Читаем без скачивания Ползучая война - Алек Майкл Экзалтер

Одновременно Немирски также отрицал уместность применения необузданного государственного терроризма в качестве метода насильственного убеждения несогласных.

Наряду с признанием строго дозированного насилия приемлемым фактором социальных отношений Глеб Немирски находил бесконтрольную вооруженную борьбу государств и народов опасным и чрезвычайным методом достижения политических целей. Рациональный убедительный довод, каким предвечно является оружие, в руках агрессивных политиков слишком часто становится многоцелевым инструментом повседневного широкого употребления.

В то же время оружие, по убеждению Глеба Немирски, должно быть средством последней надежды на справедливое отмщения и возмездие, позволяющим обороняющейся стороне сдерживать потенциальных агрессоров.

Более того, сильная несокрушимая самооборона не должна соблазнять воинственных правителей и организации вооруженных наций превентивно начинать войны. Поскольку очень часто в практике международных отношений они исходят из ничего не имеющего с военным искусством малограмотного софизма, будто лучшая оборона есть наступление.

В последние годы Немирски все чаще беспокоила мысль о возрастающей опасности нарушения сложившегося в доступной Эйкумене стратегического баланса оборонительных и наступательных вооружений. Слишком трудным в настоящее время становится преодоление планетарной противодесантной обороны. Имея сверзащищенные крепкие тылы, рано или поздно кому-то из штатских военачальников-главнокомандующих придет в горячую голову внезапно попробовать на излом чью-то глобальную оборону, кажущуюся не столь продвинутой.

Межпространственных секторов военно-политической напряженности в Эйкумене предостаточно. Между тем космогонического оружия воздаяния, дающего возможность обрушить на агрессора неотразимый ответный удар, как не было, так и нет.

При ответных мерах возмездия количество понесенных глобальных военных потерь и число пострадавших среди гражданского населения отдельных планет Немирски не волновало. Потенциально превосходящие меры пресечения, стратегически направленные против разрастания серийных военных конфликтов и возникновения неконтролируемой цепной реакции неограниченной экуменической войны, оправдывали, на его взгляд, любые человеческие жертвы. Потому как в своих расчетах он исходил из того, что в интергалактической политике единицей измерения должна быть всецело экуменическая раса человека разумного…

— … Вот, доктор Немирски, надеюсь вы меня не осудите за небольшую горячность. Особенно, когда мне по-хамски суют под нос: человек, мол, мера всех вещей. В таком случае мне всегда хочется спросить: какой-такой человек, глупый он или умный, сколько их, тех и других?

При ответе на этот вопрос умный человек, само собой, озадачится, тогда как глупец скоренько начнет считать слезинки ребенка, ангелов на кончике иглы, зеленых чертей при белой горячке. В конце бессмысленных подсчетов глупцы, естественно, забывают о своих скоропортящихся моральных кодексах и начинают облыжно выводить причины насилия, вооруженной борьбы из животных инстинктов, а истоки войны искать в потребительских, экономических обоснованиях разбоя и грабежа.

Ничего подобного! Даже доисторический Гомер вполне разумно (по тогдашним, разумеется, философским меркам) объяснял причины Троянской войны волей богов, но не выводил их из предлога — брачно-сексуального контекста в связи с Еленой Прекрасной.

Я, между прочим, что-то не нахожу в "Илиаде" живописания корыстных планов царя Агамемнона сотоварищи насчет того, как бы половчее ограбить заморских богатых троянцев.

Вот оно, где собака порылась! Слепой греческий аэд прозревал предысторию военного искусства, а вот кривые зашоренные толкователи после него тысячелетиями вульгарно-экономически откапывали всяческую криминально грабительскую дребедень, безграмотно рассуждая о доказательно идеологических и религиозных военных походах.

Нет и еще раз нет! Денежные контрибуции, реквизиции имущества, экспроприация и национализация собственности сопровождают военные действия, нисколько не имея какого-либо отношения к целям боевых походов, военных кампаний и к стратегическим посылкам, определяющим не вульгарно материалистическую, но идеальную духовную необходимость прибегнуть к вооруженному подавлению сопротивления противной стороны.

Жертвуя индивидуальной драгоценной жизнью на коллективной войне, человек воюет против врагов, однако не за то, чтобы их ограбить. Никто из воинов не желает умирать за малую долю добычи и за то, чтобы ими предводительствующие триумфаторы — полководцы, воеводы, генералы, ставка верховного главнокомандования, военно-политические государственные руководители, наконец, само государство, — собственнически обогатились военными трофеями и призами.

Примерно, я могу допустить: в предыстории человечества на легендарной планете Земля когда-то воевали за людские ресурсы — пленников-рабов с целью использования их интеллектуальных и мускульных сил. Или в феодальных сражениях на самом деле захватывали природные территории, сельскохозяйственные земли с аграрным населением, производящим продукты питания.

Но, заметьте, древние литературные источники не упоминают о кровопролитных войнах за верховых и тягловых упряжных животных — коней, верблюдов, быков и об эпических битвах народов за мясомолочный крупнорогатый скот, овец, баранов и мелкую птицу.

Наверное, в те времена многие правители пришли к немудреному пониманию, что рабов, лошадей, кур, свиней не в пример выгоднее разводить самим, закабалять юридически, покупать их, чем захватывать силой во время крайне рискованных буйных разбойных набегов. Ведь можно и в ответ схлопотать соответственно.

Заметьте, соответствующиие первобытные принципы взаимоотношений: ты мне — я тебе, око за око, зуб за зуб — издавна обрели культурологическую формулировку в бытность классического древнеримского права: насилие отражают силой.

Поныне, коллега Немирски, силовое вооруженное социальное действие сталкивается с не менее инструментальным равным ему по амплитуде оборонительным противодействием в международных сношениях.

Вовсе не противоестественно, соотношение силы и слабости подвержено изменениям, а принцип взаимодополнительности наступательных и оборонительных вооружений позволяет свободные вариации в выборе стратегических и тактических целей…

Глеб Немирски про себя печально улыбнулся. В монологической драмасофистике нередко бывает, когда дискурс приводит к неожиданному пересечению хода ранее не связанных рассуждений докладчика и оппонента.

Многие совпадения взаимосвязаны и закономерны. От Ола Деснеца следует ожидать компетентности в военно-политических вопросах. Его "Краткий курс введения в общую теорию ситуативно-интуитивного анализа" по-прежнему прилежно штудируют превеликое множество лейтенантов с полковниками в войсках и курсантов в большинстве военных академий Эйкумены.

От себя Немирски мог добавить немало собственной аргументации к дискурсу Деснеца. Несомненно, сегодня политикам и военным в голову не приходит, будто можно оправданно воевать за элементарные минеральные ресурсы. С выходом в Метагалактику на нынешнем уровне использования энергии в дефиците остались собственно предметы антикварного шика, инопланетные раритеты, произведения прикладных искусств.

Несомненно, чужие искусные роскошества как низменный социальный дефицит вызывают у алчущих завистников криминальный интерес. По одиночке и коллективно.

Но прихотливые излишества для богатых не числятся среди государственных интересов и общественных приоритетов, способствующих объявлению войны…

— … В исторической ретроспекции, друг мой, мы явственно видим, как и почему для народных хозяйств любых размеров и состояний мирное сосуществование стало гораздо рентабельнее в сравнении с предполагаемыми прибылями от военной добычи и капиталоемкого дорогостоящего производства наступательных вооружений.

Производительный мир намного выгоднее вооруженной борьбы за натуральные ресурсы — пришли к однозначному выводу экономисты и правительства на праматеринской Земле в результате военных кампаний, имевших глобальный характер.

Однако же локальные идиоты-пацифисты и после продолжали тупо твердить, будто бы некие империалисты-капиталисты готовы воевать за минеральные ресурсы вроде углеводородной нефти, угля, газа. А также — верх экономической глупости! — вести сверхзатратные боевые действия за рынки сбыта товаров, произведенных в их странах.

В пространных политэкономических трактатах и путем критериальной практики тысячи лет тому назад неопровержимо доказано: торговля и война абсолютно не совместимы. Разоренное войной и социальными потрясениями население слишком долго для потенциальных производителей восстанавливает покупательную способность. Тогда как накопившиеся и стремительно устаревающие наступательно-оборонительные вооружения дешевле модернизировать или начисто их утилизировать, чем пускать в дело.