Читаем без скачивания Я убью тебя, любимая - Николай Леонов

– Да там сначала его ошибочно признали в одном трупе, потом решили, что это не он, так в результате и забыли о нем, потому что не ясно было до конца, кто погиб. Вот!

Орлов вернулся к столику у окна, где сидели сыщики, и положил на стол распечатки с файлов из Интернета. Гуров и Крячко склонились над бумагами и стали их перебирать. Генерал уселся во второе кресло и принялся комментировать каждый лист, который брали в руки его друзья:

– Вот этот важный господин в дорогом костюме «от Меуччи», который стоит в обнимку с представителем немецкого концерна в Москве и депутатом Госдумы, – Назаренко Андрей Федорович. Не судимый, бывший комсомольский работник, в свое время был одним из основателей «Спутника». Можно назвать его бизнесменом, но у него несколько разнородных фирм, которые особого и существенного дохода не дают. Тем не менее Назаренко вхож в такие круги, он имеет, говоря нашим языком, такую «крышу», что впору бывшему генералу КГБ.

– Есть другие доходы? – догадался Крячко. – Не легализованные, на офшоры играет?

– Про офшоры сказать пока сложно, но именно он стоит за проектом «Быстроденьги», который так распространился по всей стране в виде маленьких киосков на всех углах, где деньги выдают любому только по паспорту, но под дикие проценты. Конечно, у него нашлись последователи и конкуренты, которые перехватили идею, но в этом сегменте рынка простых людей, которых можно обобрать до нитки, хватит на всех. Именно он инициировал нелепую дикую систему коллекторских агентств, которую никак и никто не может закрыть, потому что она кормит уйму чиновников.

– Да я всегда удивлялся, – сказал Гуров. – Ведь имеется определенное и четкое понятие цесии как переуступки долга. Понятие юридическое. Это прежде всего трехсторонний договор. А наши кредитные организации почему-то официально продают долги коллекторам без согласия должника. Дикость, которую никто не может прекратить.

– Или не хочет, – буркнул Крячко.

– Так вот, Назаренко плотно сидит на контактах с представителями регионов, он всегда маячит между инвесторами и губернаторами. Доказать пока его участие нет возможности, но он там присутствует.

– И он знаком с Рукатовым? – догадался Гуров.

– Очень хорошо знаком. Вот! – ткнул пальцем в очередной лист бумаги Орлов. – Обратите внимание на это фото. На лицо за спиной Назаренко. Это и есть Илясов. Он давний помощник Назаренко, лет двадцать у него в роли особого порученца и куратора особых проектов.

– Так, – вздохнул Гуров. – Неприятная цепочка вырисовывается. Похищение Ирины Рукатовой, Волков, Илясов, Назаренко, Рукатов.

– Продолжу, – вставил Крячко, – инвестиционные проекты в регионах. Одно маленькое «но», ребята. В этой схеме не маячит Маслов. Вы можете сказать, что мы бы и Волкова не увидели, если бы он нам случайно не попался. Но я вам сразу возражу, что Волков – уголовник и человек как раз для исполнения грязных заданий. А Маслов – бизнесмен и самостоятельный аферист. Не вяжется он сюда.

Гуров стоял у подъезда, в котором жил Рукатов, засунув руки глубоко в карманы. Дождь барабанил по козырьку, тускло блестела тротуарная плитка, отражая свет фонарей, который охрана уже включила по периметру ограждения территории. Рукатов должен был уже вот-вот подъехать, а сыщик все еще не мог решить для себя, как разговаривать с чиновником. Почему-то еще верилось в светлое, доброе и вечное. И это за долгие годы работы в уголовном розыске. А вы романтик, батенька, усмехнулся про себя Лев, и погодку для разговора о душевном выбрали просто изумительную! Смеркается, холодно, дождь, а у человека, с которым придется разговаривать, пропали жена и дочь. И сведений о них нет вот уже две недели. И полиция молчит. Ну, на этом и сыграем, решил Гуров, а там посмотрим на его реакцию.

Проблесковый фонарь на стойке шлагбаума завертелся, отбрасывая тревожные болезненные всполохи на мокрый асфальт. На территорию дома въезжала машина Рукатова. Гуров наблюдал, как чиновник припарковался напротив подъезда, как, подхватив папку и какие-то пакеты, выскочил из машины и, перебежав под козырек подъезда, оттуда нажал кнопку сигнализации на брелоке.

– Здравствуйте, Николай Иванович, – сказал Гуров, наблюдая за реакцией мужчины. – А я вас жду.

– Вы? – опешил Рукатов. – Почему здесь? Не позвонили. Есть какие-то новости?

– Да, есть. Я могу подняться к вам, а то на холоде и под дождем как-то не очень для таких разговоров?

– С ними… – судорожно сглотнул Рукатов, – с ними что-то случилось?

– Нет, – ответил Гуров. – Таких сведений у меня нет, а об остальном лучше в тепле и за чашкой горячего кофе. Угостите?

Через десять минут они сидели в столовой. Рукатов пил обжигающий кофе, уперевшись взглядом в одну точку, Гуров только крутил чашку в блюдечке и смотрел в окно. Хватит, решил сыщик, трагическую паузу я выдержал, теперь о деле.

– Николай Иванович, Ирина жива, – заговорил он.

Рукатов чуть не выронил чашку и с надеждой посмотрел на гостя. Затем осторожно поставил чашку на стол и взволнованно спросил:

– Где она, что произошло? – горячо заговорил Рукатов. – Она в порядке?

– Она в другом городе, но в России. Жива и здорова, только сильно напугана. Ее хотели похитить, но мы успели предотвратить несчастье. Мы вообще во многом успели разобраться, Рукатов. Поэтому я и пришел к вам, хотя мог бы и не приходить и отпустить ситуацию развиваться своим чередом.

– Кто вы? – спросил вдруг чиновник, глядя на Гурова странным взглядом, который смотрел сквозь него.

– В каком смысле?

– В прямом! Вы не тот, за кого себя выдавали, вы не оперуполномоченный по розыску без вести пропавших.

– Ну, тут вы правы. Мы сразу не хотели вам говорить, потому что не особенно верили вам. Собственно, мы и сейчас вам не верим. Моя фамилия Гуров. Полковник Гуров из Главного управления уголовного розыска МВД России.

– Почему вы мне не верите? – как-то обреченно прошептал Рукатов. – Какой мне смысл врать? Надеюсь, вы не думаете, что я сам своими руками решил избавиться от своей семьи? Зачем мне это?

– Во-первых, вы знали, что ваша жена вам изменяет. Вам пятьдесят один, ей сорок пять, она еще хорошо выглядит и может кружить мужчинам головы. Вы это понимаете, понимаете, что с вашей работой вы ей не сможете уделять столько времени, сколько вам хочется и сколько хочется ей. У вас с женой началась отчуждения, полоса непонимания. Вы не имеете никакого представления, насколько успешен ее бизнес в салоне, и даже не подозреваете о ее бизнесе, связанном с недвижимостью в Таиланде.

– Я все знал, – опять так же тихо ответил Рукатов.

– Ну, тем более. У вас неприязненные отношения с падчерицей и, учитывая, что она не подросток, а вполне сложившаяся личность, на улучшение отношений надеться не приходится. А вам, может, уже и не хочется. Ведь не родная же. Вы на работе как проклятый, а дома что?.. Пустота. И эта пустота разъедает вас, а через раны в разъеденной душе, как черви, вползают хитрые, предприимчивые люди, которые зудят, тревожат, отравляют предложениями.

– Вы с ума сошли! – как будто очнулся Рукатов. – Говорите мне, что я своими руками решил избавиться от семьи!

– Решили? – повторил вопрос Гуров. – Да нет, наверное, не решили. Может, просто в какой-то момент закралась вам в голову мыслишка, что бывает в жизни всякое, что вдруг вот случится несчастье с самолетом или еще какое-то. К вам придут, скажут об этом, и вы поймете, что горе, конечно, но зато все проблемы будут сняты… А дом… что дом, он попустует какое-то время…

– Вы дьявол! – почти выкрикнул Рукатов и отстранился от гостя, глядя на него во все глаза. – Что вам надо от меня?

– Так все было, Рукатов? И женщина на примете есть, только она, наверное, еще не знает о ваших к ней симпатиях. И подумывать вы начали, что можно было бы с ней закрутить, привести в свой дом. Она молода? Моложе Надежды?

Рукатов закрыл лицо руками и молчал. Гуров понял, что точно просчитал этого человека.

– Моложе, это очевидно, – покивал он головой. – Только вас мучает сейчас другое. Вас мучает мысль, что была семья, и вы были счастливы какое-то время. И вспоминается именно это время, потому что плохое забывается быстрее. Вы прикипели друг к другу, вам больно отдирать от себя жену и дочь, а та, другая, она же чужая, к ней еще привыкнуть надо, да и сможете ли…

– Она была там… с ним? – спросил Рукатов, не отнимая рук от лица.

– Да, – жестко ответил сыщик. – Она была там с ним, но это не любовь, она не хотела вас терять. Он моложе ее на несколько лет, хотел завладеть бизнесом вашей жены, хотел убить ее. Она там была одна, а вы не могли ей помочь. Вы представляете весь ужас женщины… одна, без близкого человека, смертельная опасность… в чужой стране.

– Боже, что я натворил, – прошептал Рукатов. – Я втянул семью, двух дорогих мне женщин в эти игры!

– Давайте-ка рассказывайте все, а потом подумаем, как помочь вашим женщинам и вам, черт бы вас подрал! Во что вы вляпались?