Читаем без скачивания Конан и мрачный серый бог - Шон Мур

Белые пятнышки света вспыхнули и потрескивали, когда ударяли зеленое пламя, исчезая в крошечных затяжках дыма как москиты, попавшие в походный костёр. Ни один не убежал. Teвек опустил флейту, и сверкающий цилиндр исчез. Лужи крови и клочья слизи испарялись как мелкие лужи под горячим солнцем, оставляя только запах отбросов и падали.

Отряд мужчин, во главе с Юзгара, округлили изгиб у основания растущего прохода и наблюдали. Некоторые, отклоняясь, сжимали свои животы от поднимающегося зловония. Высокий, смуглый человек, полностью покрытый кольчугой, подошел в сторону Юзгара. Позади него стоял Орадн, между двумя другими жрецами в простой одежде духовенства Митры.

— Я — лорд Ранджо, преданный Митре человек. Прочь, мерзкий слуга Сета, — произнёс он быстро. Символы против зла украшали его бледно зеленый плащ, и он держал меч остриём вверх.

— Прочь! — Орадн зашипел, выплёскивая содержимое чаши с водой на Teвека.

Некромант не предпринимал усилия избежать воды, подставив свою грудь. Она капала с него, шипя и дымясь только там, где соприкасалось с Черным Кольцом. Он был удивлен, что это проникло через его круг защиты, которая легко остановит истинную святую воду. Возможно Орадн, когда он благословил содержание той чашки, использовал заклятия только против одного Сета.

Юзгара взмахнул двуруким ятаганом и помчался к некроманту.

— Ранджо! Ранджо! Teвек рассмеялся отвратительным звуком, отражающимся через длинные катакомбы. Его голос усилился.

— Жизнь — истекай, глаза — черней, сталь ржавей, кости — старьтесь, чтобы расколоться, кровь — стань пылью! — он простёр свой указательный палец на Юзгара, задергавшегося первым, подобно марионетке, хватаясь за горло. Его глаза выпирали то направленные наружу, то исчезая в пределах его черепа. Его ятаган и броня разрушились далеко от него россыпью разъедаемых хлопьев, и его тела, исказилось и искривилось, как будто дюжина тяжелых молотков ударила его сразу.

Он рухнул без чувств, просыпая алую пыль из его зияющего рта и полых глазных гнезд. Другие затихли. Единственным звуком в катакомбах было злобное хихиканьем из горла Teвека. Некромант никогда не видел, что иссушение завершилось так быстро — Черное Кольцо усилило магию сверх ожиданий Teвека.

Как просто использовать сильное колдовство, подумал он. Остальная часть беспомощного отребья сбежит, когда их лидер падёт. Он скандировал слова заклинаний снова, сконцентрировав его пристальный взгляд на Ранджо.

— Твоя некромантия не может повредить мне, подземный червь, — заявил Ранджо, когда Teвек заговорил. — Поскольку я ношу меч, созданный в печах лавы Гор Taйан, закалённый в самых благословенных Митрой купелях, и сотканный с молитвами, защищающими его обладателя от зла! Ободренный собственным заявлением, лорд продвинулся. Он схватил рукоятку обеими руками, направляя остриём от себя. Другие жались позади него, даже Орадн.

«… кровь, стань пылью!» — закончил Teвек, направляя свой указательный палец к защищенному кольчугой туловищу Ранджо. Выгравированная на лезвие меча руна вспыхнула белым огнём, заполнившим темные катакомбы своим блеском. Веки Teвека инстинктивно закрылись, его глаза были не способны переносить горящую белизну. Он мигал и всматривался сквозь веки в Ранджо, продолжающим приближение. Заклятия потерпели неудачу.

С торжествующим криком лорд качнул свое лезвие к шее Teвека.

Некромант считал, что его круг надёжно защитит его от начавшейся атаки лезвия. В воздушном пространстве, когда летящий меч достиг круга Teвека, появился прозрачный изумрудный щит. Лезвие зазвенело, как будто поразило камень. Ранджо скривился и сжал рукоятку от болезненного воздействия на его руку. Все же он стремительно удваивал свое нападение, делая несколько предварительного колебания, каждое из которого отскочило от зеленого барьера.

Наконец он, положив лезвие на плечо, задыхаясь, и отступил на шаг.

— Глупый червь, — бормотал Teвек. — Ничто, имеющее влияние Митры, не может затронуть меня.

— Сожмись, укрываясь позади Вашего магического щита, болтая все, что захочешь, — возразил Ранджо. — Твои грязные заклятия не могут сделать ничего против силы Митры. Мой меч вырвет твои клыки, змей. Даже теперь ты не можешь повлиять на моих воинов. Как долго ты можешь противостоять нам? Ты вскоре станешь столь же мертвым как те, кто лежит здесь.

Глаза Teвека мерцали.

— Ты смеешь угрожать мне, думаешь, что одной моей силы не хватит, чтобы сокрушить тебя, ползающее насекомое? Больше не говоря с Ранджо, он закрыл глаза и начал медленное скандирование. Его голос углубился немного с каждым интонируемым слогом, пока слова не звучали не похожие на те, которые могло издать человеческое горло. Его погребальные завывания заставили самые стены вибрировать, и разинувшие рот зрители почувствовали встряску своих костей.

Холодный поток ветра ворвался в коридор, как будто вентиль ледяного ада внезапно открылся. Голос Teвека достиг громоподобного в бурном темпе, достаточно громкий, чтобы достигнуть отразиться в пределах самых глубоких подземелий катакомб. Что действительно было намерением Teвека.

Его глаза открылись, и завывания резко оборвались, хотя их горький холод все еще витал в воздухе.

— Теперь, заблуждающиеся негодяи, ощутите силу, полученную мной из безграничного источника Танатоса бессмертного, Чёрного Императора.

Teвек повернулся за спину и выкрикивал в длинные коридоры, пробуждая обернутые саваном фигуры, лежащие там.

— Восстаньте, мои фавориты! Восстаньте, и разорвите плоть живущих! — его слова были напряженными, как будто их произнесение перенапрягло его. Руки Teвека немного дрожали.

В глубине катакомб, после призывов, стали слышны звуки движения. Услышат ли все мёртвые в течение невыразимых столетий или в течение нескольких лет запрос некроманта. Шелест их пыльных саванов на грубом камне был подобен большому вздоху, отозвавшемуся эхом в темноте. Эхо уступило стуку сотен костистых ног, шаркающим по камням. Связанная неземной властью древних слов и в соответствии с желанием Teвек, бессмысленная, мертвая армия волочила ноги к ее вызвавшему.

Вторая группа защитников Kaетты ворвалась в зал. Некоторые держали над собой мерцающие факелы, осветившие кошмарную сцену перед ними.

Разложенные трупы их предков колыхались к ним, протягивая скелетные члены.

Самые близкие к Teвеку достигли сначала Ранджо. Их саваны, обветшавшие от времени, упали или разорвались, когда они выбирались из их ниш вдоль стен. Ни чем не прикрытые, но в изодранных тряпках или пыли их собственной высохшей плоти, они приближались, простирая костистые пальцы.