Читаем без скачивания Месть самураев - Михаил Белозеров

На рассвете действительно ударил колокол. Они лежали, прижавшись друг к другу, как котята, и ему совсем не хотелось вылезать из теплой постели. Только разве Афра даст уснуть? Он принялся бить шершавой лапой прямо по лицу, а когда Натабура закрылся с головой, стал отчаянно пихаться мордой со всем собачьим пылом, на который был способен, и разбудил окончательно. Они немного поборолись. Афра пришел в азарт и даже порычал, показывая, какой он грозный. Повалялся между Натабурой и Юкой, подрыгав всеми четырьмя лапами. Но стоило Натабуре сделать резкое движение, вскочил, устремленный к двери, и вопросительно уставился карими глазами.

– Не ходи… – попросила Юка. – Без тебя обойдутся.

Натабура с надеждой замер и прислушался. Колокол звенел и звенел – все отчаяннее и отчаяннее, призывая к оружию. Звук прилетал сквозь гору и сосны, которые росли вокруг пагоды.

– Да что ж там такое?! – воскликнул Натабура в сердцах и выпростал ноги из-под футона. – А-а-а… – И едва не залез назад. В комнате было свежо, можно сказать, холодно. Дрова в очаге покрылись серым пеплом.

Натабура бросил в очаг три полешка и сделал пару шагов по направлению в циновке, стараясь касаться пола не всей ступней, а лишь пятками, и быстро стал одеваться. Афра от нетерпения приплясывал рядом, а когда Натабура закинул за спину голубой кусанаги и взял в руки годзуку, оглядываясь, подбежал к двери.

– Я быстро, – сказал Натабура, с сомнением оглянувшись на Юку.

Может, это и был Мус – Знак, но только Натабура не понял. Слишком похожи Знаки на самые рядовые явления в жизни; чтобы различать их, и требовалась подсказка Богов. Сейчас эта подсказка напрочь отсутствовала. А сам Натабура ничего не понимал и не видел, хотя очень, ну, очень старался, прислушиваясь к собственным ощущениям. Только в нем все молчало, замерло в предвкушении дальнейших событий. Будь что будет, решил Натабура и направился к выходу.

– Будь осторожен, – сказала Юка, показывая всего лишь кончик носа и один глаз.

Она всегда ему так говорила. Натабура уже привык. Привык и не обратил внимания и даже не подумал, что видит Юку в последний раз.

– Акинобу найду. Все будет нормально! – ответил он, и они с Афра выскочили на улицу, где лежал легкий снежок и было промозгло и холодно, и побежали в центр деревни. Натабура планировал вернуться самое большее через пять кокой.

На пути им попались крестьяне, которые указывая на Афра с криком:

– Демон! – бросились врассыпную.

Вот дурни! – решил Натабура, но ничего объяснить не успел. Внезапно над деревьями взметнулось пламя вперемешку с черным дымом. Огонь жадно и с треском лизал разлапистые сосны. Колокольный звон прекратился. Натабура с Афра увидели: горела не только большая трехъярусная пагода, но и дом старосты, следующий дом за ним и лавка, где накануне они покупали еду.

Афра огрызнулся – кто-то наткнулся на них, словно слепой. В предрассветных сумерках блеснуло оружие. Натабура, не вытаскивая кусанаги, сбил человека на снег и, прижав коленом, ударом руки сорвал с него шлем. Это оказался один из асигару.

– Там… там… – с испугом лепетал он, показывая на противоположный край горящей улицы.

– Кто? – спросил Натабура.

Ответить асигару не успел. Две стрелы с характерным свистом пронеслись так низко, что Натабура распластался на земле. Судя по всему, стреляли конкретно по ним. И действительно, втроем они представляли прекрасную мишень на снегу.

Хоп! Натабура перекатился под защиту забора. Так он воевать не любил. Лука у него не было. Почему я не взял лук? Почему? Мог бы и позаботиться, зло подумал он о себе. Его бесила сама мысль, что он перестал быть предусмотрительным. Он оглянулся на Афра, который тоже лежал и, навострив уши, поводил мордой из стороны в сторону, а потом замер, четко уставившись в одну точку. Натабура оглянулся, в надежде увидеть учителя Акинобу. Однако обнаружил только то, что асигару куда-то пропал. Ладно. Вскочил и побежал поперек двора, используя забор спереди в качестве защиты. Хлипкая была эта защита. Ненадежная, ибо забор представлял собой всего лишь три перекладины. Однако этого оказалось достаточно, чтобы дать им с Афра возможность зайти в тыл стрелку. Зато они легко поднырнули под забор и оказались на соседней радиальной улице и увидели стрелка. Точнее почувствовали на бегу, как он пошевелился за сосной. Этого почувствовали, а второго увидели не сразу. Правда, второй оказался не на высоте, потом что ему досталась улица, ведущая к реке. А зимой, да еще и ночью на реке никого не бывает. Натабура убил его одним ударом годзуки. Как всегда он вовремя сунулся в руку, и Натабуре осталось только нанести короткий удар. Эбису даже не вскрикнул. Яд подействовал мгновенно. Хорош подарок от каппы, хорош, мимоходом, как о давней привычке, подумал Натабура и услышал, как кто-то здоровый и толстый бежит от реки. В таком положении кидаться на следующего эбису было верхом глупости, поэтому Натабура спрятался за сосну, а Афра улегся у его ног. Человек бежал так, словно он был пьян. Кряхтел, завывал, а еще его рвало каждую кокой. Что-то в его поведении было очень и очень знакомо. Да это же Язаки, понял Натабура и вспомнил, что действительно, Язаки выделили для сна целый дом у реки. Сейчас его подстрелят. Как пить дать подстрелят. Кими мо, ками дзо! Натабура уже не успевал ни к эбису, ни к Язаки, а просто взял и подал условный знак. Вместо того чтобы спрятаться, Язаки остановился на середине улицы и стал вертеть головой. Сейчас убьют. Сейчас убьют, успел подумать Натабура. Но его не убили. Натабура не знал, что Язаки охраняет каба-хабукадзё – Черный Знак Ада, принадлежащий Яма, Богу загробного мира. Да и сам Язаки об этом не подозревал. В центре деревни разгорелся бой, перекликались асигару и зиганы, и, видать, эбису, обратил все свое внимание туда. Натабура еще раз свистнул, и Язаки радостно бросился не шею.

– Я такое видел, я такое видел…

От него скверно пахло. И вообще, он был весь словно вывернутый наизнанку – глаза дикие, а одежда порвана в трех местах, к тому же до смерти перепуган, как подросток, впервые увидевший демона. Впрочем, так и было.

– Стой здесь, – сказал Натабура, – и шуми.

– А как?… – со страданием в голосе спросил Язаки.

Он ожидал, что Натабура все ему объяснит, и все будет, как прежде – спокойно и ясно. Ведь Натабура – как старший брат. Он мудрый и терпеливый.

– Да как угодно. Хоть песню пой.

И они с Афра кинулись обходить эбису. За спиной Язаки во всю драл глотку, распевая непристойные песни. Ничего порядочного, разумеется, он не знал. Тоскливые были эти песни – как крик одинокого журавля в небе, и такие же безутешные.