Читаем без скачивания Милосердие динозавра (повести) - Василий Головачев

В коридоре появились юркие киберы, и люди вытащили из ниши раненого оперативника, стали разбирать груду обломков упавшего перекрытия. В воздухе витали запахи сгоревшей синтетики, ментола и почему-то чеснока.

Калашников пробрался к выходу, оглянулся на Захарова, пытавшегося давать указания.

— Покажись медикам, у тебя весь затылок в крови. Ничего ты здесь не найдешь. И все же, по-моему, не все потеряно, есть возможность подобраться к «живому» Кхеммату.

Заместитель забыл о боли.

— Прочесать весь полигон?

— Нет, здесь его не найти. Но откуда у робота Чужих земной парализатор? «Дерк-3» давно изъят из всех арсеналов… кроме трех: нашего отдела, базы Даль-разведки и Военно-исторического музея.

— Понял, — хрипло проговорил Захаров.

— Что с теми, в зале?

— Павел Шапошников в реанимации, — хмуро доложил Эгберт. — У Лины перелом ключицы, Мак отделался испугом — наглотался газа, потерял сознание.

Калашников выбрался из здания, подставил лицо солнцу и подумал, что задача Никиты Пересвета в Сфере усложняется, а опасность расшифровки увеличивается.

Земля, Москва. Военно-исторический музей

В девять часов утра директору музея позвонили из спецсектора Управления аварийно-спасательной службы и предупредили, что в половине десятого к нему наведаются работники отдела безопасности по делу, не подлежащему разглашению. Директору музея шел девяносто шестой год, и на своем веку он уже не раз встречался с представителями УАСС, поэтому не удивился и вежливо ответил, что готов помочь.

Ровно в девять тридцать в кабинет директора вошли двое мужчин: один — смуглый, слегка сутулый, черноволосый, в сером полукомби, другой — широкоплечий, приземистый, с большой головой, чуть ли не по брови заросшей курчавым волосом.

— Суннимур Кхеммат, инспектор-официал индийского филиала УАСС, — представился смуглый с акцентом, выдающим его южноазиатское происхождение, и протянул серебряную пластинку с именем, указанием отдела и должности. — А это эксперт техцентра Бикара. Нам нужно убедиться в том, что из ваших сейфов не произошло утечки оружия индивидуальной защиты прошлого века, конкретно — пистолетов, стреляющих усыпляющими иглами, и парализаторов классов «Дегха» и «Дерк».

Директор оживился, пергаментное морщинистое лицо его приобрело снисходительное выражение.

— Это исключено. На витринах экспонатов нет, только «мыльные пузыри», а из сейфов взять любой экспонат можно только через систему кодового запроса, что невозможно оставить в тайне. Проверить, конечно, можно, однако хотелось бы получить подтверждение ваших полномочий.

Кхеммат весело стукнул себя по лбу, достал белый квадратик пластпапира, на котором выступила надпись: «Полномочия «АА». Предъявителю оказывать содействие по первому требованию».

— Все в порядке, извините. — Директор музея развел руками. — Таков порядок. Пойдемте, пока есть время до открытия.

Они вышли из кабинета, прошли два зала с экспонатами, на лифте спустились в подвал обширного старинного здания и остановились у металлической на вид двери с надписью «Запасник». Директор постоял несколько секунд, словно прислушиваясь, дверь превратилась в зыбкую туманную пелену и соскользнула на пол, как упавшая шелковая штора.

В помещении зажглись белые люминесценты, осветили бесконечные ряды полок с миниатюрными контейнерами, опутанными системой электромагнитного транспорта.

Каждый ряд был снабжен небольшим пультом, световыми указателями и грузовым роботом. Директор уверенно зашагал между решетчатыми стенами к дальней шеренге стеллажей, окрашенных в коричневый цвет.

— Обычно мы только даем консультации, — обернулся он на ходу, — у нас работают отличные специалисты, историки, знатоки оружия всех времен и народов. С таким делом, как у вас, к нам еще не обращались.

У первого стеллажа, тянувшегося метров на сто, директор остановился, повел рукой.

— На этом горизонте хранится оружие индивидуальной защиты конца двадцатого — начала двадцать первого века: пистолеты и револьверы огнестрельного боя, пневматические, ультразвуковые, лазерные, усыпляющие, пистолеты запахов и парализаторы. Этажом ниже хранится автоматическое и полуавтоматическое оружие: винтовки, карабины, автоматы, пулеметы, гранатометы. Еще ниже — зенитная артиллерия, машины и танки, ракетное оружие, бомбы, мины, гранаты. Военные корабли и подводные лодки хранятся в филиале музея в Одессе. Атомное оружие представлено макетами, как и лазерное, гамма-радиационное и бионное. Военные летательные аппараты выставлены в Куйбышевском филиале музея. Извините за лекцию, привычка. Что ж, давайте проверять, но уверяю вас — все на месте.

Один за другим дисплей контрольного пульта воспроизводил содержимое контейнеров. Оружие хранилось в вакууме при постоянной напряженности электромагнитного поля и сохраняло характеристики сотни лет. Дошли до контейнера с парализаторами.

— Простите, — остановил директора Кхеммат, внимательно следивший за его руками, — а как вы достаете экспонаты? Разгерметизация не влияет на их свойства?

— Контейнеры перед вскрытием продуваются азотом, свойств экспонаты не теряют, они же и предназначены для работы на воздухе. Но при вскрытии срабатывает сигнализация на пульте у дежурного, так что вскрыть контейнер без шума невозможно. — Директор включил связь с дежурным центрального хранилища. — Анти, отключи на пару минут сорок вторую линию, ряд семь.

Зеленый огонек на торце стеллажа с оружием погас, загорелся алый глазок.

Директор поколдовал на пульте, ближайший контейнер зашипел, как рассерженный кот, и раскрылся. В то же мгновение Кхеммат уколол директора длинной иглой в шею, тот обмяк и осел на пол.

— Открывай пятнадцатый, семнадцатый и двадцать третий, — скомандовал Кхеммат быстро. Его массивный угрюмый спутник молча склонился над панелью управления.

Через минуту мнимый работник УАСС набил кейс оружием и спокойно направился к боксу с транспортными средствами. Выбрав робокар, он жестом пригласил спутника. Еще через полминуты они выходили из лифта на первом этаже здания. Встретившемуся работнику музея они сообщили, что директору в хранилище стало плохо, миновали пост на входе, и больше их никто не видел.

Никита Пересвет

Уже второй день «Вася» не давал покоя Никите, отмечая скрытое наблюдение. Инспектор и сам чувствовал слежку, но велась она столь умело и хитро, что определить наблюдателя пока не удавалось: в поле зрения попадал слишком широкий круг лиц. Первым в этом круге стоял Мухаммед бин Салих, пограничник из группы Пинаева, последним Уве Хоон, археонавт. Флоренс Дженнифер обосновалась в центре круга давно, хотя Никита завел досье на нее с великим внутренним сопротивлением.