Читаем без скачивания Бородинская битва - Борис Юлин

Итальянцы и поляки стояли на флангах. Наполеон действовал против левого фланга неприятеля. Впрочем, никаких точных сведении мы не имели; женщины, дети, старики, скот — все исчезло; не оставалось никого, кто мог бы дать нам малейшие указания. Ней двинулся на неприятеля и прорвал его с той силой и стремительностью, которые он проявлял уже неоднократно. Мы овладели тремя редутами, поддерживавшими неприятеля. Последний подоспел со свежими силами, в наших рядах произошло замешательство, и мы очистили два из этих укреплений; даже третье было в затруднительном положении. Русские стояли уже на гребне рвов. Король Неаполитанский, заметив опасность, примчался, спешился, вошел в редут и появился на парапете; своим призывом он воодушевил солдат. Редут снова наполнился, огонь принял страшные размеры, атакующие не решились рискнуть на приступ. Появилось несколько эскадронов; Мюрат сел на лошадь и опрокинул колонны, рассеянные по равнине. Мы снова овладели ретраншементами и утвердились в них, чтобы больше уже не покидать их. Этот отважный удар решил судьбу дня.

Генерал Компан был ранен, я принял командование его дивизией. Она входила в состав корпуса маршала Даву. Она овладела одной из укрепленных окопами неприятельских позиций и сильно пострадала. По прибытии к ней я сговорился с маршалом Неем, на правом фланге которого я находился. Наши войска были в беспорядке; мы собрали их и, ринувшись на русских, заставили их дорого поплатиться за успех. Канонада, оружейный огонь не прекращались. Пехота, кавалерия с ожесточением бросались друг на друга в атаку из одного конца боевой линии в другой. Мне еще ни разу не приходилось видеть такой резни.

Мы слишком усилили свой правый фланг, и король Неаполитанский один подвергался губительному огню батарей Семеновского. У него были лишь конные войска; глубокий овраг отделял его от деревни, и овладеть ею было нелегко: тем не менее это было необходимо, чтобы не быть в конце концов разгромленным картечным огнем. Генерал Беллиар, видя перед собой лишь неглубокие ряды легкой кавалерии, предлагает оттеснить ее подальше и, повернув налево, ударить на редут. «Скачи к Латур-Мобуру, — отвечает ему Мюрат, — прикажи ему взять бригаду кирасир французских и саксонских, перейти овраг, изрубить всех, галопом влететь с задней стороны на редут и заклепать орудия. Если это ему не удастся, пусть он возвращается в том же направлении. У тебя в распоряжении будет батарея в сорок орудий и часть резерва, чтобы прикрывать отступление». Латур-Мобур двинулся, опрокинул и рассеял русских и овладел укреплениями. Фриан явился и занял их. Весь резерв прошел и расположился с левой стороны деревни. Оставался лишь один окоп, обстреливавший нас с фланга и сильно нам мешавший. Резерв, только что овладевший одним окопом, решил, что может справиться и с другим. Двинулся вперед Коленкур, сея издали смятение и смерть. Он внезапно обрушился на редут и овладел им. Но один солдат, спрятавшийся в амбразуре, убил его наповал. Он почил сном храбрецов и не был свидетелем наших злоключений.

Все бежали, огонь прекратился, резня приостановилась. Генерал Беллиар отправился на рекогносцировку в лес, находившийся на некотором расстоянии. Он заметил дорогу, ведшую по направлению к нам; она была наполнена удалявшимися войсками и обозами. Если бы перерезать ее, вся правая часть неприятельской армии была бы замкнута в том сегменте, в котором она теперь находилась. Он предупредил об этом Мюрата. «Скачи и доложи об этом императору», — ответил ему тот. Беллиар поскакал, но Наполеон не счел момента подходящим. «На моей шахматной доске для меня еще не все ясно. Я жду известий от Понятовского. Поезжайте, осмотрите все и возвращайтесь». Генерал вернулся, но время уже было упущено. Русская гвардия двигалась вперед; пехота, кавалерия — все надвигалось для возобновления атаки. Генерал еле успел собрать несколько орудии. «Картечь, опять картечь и все время картечь», — сказал он артиллеристам. Открыли огонь, результаты его были ужасны; в несколько минут земля покрылась трупами, разгромленная колонна рассеялась, подобно тени. Она не успела дать ни одного ружейного залпа. Артиллерия ее появилась лишь несколько минут спустя, и мы овладели ею.

Битва была выиграна, но жестокий огонь все еще продолжался. Пули, гранаты сыпались градом вокруг меня. В течение часа я был задет четыре раза: сначала двумя пулями довольно легко, затем в левую руку пулей, которая сорвала сукно с моего рукава и рукав рубашки вплоть до тела. Я командовал в это время 61-м полком, который я знал еще с Верхнего Египта. В нем от того времени оставалось еще несколько офицеров, и странно было нам встретиться здесь. Вскоре я был ранен в четвертый раз, картечью ударило меня в левое бедро, и я свалился с лошади. То была в общей сложности двадцать вторая моя рана. Я вынужден был покинуть поле битвы и сообщил об этом маршалу Нею, войска которого перемешались вместе с моими.

Рапп

В 5 1/2 часов утра солнце рассеивает туман. Тотчас же новые адьютанты рассылаются во всех направлениях, чтобы окончательно увериться, хорошо ли выполнены приказания, отданные в эту ночь. Бьет барабан, и каждый полковник громким голосом читает своему полку прокламацию императора…

Тысячекратные возгласы «Да здравствует император!» — были ответом на это лаконическое приглашение. Все удивляются выразительности, простоте и мощной силе императорской прокламации, которая так хорошо соответствовала теперешним обстоятельствам. «Она достойна главы армии», — слышались замечания. Пушечный выстрел послышался с батареи правой стороны и дал наконец сигнал к сражению. Было ровно 6 часов.

В 6 1/2 часов вице-король дает приказ генералу Дельзону атаковать деревню Бородино, занятую егерским полком русской гвардии. В момент, когда 106-й полк, которому поручено было это дело, пробирался в деревню, стоявший во главе его генерал Плозон падает, смертельно раненный. Деревня взята, и русские стрелки отступили по ту сторону Колочи.

Этим, собственно, ограничились инструкции, данные 106-му полку, но, охваченный наступательным пылом, он быстро переходит мост, устроенный неприятелем на Колоче позади деревни, и двигается к неприятельским рядам.

Русские стрелки, подкрепленные двумя новыми полками, ставят себе задачей отразить 106-й полк. Последнему дорого пришлось бы заплатить за свой риск, но 82-й полк на звуки пушечных выстрелов устремился на помощь к нему беглым шагом, атакуя три неприятельских полка, освободил 106-й и с триумфом возвращается в Бородино согласно полученным приказаниям.

Помощник полкового командира Буассерфей заменил несчастного Плозона. Он тотчас делает несколько превосходных распоряжений для сохранения за собой Бородина, за которое, по общим инструкциям, нельзя было переходить в данный момент. В 8 часов с небольшим император посылает принцу Евгению приказ повести решительное наступление на главный неприятельский редут, поддерживая этим движение Нея и Даву…

Поле битвы скрыто было от королевской гвардии возвышавшимся перед ней холмом, и мне решительно ничего нельзя было видеть. Но на другом склоне холма стояла итальянская батарея, и я выпросил у полковника Морони разрешение направиться к ней. Капитан Дальштейн и лейтенант Гвидотти также получили разрешение, и мы трое пустились в путь. Да, до конца жизни не позабуду я возвышенного впечатления, какое произвел на нас вид этого длинного и широкого поля сечи. Нельзя представить более благоприятной для наблюдения позиции, чем та, где мы находимся. Наш взгляд обнимает все изгибы широкого пространства, расположение различных армии, все действия, какие где-либо завязываются. Дивная панорама раскрывается перед нами.

Прежде всего нам бросается в глаза позиция русских; она образует половину амфитеатра, или полукруг, кривые которого соответствуют на другой стороне месту, где находится Наполеон. Находясь на левом фланге этого полукруга, я вижу перед собой в далеком расстоянии густой лес, заставляющий меня вспомнить о чудесных описаниях Тассо и Ариосто. Из этого леса все время вырываются громадные столбы огня, сопровождаемого страшными ударами; под действием этих вихрей огня и дыма колеблются глубокие массы, чтобы идти навстречу другим огням, не менее страшным. Под блеском солнца сверкают оружие и амуниция пехотинцев и кавалеристов, марширующих навстречу одни другим. Внизу холма на нашем левом фланге бригада Плозона уже овладела Бородино, этим необыкновенно важным стратегическим пунктом при слиянии Колочи и Войны. Покатости этого холма спускаются к Колоче; несколько мостов ведут к широкой и открытой плоской возвышенности, через которую идет большая дорога в Москву, охраняемая расположенным влево от нее главным редутом.

В этот момент 30-й полк, под предводительством генерала Бонами, бросается в атаку. Солдаты держат себя удивительно, и я не могу оторвать глаз от этой группы героев. Отвлекает меня только не перестающий треск пальбы, поднимаемой во всех пунктах, где завязывается стычка, при различных шансах на успех. Мной овладевает неописуемое волнение. Ведь я смотрю на все это, как посетитель цирка может смотреть на все происходящее перед ним на арене.