Читаем без скачивания Жена государственной важности - Ирина Градова

– Так это же вроде хорошо, разве нет?

– Хорошо. Но я тебе так скажу: пошевели этот стог сена, из него посыплются вилы, грабли и… деньги.

– В смысле?

– В том смысле, что Рудов – темная лошадка. Спроси, где учатся его сыновья? Правильно, за границей. Один – в Штатах, второй, младшенький, – в Великобритании. Кроме того, под его крылышком находятся как минимум два НКО, которые непонятно чем занимаются. Снаружи они вроде бы образовательные центры, но проникнуть внутрь не может даже ФСБ, как ни старается! И наконец спроси, откуда у него деньги на то, чтобы так долго оставаться на плаву и лелеять мечты о самом высоком посте в стране?

– Откуда?

– Не знаю. И никто не знает, ведь Рудов – не бизнесмен. У его жены сеть салонов красоты, но это, прости меня, капля в море, когда речь идет о таких финансовых вливаниях!

– Откаты, распилы, презенты?

– Ну да, не без этого… Правда, поймать его ни разу не смогли – он скользкий как угорь, этот мужик! И все равно – маловато будет.

– Ты считаешь, его финансируют специально, чтобы…

– Не только я так считаю – этот вывод напрашивается сам собой. Иначе как всего за пару лет Рудов стал единственным, кого можно рассматривать в качестве полноценного конкурента нынешней власти? Да о нем никто слыхом не слыхивал! Рудов нарисовался на политической сцене недавно, но заявил о себе чертовски громко. Без него не обходится практически ни одно политическое ток-шоу, и не только, между прочим, политическое. Рудов занимается проблемами пенсионеров и одиноких матерей, и везде, заметь, его сопровождают прикормленные журналисты. Он способен сделать настоящее представление из своих «добрых дел» и тщательно заботится о том, чтобы они обязательно становились достоянием широкой общественности. Он критикует президента и премьера, но весьма и весьма осторожно, не в пример другим, кто стремится к дешевой популярности. Короче, Рудов – чрезвычайно умный и хитрый перец, от которого вполне можно ожидать подвоха. До сих пор к шефу было не подкопаться, ведь его биография чиста, как у архангела: женат, и, хотя в браке нет детей, супруга самоотверженно помогает больным детям. Сам же Стрельников не менее самоотверженно трудится на ниве международной политики, защищая честь и безопасность нашей Родины – как-то так. Ни заграничных счетов, ни вилл у семьи Стрельниковых нет – одна-единственная квартира в центре Москвы да старая дача его родителей. Бизнеса нет, любовниц нет, пагубных пристрастий вроде алкоголя, наркотиков или молоденьких мальчиков тоже нет, представляешь! Ну как его подловить? Скандал, который набирает обороты из-за гибели Анны, способен серьезно подорвать карьеру Стрельникова. То, что сначала Анна пропала, породило слухи – я думаю, понятно, откуда у этих слухов ноги растут! Сейчас то в одной, то в другой передаче рассказывают о том, каким Анна была хорошим, добрым человеком и как была несчастна в браке с вечно занятым мужем, который «пренебрегал ей как женщиной»…

– Так прямо и говорят?

– Не стесняясь – у нас, понимаешь, де-мо-кра-тия! А еще говорят, что Стрельников до последнего скрывал тот факт, что его жена неожиданно исчезла, а потом – вот странно! – ее нашли убитой. Как ты понимаешь, все это не идет на пользу популярности шефа…

Заверещал телефон, лежащий на столе.

– О, это Стрельников, – с удивлением пробормотала Регина. – Легок на помине!

– Надеюсь, ничего ужасного не случилось, пока мы тут сидим? – всполошилась Вероника.

– Регина, я добился для вас встречи с Ольгой Лавровой, – без лишних предисловий начал министр. – Я сделал это через голову Ставрогина, поэтому вам лучше поторопиться: он все равно узнает, но ему придется задержаться в Москве по меньшей мере на сутки, так что дерзайте!

– Спасибо, Игорь Иванович!

– Не за что – это ведь и в моих интересах. Да, общественного защитника, которого назначили Лавровой, зовут Алина Якина. Очень советую захватить ее с собой: в конце концов, когда обо всем прознает наш ретивый майор ФСБ, это будет всего лишь рутинное посещение клиентки своим адвокатом, а адвокат вправе взять с собой помощника, верно?

– Так и сделаю, – пообещала Регина.

– Что? – подавшись вперед, спросила взволнованная Вероника.

– Все в порядке, – успокаивающе похлопала ее по руке Регина. – Даже лучше, чем я ожидала! Ты сможешь достать мне билет на ближайший поезд?

– Уже уезжаешь? Ты же хотела поговорить со знакомыми Анны…

– Ну, из разговора с тобой я поняла, что в этом не будет особого смысла, ведь Анна ни с кем не откровенничала, и они вряд ли расскажут мне больше, чем твой шеф или те, с кем я уже успела пообщаться. Кроме того, обстоятельства требуют моего присутствия в Питере, да и ребята мои, скорее всего, уже что-то нарыли. Так как насчет билета?

Захар с любопытством и даже восхищением смотрел на то, как Тимур Кикнадзе поглощает запеченные роллы. Он делал это с удовольствием – деловито макал в соус васаби, прихватывая палочками кусочек розового маринованного имбиря, зажмуривал глаза, когда ролл оказывался у него во рту, долго смаковал на языке, тщательно разжевывал и наконец глотал, издавая при этом странный звук, похожий на удовлетворенное урчание кота у печки зимним вечером. Сам Захар был достаточно равнодушен к японским кушаньям, предпочитая простую еду и порой не гнушаясь фастфуда (у него имелись «особые точки», где не нужно бояться, что тебя ненароком отравят собачатиной или голубятиной). Захар не делал из еды культа, часто перехватывал что-нибудь на ходу, мог не есть сутками, не страдая от голода, а потом в один присест уничтожить все, что доступно, не ощущая вкуса. Поэтому наблюдать за тем, как кушает (именно кушает, а не ест) Тимур, было настоящим наслаждением. Захар специально назначил встречу с экспертом именно в этом суши-баре, считающимся лучшим в Питере: сюда приходили настоящие ценители, и только здесь он мог поручиться за сырую рыбу и морепродукты. Ему Тимур требовался живым и здоровым, без несварения желудка и последующих неприятных воспоминаний о встрече с человеком, которому, возможно, еще не раз придется воспользоваться услугами Кикнадзе. И потому-то Захар не решался нарушить «священное» молчание, пока сам Тимур не заговорил, преисполненный чувства благодарности (ведь платил визави):

– Значит, кое-что для тебя у меня есть – не зря потратил на меня денежки!

– Что ты, Тимурчик, мне для тебя никаких денег не жалко! – осклабился Захар. – Я тебя внимательно слушаю.

– Ты, конечно, должен учесть, что я на месте преступления не был, но, сам говоришь, дожди смыли большинство следов, и даже будь я там, навряд ли обнаружил бы больше, чем ты и твоя, с позволения сказать, команда… Так вот, просмотрев ваши записи и найденные улики, я пришел к выводу, что дело обстояло следующим образом. Ты сказал, было как минимум две машины, одна из которых, по-видимому, преследовала другую, после чего первая машина оказалась в Ладоге. Судя по всему, вы нашли верное место – то самое, с которого легче всего было спустить авто в воду. Об этом же говорят и гильзы с пулями, только вот странная ситуация получается – как ни крути, выходит, что имела место самая настоящая перестрелка. Но ты ведь и сам так думаешь, тебе просто нужно подтверждение, я прав?

Захар задумчиво кивнул.

– Ну так считай, что оно у тебя есть, – пожал плечами эксперт. – Можно было бы предположить, что два вооруженных человека стреляли в одного, который не был вооружен, однако…

– Однако направление выстрелов, на которое указывают выпущенные из обоих стволов пули и гильзы, найденные на месте, исключают такой вывод, – закончил за него Захар.

– Точно! Двое стреляли друг в друга с довольно близкого расстояния, очевидно, прячась за деревьями, и это – факт. Ты просил меня обратить внимание на одну пульку, найденную на берегу, и я обратил. Она определенно выпущена из оружия иностранного производства. Более того, я знаю, из какого именно – разработанного бельгийской фирмой Fabrique Nationale. Они ставили себе целью заменить пистолетный патрон 9Х19 Luger и создать нечто, что имело бы большую эффективную дальность и меньшую отдачу. Так была произведена легкая пуля SS90 калибра пять и семь миллиметра с пластиковым сердечником, которую вы и нашли. Позже под нее разработали специальную гильзу бутылочной формы, каковую ты также мне предоставил для исследования. Другая гильза – от «макарова», как ты и сам понял. Из «макарова» стреляли от озера, из другого пистолета – от рощи. Но ты говоришь, жертва была задушена, а не застрелена, так?

– Точно. Мы там все облазили, но нашли только то, что я передал тебе. Есть, конечно, вероятность того, что какие-то гильзы смыло дождем или они оказались втоптаны в грязь так глубоко, что нужна работа экскаватора, чтобы все там разворошить…

– Ну тогда есть два варианта. Первый: каждый из стрелявших сделал всего по одному выстрелу, после чего они вступили в рукопашную схватку. Итог нам известен.