Читаем без скачивания Столичный доктор. Том VII - Алексей Викторович Вязовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
Кровь злодея растекалась всё шире, словно чернильная клякса на белом листе. Я стоял над телом, пытаясь вдохнуть полной грудью, но холодный воздух все жёг и жёг лёгкие. В переулке застучали сапоги.
— Ваше сиятельство! — прогремел знакомый голос.
Штабс-ротмистр Любин ворвался в тупик, как медведь в берлогу. На лице застыла гримаса ужаса. За жандармом — десяток солдат с винтовками наизготовку.
— Ранены?! — выпалил он, сжимая в руке наган.
— Целее вас, — процедил я, вытирая ладонью кровь с подбородка.. — Этот мертвец опаснее вашего патруля. Смотрите.
Любин махнул солдатам. Те окружили тело, тыкая штыками в ватник, будто в дохлую рыбу. Штаб-ротмистр присел на корточки, сдёрнул с синоби шапку. Из-под неё высыпалась косица.
— Не китайская, а японская, — жандарм вопросительно на меня посмотрел. — Ваше сиятельство, разрешите...
Я кивнул.
Он начал обыск с профессиональной хваткой: порвал подкладку на груди — оттуда выпали свёрнутые в трубочки бумаги с столбцами иероглифов и какими-то линиями. Из-за пояса вытащил чёрные звёздочки с заточенными краями.
— Сюрикены, — пробормотал я.
Штабс-ротмистр выпрямился, держа в руках узкий кинжал без гарды — кусок голой смерти.
Любин сглотнул, переминаясь с ноги на ногу. Знаю его — карьерист, но не трус. Ему сорок, но выглядит на пятьдесят: Квантун, холера, пара восстаний.
— Виноват, ваше сиятельство, — начал он, — но как он просочился? Весь Харбин под колпаком у жандармерии...
— Потому что ваш «колпак» дырявее решета! — рявкнул я, внезапно ощутив всю ярость пережитого. Солдаты вздрогнули. — Вы ищете бомбистов да картёжников, а под носом ниндзя ползают!
— Где?! Что с Наместником? Адамов! Почему оцепление не выставил?
О, начальство прибыло. На всякий случай по дороге добавляет тонуса подчиненным. С местным шефом я не встречался еще. А надо бы.
— Ваше сиятельство, разрешите представиться, ротмистр Гавриленко! — вытянулся передо мной долговязый усач ростом под метр девяносто. — Возглавляю городское управление жандармерии! Прошу прощения за данный инцидент! Наша вина, недоглядели! Полковник Игнатов, глава Харбинского железнодорожного участка, извещен.
А ведь не для порядку извинения приносит, даже в тусклом свете видно — смущен головотяпством подчиненных. Хотя, если здраво рассуждать, что могли жандармы сделать против подготовленного убийцы? Сложиться штабелем на пути, чтобы загородить моё тело?
— Очень хорошо, ротмистр, что вы уже на месте. Вот ваш коллега, штабс-ротмистр Любин, введет вас в курс дела. Со своей стороны порекомендовал бы обратить пристальное внимание на возможных пособников негодяя.
Жандарм достал из кармана платок и подал мне.
— Ваше сиятельство, у вас кровь на лице. Здесь и здесь, — показал он на себе.
— Что? — я посмотрел на сжатые в кулаки кисти. Кровь уже начала высыхать. Но хоть немного оттереть с лица и рук. — Благодарю, ротмистр. Продолжим.
Гавриленко молча кивал. Даже если я сейчас прописные истины говорить буду, его дело — со всем соглашаться. А план мероприятий он составит согласно профессиональным требованиям.
— Думаю, сейчас надо срочно перекрыть выезды из города. Провести облаву в районах компактного проживания азиатов. Да, крупную рыбу мы так не поймаем, но и бездействовать нельзя. Далее...
Я замолчал, заметив, как жандарм переводит взгляд с меня на японца. В голове всплыли детали: как лакей-китаец подавал чай, слишком низко кланяясь; как на почте старик в шляпе-котелке долго переписывал телеграмму...
— ...обратить внимание на тех, кто посещает почту чаще раза в неделю, — закончил я. — И всех, кто нанят в прислугу к офицерам за последний месяц.
— Слушаюсь. Но позвольте заметить — китайцы взбунтуются. У них тут целые слободы...
— Пусть бунтуют! — перебил я. — Лучше бунт сейчас, чем японский штык в спину, когда начнётся война. А она начнётся, ротмистр. Этот мертвец — её первый выстрел.
Жандарм кивнул. Пафосу я, конечно, напустил — выше крыши. Но ничего, пусть начинают работать. О шпионах, чуть не прямым текстом отправляющих целые простыни телеграмм, только ленивый не писал.
— Разрешите выполнять? — спросил Гавриленко, и, не дожидаясь, начал раздавать ценные указания: — Тело в морг! Пыхтий! Осмотр места, под запись! Чтобы ничего не упустили! Работайте! Разрешите, ваше сиятельство, проводить вас.
— Да, конечно, давайте пойдем.
Мы дошли до экипажа, и Гавриленко неназойливо поддержал меня под локоть, пока я садился. Тут же развернулся и пошел к жандармам, раздавая указания. Надо уезжать, я здесь только мешать буду.
Мы выехали из переулка прямо к офицерскому собранию. Оказывается, японец просто кружил здесь, пытаясь оторваться от погони. Вот почему и жандармы так быстро прибыли на место.
Копыта гулко зацокали по мостовой. Поздно уже, ночью почти никто не ездит. И на меня вдруг напала зевота. Отходняк после транса. Сейчас в гостинице закажу поесть что-нибудь. А потом в ванную, и...
Глава 15
МОСКОВСКАЯ ЖИЗНЬ
Случай въ театрѣ Солодовникова 10 сентября во время представленія въ театрѣ Солодовникова оперы «Фаустъ», въ четвертомъ дѣйствіи въ сценѣ исчезновенія Мефистофеля, одна изъ веревокъ лопнула, и г. Трубинъ, исполнявшій партію Мефистофеля, упалъ. Серьезныхъ ушибовъ г. Трубинъ не получилъ. Представленіе было прервано минутъ на пятнадцать.
ЗАГРАНИЧНЫЕ ВЕСТИ Захватъ американцами англійской территоріи. Нѣкоторое время тому назадъ американцы незаконнымъ образомъ завладѣли принадлежащими Англіи островами у сѣверныхъ береговъ Борнео и лондонскій кабинетъ послалъ вашингтонскому довольно энергичный протестъ противъ этого нарушенія права собственности.
СКАНДАЛЪ
По улицамъ Лондона расхаживаетъ съ шарманкой отставной капитанъ одного изъ самыхъ блестящихъ полковъ и проситъ милостыню. На шарманкѣ виситъ печатный листокъ, гдѣ обозначена фамилія капитана и перечислены кампаніи, въ которыхъ онъ принималъ участіе. Далѣе въ листкѣ говорится, что офицеръ этотъ былъ отстраненъ отъ службы безо всякой причины. Капитанъ раздаетъ эти листки всѣмъ желающимъ.
Жандармерия и полиция показали, что они в Харбине не для мебели и не для парадов. Работать умеют. Может, не идеально, но с энтузиазмом. К утру уже выяснили личность злодея. Оказался циркачом — акробатом и метателем ножей. Работал то там, то сям, ни в чем особо выдающемся не замечен. Найденное при нем барахло большей частью использовалось для выступлений. То-то я думал, что слишком киношно эти железяки выглядят. Бумажки с иероглифами никуда не привели. Ибо были банальными долговыми расписками. Если бы не стрельба и последующие фокусы, и вовсе ни к чему не придерешься. Потому что в его комнате, расположенной в каком-то дешевом доходном доме, почти клоповнике, кроме сменных подштанников ничего
