Читаем без скачивания Заслони меня собой - Мария Устинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выбросил я твою сумку! — злобно огрызнулся Женька. — Что за дела? Откуда кровища в коридоре взялась? Я пришел, тебя нет, дверь нараспашку, пол в крови…
Значит, трупов он не видел — уже радость. Может, я преувеличила масштабы той драки, как это со мной бывает, и на самом деле никто не умер?
Постойте-ка…
— Выбросил сумку? — пролепетала я. — У меня там документы были, ты думал, я за ними не приду?
Я осеклась, выразительный взгляд Женьки объяснил, с чего он решил, что я не вернусь. Если трупов в квартире он не видел, а перед этим отдал ключи Ярцеву, логично предположить, что меня там и убили, а тело спрятали.
Боже, он даже не сообщил никуда? Просто выбросил сумку на помойку и подтер пол? Правильно, кому нужны чужие проблемы, тем более, от едва знакомой девчонки из детства.
Женька отвел взгляд первым.
— Да тут сумка твоя! — разозлился он и вышел в подъезд. Покопавшись за мусоропроводом, он вытащил ее и бросил мне.
Она неловко упала мне в руки, отбив весом пальцы. Я поставила ее, воняющую отходами, на пол и расстегнула: одежда, вещи, зарядка для мобильника, телефон. В боковом кармане деньги и документы. Застегнула, забросила ее на плечо, не обращая внимания на запах и молча сбежала по лестнице.
Женька что-то проорал вслед, а затем громко хлопнул дверью.
Улица дышала теплым вечером. Такие бывают только в июне, когда все лето впереди. Нужно найти место, где передохнуть, помыться и переодеться, чтобы не пугать народ жутким розовым платьем. А еще понять, что делать дальше.
Я нервно тискала лямки сумки на плече — девушка без планов и перспектив, которой некуда пойти. И случайно боковым зрением заметила тусклую полоску металла на пальце. Обручальное кольцо, с которым так сжилась за годы, что перестала замечать.
Я содрала его с пальца, с усилием, потому что от тяжелой работы в кафе стали распухать суставы. Сначала я хотела бросить его в урну у крыльца, но передумала. Что будет дальше неизвестно, а золото это во все времена золото. Кольцо можно заложить в ломбард.
Я сунула его в боковой кармашек сумки, и быстро пошла к остановке. Мне и так сегодня дважды несказанно повезло, дальше госпожу удачу лучше не испытывать, она этого не любит.
Было несколько вариантов: переночевать на вокзале, потратить последние деньги на отель или наведаться к маме. Там, в чужой семье меня не будут рады видеть. И если я и там получу от ворот поворот, то совсем расклеюсь.
Но особого выбора нет: денег в обрез, вокзал — не вариант, а мама… Может, хоть на одну ночь впустит. У нас разные фамилии, мы почти не общались — вряд ли ей что-то угрожает. К тому же, после рассказа Яра у меня появились к ней вопросы.
Послонявшись немного по опустевшей остановки, холодной и мрачной, я поймала такси и поехала к маме.
Глава 31
Маму я подняла с постели.
Здесь, перед ее дверью мне стало безумно стыдно за визит. Она мне ничего не должна, а я слишком взрослая, чтобы прятаться под маминым крылом.
Кутаясь в махровый халат цвета фуксии, она заспанно смотрела на меня и как будто не узнавала. Какой бы взрослой я ни была, а этот взгляд вызвал во мне мучительный приступ боли.
Взбитые вьющиеся волосы стали темно-рыжими. Цвет халата откровенно не подходил к ним — мама покрасилась недавно. Наивные светлые глаза удивленно смотрели из-под красиво выщипанных бровей.
— Мама, это я, — пролепетала я.
— Конечно, Рита, — сонно сказала она. — Ты что думала, я дочь не узнаю? Что случилось?
Я заметила, что она не пригласила меня войти. Тут по ее лицу промелькнула тень, мама смущенно поджала губы и махнула рукой вглубь квартиры, приглашая.
— Проходи, только тихо, — прошептала она. — Сонька спит уже.
Сонька — это моя единоутробная сестра. Ей посчастливилось родиться намного позже меня. Желанная, любимая, не испортившая жизнь и карьеру. Я поставила сумку на пол и прошла за мамой на кухню. Она щелкнула выключателем и в углу вспыхнула подсветка в большом аквариуме.
Мама захлопотала у плиты.
— Чай будешь?
— Спасибо, — пробормотала я, рассматривая причудливый дизайн аквариума и экзотических рыб, которые даже на вид выглядели дорогими. Плоские, как тарелки и разноцветные, они держались стайкой.
Аквариум, занимающий половину стены, использовали, как светильник. Голубовато-прозрачная вода колебалась, давая рябые блики и отблески на стены и потолок. Несмотря на полумрак, заметно, что ремонт у мамы отличный и бытовая техника последних моделей. Не знала, что у них так хорошо идут дела.
Пока я глазела по сторонам, мама поставила передо мной чашку чая. Вытащила из холодильника тарелку с нарезкой ассорти, похожую на остатки после торжества: несколько видов сыра, мяса, колбасы. К ним она предложила французский багет и лепешку на выбор.
— Торт есть, если хочешь, — она устроилась напротив и, подперев щеку смотрела, как я ем.
Под ее взглядом кусок не лез в горло. Особенно суховатый багет.
Нет, она не злилась за позднюю встречу, взгляд спокойный, только сонный. Но я ощущала себя чужой: втайне от семьи меня кормят на темной кухне остатками с праздничного стола.
— Как дела? — спросила я, чтобы не молчать.
Мама пожала плечами.
— Вчера юбилей у Олега был… А так ничего нового. В Тунис ездили, — вспомнила она, — хочешь фото покажу?
Я отрицательно покачала головой. Спасибо, мама. Не надо.
— Сама-то как? — кивнула она. — Как… муж?
— Нормально. Его Артем зовут, — напомнила я.
— Конечно, дочка. Я помню.
Она видела, что я не в порядке: грязная, хоть и оттерлась влажными салфетками, как смогла, прежде чем прийти. Волосы в беспорядке и платье в плохом состоянии. Видела, но ничего не говорила.
Я жадно рассматривала ее. Все мамы красивы для дочерей, но моя мама была красивой на самом деле. Полные губы, красивая кожа… Я совсем не такая. У меня не идеально прямой нос, глаза темные, от мамы мне достался только ее природный цвет волос. Остальное я унаследовала от неизвестного отца.
Ярцев спрашивал о родителях. Я не дура. После того, как я выжила после катализатора и меня не вывернуло внутренностями наружу, логично предположить, что я такая же. Ну, не оборотень. Думаю, такую новость я бы не пропустила. Но что-то близкое, не знаю, что.
Он сказал: не оборотень, не человек.
Мама на них не похожа и опять же — я бы знала. Значит, дело
