Читаем без скачивания История народа Рос. От ариев до варягов - Юрий Акашев

Оба варианта заслуживают внимания. Однако следует заметить, что попытки прочитать древнейшие русские надписи фонетически и, в частности, используя алфавит брахми, не всегда удаются, в то время как система, разработанная Гриневичем, открывает более широкие возможности для дешифровки письменности древних росов. В частности, она позволила автору настоящего пособия прочитать надпись на так называемом Пневищинском камне.

История Пневищинского камня изложена в сборнике «Полоцко-Витебская старина» за 1916 г. и вкратце сводится к следующему. В 1873 г. в местечке Романове Горецкого уезда Могилевской губернии строилась каменная церковь. Камни для этой цели привозили из других местностей. И вот в куче камней, привезенных из деревни Пневищи, оказался один гранитный валун пирамидальной формы, с сильно закругленными краями, слегка приплюснутый сверху, с непонятными знаками, высеченными на нем с двух сторон каким-то железным орудием. В длину он был около одного метра, в ширину и высоту – по две трети метра, весил около 500 кг. Камнем заинтересовался любитель старины князь А.М. Дондуков-Корсаков, который приобрел его и перевез в свое имение в г. Смоленск. По его поручению, местность, откуда был доставлен этот камень, была тщательно осмотрена, и оказалось, что в окрестностях деревни, на полях нельзя найти ни одного камня, а те, что были привезены крестьянами, общим весом около 33 тонн, лежали в одной куче, покрытые землей и кустарником. Напрашивается вывод, что эти камни были сюда доставлены в очень давние времена специально для сооружения каменного кургана (керна), на вepxу которого и был установлен валун с надписью (илл. 22 и 23).

Илл. 22. План местности близ Пневищи

Князь Дондуков-Корсаков сделал рисунок этого валуна (илл. 24) и показал его ученым, съехавшимся в 1874 г. в Киев на 3-й археологический съезд. Надпись на камне вызвала интерес у ученого из Моравии, доктора Г. Ванкеля, который специально приехал в Смоленск, в имение князя, осмотрел камень и сделал собственную копию надписи (илл. 25). К великому сожалению, буквально через час после его отъезда в имении произошел пожар, каретный сарай, в котором стоял камень, сгорел, а сам гранитный валун рассыпался на мелкие кусочки. Так исчез этот загадочный памятник старины, от которого остались лишь рисунки, сделанные двумя различными людьми.

Илл. 23. Пневищинский курган

Вскоре за расшифровку надписи взялся А. Мюллер – библиотекарь из моравского городка Ольмюц. В Пневищинском камне он увидел следы пребывания близ Смоленска… финикийцев, а надпись посчитал выполненной «семитическим письмом» и часть ее прочитал следующим образом: «Памятник Ваала. Здесь мы его выдолбили (высекли)»[467].

Илл. 24. Пневищинский камень по рисунку А.М. Дондукова-Корсакова

Подобное прочтение ни у кого не вызвало поддержки. И в самом деле, невозможно объяснить, чем обычный камень напомнил Мюллеру одного из главных финикийских богов, почему «памятник Ваалу» оказался на славянской территории, почему этот библиотекарь русские «черты и резы» решил читать по-еврейски, и, наконец, для чего нужно было выполнять такую трудоемкую работу, чтобы высечь на камне фразу «Здесь мы его выдолбили», лишенную всякой информативности? Все эти вопросы ответов не имеют, следовательно, и «прочтение» господина Мюллера нужно признать абсолютной бессмыслицей. Что касается надписи на обратной стороне, то она вообще не поддалась его расшифровке.

Илл. 25. Пневищинский камень по рисунку Г. Ванкеля

Поскольку камень не сохранился, а сделанное Дондуковым-Корсаковым описание было опубликовано в местном, малоизвестном сборнике, о надписи на долгие годы забыли. И только М.Л. Серяков в уже упомянутой выше книге вновь опубликовал ее и подробно описал свою методику расшифровки надписи. Автор считает, что эта надпись была высечена в VI–VII вв. и является уникальным памятником исконно русской (княжеской) письменности. Текст на одной стороне Пневищинского камня он с помощью алфавита брахми прочитал так:

«А граду прави/ть/ наряд Одари теперь  род Щека, к/ои/ мог ущити/ть/ роту а//»; на другой стороне: «Вот княже речь да/л/». Интерпретируется эта надпись им как княжеский завет соплеменникам: «[Когда я умру —?], граду хранить порядок [вариант: устройство].  [Боже —?] одари теперь род Щека, который мог защитить справедливость [вариант: клятву] а… Вот княже речь дал»[468].

Подобная интерпретация выглядит слишком вольной и надуманной. К тому же, целая строка, состоящая из шести знаков, вообще не поддалась прочтению. Непонятым оказался знак, напоминающий рыбу. Ошибочно прочитав в надписи имя Щека и пойдя у него на поводу, автор так же ошибочно произвел датировку этого памятника исконного русского письма VI–VII веками. Хотя сама идея существования на Руси «княжеской» (исконно русской) письменности, в целом, заслуживает внимания и поддержки. На ней, в частности, писались международные договоры, делались надписи на монетах (легенды); в «Повести временных лет» она названа «Ивановым написанием»: «На оутверженье ж неподвижние быти меже вами, хр(и)стьаны, и Роус(ь)ю бывшии миръ сотворихом Ивановым написанием [выделено мною. – Ю. А.] на двою харатью, ц(а)рѧ вашего и своею роукою, предлежащим Честнымъ Кр(ес)т(о)мъ и С(вя)тою Единосущною Тр(ои)цею един(а)го истинаг(о) Б(о)га нашег(о) извѣсти и дасть нашим послом»[469].

Предпринял попытку прочитать надпись на Пневищинском камне В.А. Чудинов, который уверен, что в этой надписи «речь идет о воровстве заготовленной рыбы, видимо, вяленой». Текст им прочитывается следующим образом: «Въ лете ночь дълога. В ночь же! Въ ночь ты будь вь ево заводи, и его рыбу режь, бери, вози и ешь!»[470]. Но вызывает большое сомнение, чтобы два мелких ночных воришки выбрали для обмена тайной информацией столь оригинальный (и, опять же, невероятно трудоемкий) способ.

А.А. Бычков вообще склоняется к мысли, что пневищинская надпись написана скандинавскими рунами, которые от времени стерлись, и поэтому возможность ее прочтения сведена к минимуму[471].

Но, тем не менее, надпись на Пневищинском камне поддается прочтению и вполне осмысленному историческому и лингвистическому комментарию, если исходить из того, что выполнена она чертами и резами, т. е. русским докириллическим письмом – причем, письмом слоговым (а не фонетическим, как ошибочно посчитали вышеуказанные авторы). Все знаки этой надписи можно найти в «Сводной таблице знаков праславянской письменности», опубликованной Г.С. Гриневичем[472] (см. илл. 27-а, б, в,г и 28).

Начинать чтение следует с той стороны, которая М.Л. Серяковым ошибочно, на наш взгляд, определена как задняя. Для этого расположим последовательно все знаки, имеющиеся на рисунках А.М. Дондукова-Корсакова и Г. Ванкеля (илл. 26).

Илл. 26. Знаки на рисунках А.М. Дондукова-Корсакова и Г. Ванкеля

По всему видно, что надпись была не очень разборчивой: время, ветер и влага, морозы и солнце сделали свое дело, коечто стерлось, кое-где образовались трещинки, которые трудно отличить от знаков, сделанных рукою человека. Поэтому на обоих рисунках они не всегда одинаковы, а на первом их даже на два меньше, чем на втором.

Первый знак на обоих рисунках напоминает «единицу» и в таблице Гриневича читается как слог ПО. Горизонтальные черточки второго знака у Дондукова-Корсакова можно принять за трещинки, поскольку Ванкель на них не обратил внимания; тогда его можно прочитать как Л’А (ля). Третий знак у Ванкеля полностью соответствует слогу НЬ, четвертый (особенно на рисунке первого автора) очень похож на слог ЧИ или ЦИ. Таким образом, читается слово «поляньчи». Такой вариант названия полян (с окончанием – чи) вполне допустим, если вспомнить, что камень был найден в Могилевской губернии, где в древности проживали племена, названия которых тоже оканчивались на – чи: радимичи, дреговичи, а территория расселения их примыкала к полянской земле. Надпись, вероятно, относилась к тем полянам (поляничам), которые жили среди радимичей и дреговичей. Пятый знак почти одинаков на обоих рисунках и легко читается как слог НО.

Илл. 27-а. Сводная таблица знаков праславянской письменности (по Г.С. Гриневичу)

Илл. 27-б (продолжение)

Илл. 27-в (продолжение)

Илл. 27-г (продолжение)

Илл. 28. Линейные знаки типа «черт» и «резов»