Читаем без скачивания Тайная жизнь растений - Питер Томпкинс

Синкх знал, что традиционные индийские обрядовые песни раги построены с учетом тональности звуков и вызывают у слушателя определенные эмоции и глубокое религиозное чувство. Тогда он решил испробовать раги на Hydrilla.

По преданию Кришна, восьмой и основной аватар и инкарнация индуистского бога Вишну, с помощью волшебной музыки вызвал буйный рост и цветение растений в городе Вриндаване на реке Джамуна (город на севере Центральной Индии, славящийся духовными музыкантами). Много позже Акбар, придворный императора Могула, творил своей песней настоящие чудеса: вызывал дождь, зажигал масляные горелки, пробуждал растения от зимнего сна и заставлял их цвести. Как? Он пел им раги. Нечто подобное можно найти и в тамильской литературе: почки или глазки сахарного тростника начинают буйно расти в ответ на непрерывное жужжание жуков, а золотисто-желтые цветы Cassia Fistula активно выделяют благоухающий сладкий нектар в ответ на сладкозвучные мелодии.

Синкх был знаком с древнеиндийской литературой и поэтому попросил свою помощницу исполнить мимозам южноиндийскую мелодию Майа-малава-гаула-рага. На две недели Синкх полностью погрузился в свои опыты и в конце концов обнаружил, что по сравнению с контрольной группой у экспериментальных растений количество пор на единицу площади было на 66 % больше, эпидермис толще, а клетки, содержащие хлорофилл, длиннее и шире иногда на 50 %.

Вдохновленный Синкх попросил Гури Кумари, преподавателя музыкального колледжа Аннамалаи, сыграть бальзамическим растениям рагу под названием Кара-хара-прийя. Слывший виртуозом Кумари играл по 25 минут в день на богато украшенной семиструнной вине (инструменте подобном лютне) мелодии, которые традиционно посвящались богине мудрости Сарасвати. На пятой неделе стало очевидно, что экспериментальная группа стала заметно обгонять в росте контрольную группу, а к концу декабря первые выросли на 20 % выше, а листьев у них было на 72 % больше.

В последствии в экспериментах Синкха участвовало огромное количество видов растений: астры, петунии, космос, белые лилии, а также привычные лук, кунжут, редис, батат, тапиока.

Синкх составил репертуар из десятка различных раг, и по несколько недель перед рассветом исполнял каждому растению одну из раг на флейте, скрипке или фисгармонии. Кроме раг, растениям в течение 30 минут играли на вине музыку на высоких тонах с частотой 100–600 герц. Итоги своих экспериментов Синкх опубликовал в журнале, издаваемом сельскохозяйственным колледжем в Сабуре: «вне всякого сомнения благозвучные мелодии стимулируют рост, цветение и плодоношение растений».

Вдохновленный своими успехами, Синкх предположил, что правильно подобранные звуки способны увеличивать урожайность сельскохозяйственных культур. С 1960 по 1963 гг. он проигрывал через динамики Чарукеши рага шести разновидностям раннего, среднего и позднего сортов риса, который рос на полях деревень штата Мадрас и у Бенгальского залива. И получил потрясающий результат: урожай его риса всегда был на 25–60 % больше среднестатистического! Также с помощью музыки он на 50 % повысил урожай арахиса и жевательного табака. В дальнейшем Синкх сообщил еще об одном своем наблюдении: маргаритки, ноготки и петунии значительно ускоряли рост и цвели на две недели раньше срока, если девушки исполняли перед ними древнеиндийский танец Бхарата-Натьям даже без музыкального сопровождения и без звенящих браслетов на лодыжках. Предположительно, причиной тому был особый ритм танца, который передавался через почву растениям.

У читателя сразу же возникает вопрос: а что конкретно оказывает такое влияние на растения? Синкх говорил, что в лабораторных условиях можно наглядно проследить следующее явление. Под воздействием музыки или ритма скорость обмена веществ по отношению к объему испарения и ассимиляции углекислоты повышается более чем на 200 % по сравнению с контрольной группой. Растения в этом случае получают дополнительную энергию, а следовательно, производят больше питательных веществ. В результате урожайность резко повышается. Синкх даже заметил увеличение количества хромосом у некоторых видов водных растений и повышение содержания никотина в табачных листьях.

Похоже, индийцы первыми успешно воспользовались музыкой для стимуляции растений. Но, безусловно, они не единственные, кто достиг в этом больших успехов. В конце 1950-х годов в городе Миллуоки, штат Висконсин, США (Milwaukee, Wisconsin), профессиональный цветовод Артур Локер решил развлечь музыкой свои тепличные растения. Разница в растениях «до и после» была весьма заметной, и Локер сделал вывод, что музыка может оказаться чрезвычайно полезной в садоводстве. По его словам, «семена прорастали быстрее, растения выпрямились, стебли их были усыпаны цветами. Цветы стали ярче и радовали глаз гораздо дольше обычного».

Примерно в то же время канадский инженер и фермер-любитель Юджин Кенби (Eugene Canby) из Онтарио засадил экспериментальное поле пшеницей и проигрывал ей скрипичные сонаты Иоганна Себастьяна Баха. В результате он получил урожай на 66 % больше среднего. Но и это еще не все: зерна его пшеницы были крупнее и тяжелее обычных, хотя почва, где росла эта пшеница, была бедной и истощенной. И все же растения на такой почве не уступали пшенице, выращенной на самых богатых землях. Очевидно, музыкальный гений Баха оказался для пшеницы не менее, а, возможно, и более важным, чем питательные вещества.

В 1960 г. ботаник Джордж Е. Смит (George E. Smith) из Иллинойса узнал об экспериментах Синкха из разговора с редактором сельскохозяйственного раздела местной газеты. Смит не очень-то верил во все эти штучки, но все же решил проверить новомодную теорию следующей весной. Он посадил в плоских кадках кукурузу и сою и расставил растения по двум совершенно одинаковым теплицам. В них Смит поддерживал одинаковую температуру и влажность. В одну из теплиц он установил небольшой магнитофон, направил динамики на растения и играл им 24 часа в сутки «Голубую рапсодию» Джорджа Гершвина. В итоге вдохновленные рапсодией семена растений проросли быстрее, стебли были толще, тверже, а цвет ярче. Об этом Смит доложил своему работодателю, фирме «Mangeldorf and Bros., Inc.», торгующей оптом семенами сельхозкультур в Сент-Луисе, штат Миссури.

Но Смит не остановился на достигнутом. Он достал из каждой теплицы по десять растений кукурузы и сои, аккуратно срезал их на уровне земли и тут же взвесил на аптекарских весах. К его удивлению десять «музыкальных» растений кукурузы весили 40 грамм, обычная кукуруза — всего лишь 28 грамм. С соей ситуация та же: 31 грамм и 25 грамм соответственно.

В следующем году Смит играл музыку с момента посадки до уборки урожая на небольшом участке с гибридной кукурузой Embro 44ХЕ. Урожай с этого участка оказался 85 центнеров с гектара, по сравнению с 72 центнерами с га кукурузы того же сорта, выращенной в сходных условиях. Смит заметил, что «музыкальная» кукуруза дала дружные всходы, росла быстрее и созрела раньше обычного. Она дала больший урожай не за счет увеличения размеров початков, а за счет лучшей выживаемости растений. Но может быть, это было просто совпадением? Тогда, в 1962 году, Смит разбил уже четыре участка с кукурузой и засадил их не только прежним гибридным сортом Embro 44XE, но и другим очень живучим гибридом Embro Departure. На первом участке он играл прежнюю музыку, другой оставался в тишине, на третьем и четвертом участке — длинные пронзительные звуки, одни на высокой частоте в 1800 герц, другие — на низкой в 450 герц. Осенью с первого участка, обработанного музыкой, было собрано 115 центнеров с гектара кукурузы сорта Departure, а со второго, остававшегося в тишине, 106 центнеров с гектара. На третьем участке («обработанном» высокочастотным звуком) растения превзошли себя и дали 122 центнера с гектара, а на четвертом (с низким звуком) и того больше — 124 центнера. Первый же сорт кукурузы — Embro 44ХЕ — не дал такой большой разницы в урожае, что для Смита осталось загадкой.

Фермеры из соседних районов приставали к Смиту, требуя объяснить результаты своих опытов. Смит предположил, что энергия звука может повышать активность молекул в растении. Более того, по показаниям термометров, отслеживавших температуру почвы на участках, непосредственно перед динамиками температура почвы была стабильно на 2° выше. Смит был озадачен тем, что края листьев растений, росших в подогретой почве, выглядели немного обожженными, но списал это на чрезмерную нагрузку от звуковых вибраций. «Здесь еще много непонятного, — говорил Смит. — Друзья из Канзаса рассказали мне, что волны высоких частот успешно использовались для контроля размножения насекомых в зернохранилищах. Затем эти семена пшеницы прорастали быстрее необработанного зерна».