Читаем без скачивания Взорванный плацдарм. Реквием Двести сорок пятому полку - Валерий Киселев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
18 февраля
Потери в имуществе составили: ботинки-берцы – 7 пар, сапоги резиновые – 5 пар, спальный мешок – 1, костюм горный – 2.
19 февраля
В 18.00 при оборудовании позиции сторожевого охранения в 1-м взводе 5-й роты произошел подрыв двоих военнослужащих на минах, сержант Анисимов М.А. и младший сержант Новиков А.А. Оба получили смертельные ранения и скончались на месте.
20 февраля
В 12.00 снайпер 3-й роты сержант Корябкин В.С. подорвался на растяжке, от полученных ран скончался на месте. В 15.00 рядовой 1-й роты подорвался на ОПН, в результате чего получил ранения.
В 18.00 КНП 1-й роты подверглась 10-минутному минометному обстрелу. Личный состав быстро занял укрытия и перекрытия щелей. Потерь при обстреле нет.
Какими они были:
Виталий Корябкин, сержант
Дмитрий Иванов, помощник гранатометчика 2-го мотострелкового батальона, гвардии рядовой:
– В медбате я узнал, что погиб мой товарищ, сержант Виталий Корябкин. Он подорвался на растяжке. Я с ним познакомился еще на призывном пункте. Попали в одну учебку, там в одну роту, вместе по распределению – в 245-й полк, в Мулино тоже попали в одну роту. Ему, по-моему, единственному из тех, кто с нами из учебки пришел, дали звание сержанта. Когда нас набирали в Чечню, его сначала не хотели брать, но он сам напросился, и получилось, что зря. Только в Чечне мы попали в разные подразделения, я во второй гранатометный взвод, а он в третью роту первого батальона. Больше нам свидеться, увы, не пришлось. В Чечне нигде не пересекались.
Александр Цыбаев, зам. командира 3-й мотострелковой роты по воспитательной работе, гвардии лейтенант:
– Из нашей роты от подрыва на мине погиб тогда снайпер, срочник, Виталий Корябкин. Хороший был парень. Как рассказывали мне бойцы нашей роты, отличился в боях за Грозный. Он был настоящий герой.
Мы тогда стояли с капитаном Гаем у палатки, он мне что-то на карте объяснял. И вдруг – резкий взрыв в нескольких метрах, и осколки по веткам просвистели. Гай сразу послал туда двоих бойцов. Они вернулись и говорят: «Виталик – все…» Тогда капитан Гай резко сказал: «Я же объяснял вам всем, что ходить только по проверенным тропам и смотреть под ноги». Но было уже поздно…
Мы там ничего не минировали, но до нас здесь стояли внутренние войска, и они до такой степени все вокруг заминировали, что столько народу подорвалось…
Потом контрактник подорвался на мине, слава богу – живой, раненым увезли. Однажды ночью сработали мины-сигналки, мы давай туда стрелять полчаса из всех стволов. Утром пошли посмотреть. Сработала еще одна мина, и двое контрактников каким-то чудом остались живы, даже не ранены были. Наверное, родились в рубашках.
Из Журнала боевых действий
21 февраля
Разведгруппа полка под руководством начальника разведки вела разведку в направлении высоты… В ходе разведки было обнаружено расположение лагеря боевиков. В лагере обнаружено 18 трупов боевиков.
23 февраля
Полк продолжал выполнять поставленную боевую задачу. Обстановка не изменилась. Дежурные силы и средства вели наблюдение на огневых позициях. В 8.00 разведгруппа выдвинулась из базового центра 1-го батальона для проведения засады. С 10.00 до 14.00 в полку работал руководитель ОШ Западной зоны генерал-лейтенант Шаманов. На командном пункте полка дал интервью телекомпании ОРТ. В полку дала концерт артистка Алена Апина. В 11.00 на командном пункте состоялось торжественное построение по случаю празднования Дня защитника Отечества. Состоялось вручение ценных подарков и государственных наград ряду военнослужащих. Были зачитаны праздничные приказы министра обороны и командира полка.
Из дневника Алексея Горшкова:
18.02.2000 г.
Наконец-то вернулся после госпиталя назад в полк. Взвод уже пополнили свежими солдатами и дали нового ротного.
20.02.2000 г.
Снова бой. Стоим в Аргунском ущелье. Позади нас Танги-Чу, Комсомольское, Мартан-Чу. «Чехи» пытались прорваться из гор на равнину через нашу роту. Отбили. Есть раненые с нашей стороны.
23.02.2000 г.
Сегодня праздник. Может, поздравление из дома пришлют? Нет, уже давно никто не пишет. Может, уже похоронили? Да нет, как бы не так, я еще повоюю… Да черт с ними, не хотят писать – не надо, не умру. Сегодня подводили итоги боев за Грозный – из нашей роты осталось 28 человек (из 110, входивших в Старые промыслы).
«День не был похож на праздник…»
Виталий Заврайский, начальник штаба 2-го мотострелкового батальона, гвардии капитан, Герой России:
– Встретили двадцать третье февраля… Этот день не был похож на праздник из-за того, что накануне боевики вышли на полковую частоту и обещали командиру полка прийти нас поздравлять. Всю ночь на двадцать третье февраля моя рота находилась в готовности номер один, на своих позициях.
Там была очень красивая природа, особенно рано утром, когда лучи солнца начинали падать на заснеженные высоты гор! А какой там был свежий воздух! По ночам было прохладно, а днем все прогревалось – было даже жарко.
В самой деревне Шалажи стоял отряд милиции, который для расположения занял местный клуб. С первых дней организовал с ними взаимодействие. Они дали мне свою рацию, по которой я раз в два часа связывался с ними и выяснял, какая у них обстановка.
В конце месяца ко мне прибыл комбат, который поставил задачу на сдачу дел и должности, так как меня назначили исполнять должность начальника штаба батальона. Вечером я был на КНП батальона. Старого начальника штаба отправили на повышение. Вот так я стал начальником штаба батальона.
Каждое утро у меня начиналось с объезда всех рот. Маршрут движения был очень большой, так как подразделения батальона занимали господствующие высоты на расстоянии четырнадцати километров. В свободное время меня научили наводить и стрелять из минометов. Интересно было поучиться у наших минометчиков. Когда командир батальона находился на выезде, я постоянно оставался за него, находился на связи с КП полка.
«Держать высоты…»
Алексей Горшков, командир взвода 3-й мотострелковой роты, старший лейтенант:
– Когда я вернулся в роту, офицеров, командиров взводов, не было. Первым и вторым взводами командовали сержанты-контрактники. Роту доукомлектовали до штата, в основном срочниками. Из старых контрактников было мало. С самого начала был, например, Саша Слюсарев, звали его Вождь: копия Ленин, такие же усики, бородка. Кепку дай – Ленин, не отличишь.
Полк в эти дни стоял взводными опорными пунктами на сопках в районе Танги-Чу. Расстояние между ними было приличное – до километра. Нас раскидали по сопкам, держать эти высоты, чтобы из ближних селений боевики в горы не уходили. Было их еще много. Они как тараканы, мочишь их, они разбегаются, а потом собираются в другом месте.
Каждый взвод стоял в круговой обороне, а общая задача полка была, как нам объяснили, прикрывать тылы группировки, главные силы которой продвигались в горы. В Веденское ущелье пошел 752-й полк, наш полк и прикрывал его с тыла. Хорошей в это время была поддержка авиации – штурмовики, вертолеты.
В моем взводе было 16 человек, половина контрактники, многие не имели боевого опыта. Техника осталась на базе полка. Поставили палатку, вокруг позиций – растяжки. В скале была нора, здесь раньше сидели боевики, мы обосновались в ней, а палатку оставили для дозора. Ночевали на земле, в спальниках. Дров не было, хотя недалеко от сопки и росли буки и грабы. Эти деревья такие сочные, что ножовка застревает в стволе, и рубить их бесполезно. Срезали буки очередями из пулемета, одной ленты в пятьсот патронов хватало на дерево. Потом возились с ним, как муравьи, – обрубали ветки. Такое дерево в костре не горит, поэтому сначала клали его в солярочку на полчасика, помокнет, пока она горит – дерево высыхает.
Днем нормально – солнышко. Снега уже не было, градусов десять, грязь, слякоть, а ночью – ноль – минус два, прихватывало. Позиции взвода были на высоте метров 600 над уровнем моря. Периодически простреливали окрестности перед собой. Все тропы минировали. Наши саперы нам говорили, где минные поля, но были еще и поля, установленные «фэйсами» (сотрудниками ФСБ. – Авт.), о них мы не знали, да и «чехи» тоже за собой заминировали, когда уходили в горы. У нас была одна своя тропа, Эдик Данилкин и Серега Трачача – грамотные пацаны, периодически ходили и проверяли эту тропу, как саперы.
Было у меня и минное поле из пяти противотанковых мин, с пультом управления. Нажал – и взрыв, можно было все пять мин сразу взорвать. Была и система минных заграждений между сопками.
Сергей Серебренников, наводчик-оператор БМП 3-й мотострелковой роты, гвардии рядовой:
