Читаем без скачивания Тень ее высочества - Лана Ежова

Лазурит смутно помнила, как ее обнимали: Зейнар – со слезами радости, подружки – с улыбками и смущенными пожеланиями счастья.

Кочет, стороживший коней, сладко сопел, положив голову на камень. Лисы, пренебрежительно отозвавшись о беспечности хозяев, отправились за своими лошадьми.

– Лазурит, – позвали у самого уха девушки.

Из темноты выступил Тристан. Глаза парня лихорадочно блестели, руки сжимались в кулаки.

– Ты как? Они ничего тебе не сделали?

Лазурит равнодушно покачала головой. Обеспокоенный реакцией сестры, юный маг помахал рукой перед ее лицом и зло выдохнул:

– Негодяи! Они посмели тебя опоить! Ничего, я еще поквитаюсь с ними!

Он потянул сестру за руку в темноту, подальше от загона. Лисы, ведущие под узду лошадей, не обратили на них никакого внимания, продолжая свой разговор. Они не видели их. Ни для новоиспеченного мужа, ни для его брата Лазурит не существовало. По замыслу неопытного, но талантливого заклинателя, опомниться они должны лишь на рассвете. Покойная магесса могла бы гордиться своим сыном – он хорошо усвоил ее уроки иллюзий и внушения. Идти недалеко – и скоро беглецы оказались возле ямы, в которой держали пленников. Сейчас там всего один, но зато такой, что стоил дороже десяти.

– Эй, маг, – позвал Тристан. Он не боялся разбудить охранника, которому предстояло спать до самого утра.

– Я слышу тебя, мой юный друг, – донеслось из темноты.

– Наш уговор остается в силе?

– Не сомневайся, одаренный, действуй смело.

Тристан достал из-под одежды веревку и бросил вниз. Закрепить ее было не за что, и ему пришлось попросить Лазурит помочь. Если бы маг выбирался дольше, они не смогли бы удержать его.

– Твоя сестра? – спросил пленник, указывая на девушку, безвольно опустившуюся на землю.

Грязный, битый, в одних кожаных штанах, он тем не менее выглядел внушительно. Возможно, из-за седых волос, достигавших широких плеч.

– Да, ее опоила шаманка, ты сможешь помочь?

Маг пожал плечами и прикоснулся к горлу, на котором поблескивал кристаллами хианита ошейник:

– Смогу узнать, когда сниму его.

Рядом раздался смешок. И в круг света, отбрасываемый костром, вошла колдунья. Старуха усмехалась. И ее зловещая улыбка обещала неприятности.

– Зря ты пришел к нам, ищущий. Зря не поверил, что в нашем роду одаренных нет. Зря понадеялся, что с помощью мальчишки сможешь бежать. Зря. Теперь не только ты умрешь, но и щенок!

Четыре здоровых хмурых степняка окружили троицу. Тристан пытался сопротивляться, вырывался… Измученный побоями маг не оказал никакого сопротивления. Его скрутили и бросили в траву, лицом вниз. Колдунья наблюдала за расправой.

– Об одном жалею – не верил слухам, что Кочеты приняли чужую религию и приносят магов в жертву богу Смерти, – прошипел стихийник и охнул, когда один из степняков ударил его ногой под ребра.

– Наш род восхваляет Зиждителя! Мы никогда прежде не убивали чародеев, – возмутилась колдунья. – Лучше молчи, ведь умереть можно по-разному!

– А наша мать? – прошептал горько Тристан. – Разве неволя и годы в хианитовом ошейнике – не убийство?

– Селин виновата сама. Она могла добровольно остаться с влюбленным в нее главой рода. Но не захотела, не оставив нам выбора, – прошипела колдунья и дернула за руку Лазурит, поднимая с земли.

Стихийник, изловчившись, повернул голову к старухе и, глядя в глаза, искренне проговорил:

– Спасибо.

– За что? – Колдунья вдруг ощутила, как липкий страх прикасается к ее душе.

– За правду. Мне нужно было знать причину, почему мага, мою дочь, удерживали здесь.

Сразу после этих слов на голой спине пленника проявилась магическая татуировка – пылающий алый круг. С чистого звездного неба ударила молния, четко выбрав цель – шею мага. Яркая вспышка ослепила всех. Когда Тристан смог снова видеть, маг стоял над мертвыми Кочетами, держа колдунью за горло. Ошейник валялся на земле.

– Сейчас я заберу своих внуков и уеду. – Он говорил властно, словно имел право повелевать. – Я не прощаю ваш род, оставляя за собой право мести. Передай всем: я могу прийти в любой час и найду вас повсюду. И тогда не пощажу никого.

Маг брезгливо разжал руку и повернулся к ошарашенному Тристану.

– Осторожно! – вдруг закричал парень.

Поздно. Из палки шаманки вырвалась зеленая плеть – и ударила чужака в спину. Синее сияние вспыхнуло вокруг, поглощая колдовство.

– Как грубо, – сказал он и, взмахнув ладонью, невидимой волной швырнул колдунью на камень. – Мало чести биться со старухой. Хватит баловства. Я подарил тебе жизнь, цени это.

Они ехали под стремительно светлеющим небом. До восхода солнца оставалось совсем немного. Стихийник зябко кутался в куртку, снятую со спящего сторожа. Тристан болтал без умолку, благо стараться приходилось за двоих: Лазурит находилась под властью подавляющего волю зелья. Она делала все, что ей говорили, и отвечала на простые вопросы. Но глаза ее оставались пусты.

– Лазурит – странное имя для моей внучки выбрала Селин, – задумчиво проговорил маг. – Моя дочь любила сказания погибших миров, я был уверен, что и детей она назовет именами древних героев. Вот если назвала тебя Тристаном, – обратился он к юноше, – то дочери должна была дать имя Изольда или другое легендарное имя. Но только не Лазурит, в честь минерала.

– Вы правы, так меня нарек отец, – внезапно ответила девушка. – Мама же называла Сиеллой. И я хочу, чтобы имя, данное степняками, было забыто.

– Хорошо. – Маг наклонил голову в знак согласия. – В свою очередь, Сиелла, попрошу разговаривать со мной просто, ведь я – отец твоей матери.

– Как скажешь, дедушка.

– Нет, Сиелла, зови меня Харисом. Мы должны скрыть наше родство, на то есть серьезные причины. Ты также должна звать Тристана не братом, а… скажем, дядей.

– Но зачем? Это глупо! – возмутился парень.

– Тише, дети, я все объясню. Вы достойны стать магистрами или хранителями, а наше близкое родство может этому помешать. Понимаете?

Над путниками занималась заря. Желтые, оранжевые, розовые цвета и оттенки смешивались на синем полотне неба.

Альберт убрал ладонь с щеки Сиеллы. Прошло не больше минуты, а ему казалось, что пролетели часы.

Магистр Земли с первых дней подметил особое отношение Хариса к синеволосой ученице. Мог ли он догадаться, что Сиелла – внучка магистра? Мог. Девушка похожа на свою мать, которую долгие годы считали погибшей. Селин, Александра, сына Вариора Эспинса, и Дину, внучку тогдашнего магистра воздушников, выкрали почитатели Башевиса, чтобы заставить Дюжину признать право на существование культа. Лишь у Альберта не нашлось близких, которыми можно шантажировать. Юных стихийников безуспешно искало все Братство: похитителей нашли и наказали, а следы детей потерялись. Лишь через год Дину выкупили из рабства и вернули деду. Что сталось с остальными заложниками, девочка не знала – башевисты, выкрав их, сразу разделили. Вариор Эспинс искал своего Александра, пока не верил в его гибель. А вот Хариса надежда не оставляла, и много лет спустя он нашел внуков.

После того похищения к законам Антара-Микаэль добавили следующий: «Магистры и хранители орденов не имеют права на семью до тех пор, пока состоят при власти». Длительные связи и любые сильные привязанности также не приветствовались и подвергались порицанию. Была одна лазейка в законе, но ею никто не воспользовался.

Тяжело вздохнув, Альберт с завистью подумал, что род Хариса дает Межграничью четыре поколения магов фиолетового луча без перерыва. Чрезвычайно щедрый подарок богов. Однако и платить приходится соответственно. Воспоминания Сиеллы еще раз подтвердили, каким все-таки талантливым артефактором был тринадцатый магистр ордена Воды. Создать заклинание-татуировку, разрезающее молнией хианитовый ошейник, – немыслимо, поразительно!

Впрочем, невероятно и то, что честолюбивый маг решил пристроить своих внуков на руководящие должности Братства. Сиеллу сделать магистром он сумел, благо повелевала девушка Водой, как и дед. А вот с Тристаном не повезло. Альберт самодовольно усмехнулся, вспоминая, сколько приложил усилий, чтобы молодой маг не стал хранителем ордена Земли. Географ даже продвинул вперед Вейру, хоть та и не отличалась талантами, как брат Сиеллы. Вспомнив о гибели хранительницы и о бесполезных уговорах Тристана занять ее место, Элевтийский помрачнел. Совладав через некоторое время с эмоциями, магистр Земли почти нежно похлопал магессу по щеке.

– Наконец-то… думала, что вы никогда не объявитесь, – прошептала Иллиан, с трудом разлепив пересохшие губы. – Есть что-нибудь попить?

Альберт отцепил от пояса фляжку с бодрящим эликсиром, прозванным в шутку «живой водой». Магесса осторожно, стараясь не разбудить мальчика, потянулась за питьем и сделала большой глоток.

– Следопыт Пола «прочитал» отпечатки нашего пакостника. – Магистр Земли перешел сразу к делу.