Читаем без скачивания Образы любви - Александра Кирк

— Я надеюсь, ты не собираешься простоять всю ночь вот так, возле кровати, — с улыбкой спросил Брэд.

Мелоди была больше не в силах противиться требованию, звучавшему в его голосе. Он притянул ее за руку и уложил рядом с собой, целуя очень нежно ее веки, щеки, уши, шею и, наконец припал к ее губам, которые послушно разомкнулись под его настойчивым движением, и пока длился этот нескончаемый поцелуй, их языки встретились. Казалось, электрический разряд пронзил все тело Мелоди, и она почувствовала, что теряет всякое ощущение пространства и времени.

Догадываясь о ее состоянии, Брэд стал снимать с нее шелковую ночную рубашку. Через секунду оба они были совершенно обнаженными. Его волшебные руки нежно ласкали ее грудь, живот и бедра до тех пор, пока всю Мелоди с ног до головы не охватил невероятный жар, и она дрожью отвечала на каждое его прикосновение.

— Я хочу тебя, — прошептал Брэд голосом, полным нескрываемого желания. — Боже мой, как же я хочу тебя, моя радость!

Потеряв дар речи, но каким-то недосягаемым образом абсолютно избавившись теперь от страха перед охватившей все ее тело сладкой истомой и перед шагом, на который она решается, девушка согласно кивнула в ответ.

— Ты уверена? — спросил он, заглядывая в самую глубину ее глаз.

— Да, — произнесла она тихо, но твердо. — Я тоже хочу тебя, Брэд.

Он вспыхнул от ее признания и нежными, но опытными движениями рук начал массировать ее груди, потом провел влажным языком по нежному бугорку ее соска, совершая им мучительно-волнующие движения. Потом наступила очередь второго соска… Мелоди уже потеряла всякую способность к самоконтролю и целиком отдалась порыву страсти, которую испытывала впервые и которую сама вызывала в этом столь желанном для нее мужчине.

Ладони девушки со все возрастающей уверенностью блуждали по его покрытой мягким пухом груди, мускулистым плечам, упругому животу и спине. Она все теснее и крепче прижималась к нему, ее желание слиться с ним в одно целое было ничуть не меньше, чем его желание. В порыве страсти Брэд шепнул ей на ухо:

— О Мелоди, моя мечта, моя любовь, я так хочу, чтобы эта сказочная ночь тянулась бесконечно. Мне так хорошо с тобой!

Осмелев от его слов, девушка в ответ страстно прошептала:

— Я люблю тебя, Брэд! Клянусь, я буду тебе лучшей на свете женой. Я сделаю все, чтобы ты был счастлив со мной!

Вдруг Брэд замер, его ладони застыли, прервав свои колдовские движения. Через секунду он уже стоял на полу возле постели, натягивая брюки в гробовом молчании.

— Что?! Что случилось?! — взмолилась Мелоди, перепуганная отчужденным выражением его лица, когда он обернулся к ней. — Брэд, милый, пожалуйста, скажи мне, в чем дело?!

— Я думал, ты поняла, — холодно произнес он.

— Что поняла?! — растерянно переспросила она.

— Что о браке не может быть и речи. Я никогда не говорил, что собираюсь жениться, — заявил он голосом, в котором звенели гнев и разочарование.

— Но, ты же сказал… — запинаясь, попыталась заговорить Мелоди, — ты сам сказал… что хочешь, чтобы эта ночь была бесконечной…

— Да, — нехотя подтвердил он. — Я сказал это, не отрицаю. Но между нами не должно быть никаких обязательств и взаимных претензий. Я сыт этим по горло, Мелоди! Я никогда больше не женюсь на женщине, которая полностью поглощена своей карьерой. Никогда после Лесли.

Итак, снова Лесли! Опять она встает между ними! Мелоди буквально затрясло от обиды. Стремительным движением набросив на плечи халат, висевший на спинке кровати, девушка решительно встала и приблизила свое лицо к лицу Брэда.

— Ага, значит, ты считаешь меня годной лишь на любовную интрижку, пускай даже и довольно продолжительную, так?! Так вот чего ты добивался?!

На какую-то долю мгновения Брэд позволил себе смутиться, но заговорил он тем же раздраженным тоном, что и прежде:

— Только не выворачивай все наизнанку, как будто я хотел просто переспать с тобой!

— Да-а?! А разве не этого ты как раз и добивался, а? — не сдавалась Мелоди.

— Нет!

— А как же тогда можно назвать твое поведение?

Брэд беспомощно посмотрел на Мелоди.

— Я хотел, чтобы мы… мы…

— О! Я-то думала, что ты мастер словоблудия, великий журналист как-никак! — саркастически фыркнула Мелоди. — Что ж теперь ты никак не можешь подобрать нужное слово?! Я могу легко сделать это за тебя! И единственное слово, которое сюда подходит, это «интрижка»!

— Прекрати! — заорал Брэд. — Я хотел, чтобы мы любили друг друга, чтобы между нами была длительная связь. Я ведь люблю тебя!

— Нет! Просто сегодня ты хочешь меня! Завтра захочешь другую. А теперь тебе лучше уйти отсюда.

— Мелоди, не разрушай того взаимопонимания, что возникло между нами!

— Между нами? Вот смех! С этой секунды, мистер Уэйнрайт, больше не существует никакого понятия «мы», понятно?!

Схватив свою сумку, она вытащила пачку фотографий и слайдов, которые привезла с собой из Берлина и швырнула его к ногам.

— Вот! — выкрикнула она. — Забирай их и проваливай!

Брэд сделал шаг по направлению к ней, с мольбой протягивая руки.

— Мелоди, успокойся, прошу тебя!

Она шарахнулась от него, как от прокаженного.

— Брэд, если ты не исчезнешь сию же минуту, то уйду я! — пригрозила она, направляясь к двери.

И, словно испугавшись, что она приведет свою угрозу в исполнение, Брэд снял со стула свою рубашку, надел ее, собрал с пола фотоснимки… Не проронив ни единого слова, он прошел мимо Мелоди к выходу и тихо прикрыл за собой дверь.

Мелоди, в глазах которой стояли невыплаканные слезы, так и не увидела, какое отчаяние и горечь потери были написаны на лице Брэда.

12

Мелоди сидела в светлой гостиной тети Ли, в ее нью-йоркской квартире на Ист-Сайде, и с наслаждением потягивала чашечку традиционного утреннего кофе. Одновременно она просматривала воскресный номер «Нью-Йорк таймс» в поисках разделов, посвященных событиям культуры. В следующую пятницу должно было состояться открытие ее персональной выставки, и владелица галереи сообщила Мелоди, что «Таймс» готовит предварительную статью для воскресного выпуска.

Перелистывая страницы толстого номера, Мелоди в конце концов нашла обзор культуры — разумеется, обещанная статья была на месте, а дополняла ее одна из фотографий с будущей выставки. Это был портрет Брэда, очень интимный, где удалось выразить все то, что она видела и чувствовала в этом мужчине: его сдержанный, добрый взгляд, его силу, его юмор и затаенную печаль в глазах, заметить которую удавалось далеко не каждому.