Читаем без скачивания Беспечный повеса - Анна Грейси

– Тише, это дочь хозяйки дома.

– Да, но, судя по звукам, она наступила на кошку, а я не одобряю жестокого обращения с животными и насилия над ушами слушателей. Но мы отвлеклись, – напомнил он. – Мы обсуждали необходимость нашей помолвки.

– Я отвлеклась! – возмущенно прошептала Пруденс, но тут же прикусила язык.

Она не попадется на эту приманку. Это невежливо по отношению к хозяйке дома и неразумно в ее положении. Он говорит правду. Если бы дядя Освальд узнал, что она никогда не была помолвлена с лордом Каррадайсом, Чарити не сидела бы сейчас в окружении весьма достойных джентльменов. Пруденс взглянула на сестру. Пора переменить тему.

– Скажите, кто этот джентльмен, что стоит сейчас рядом с моей сестрой? – прошептала Пруденс.

Лорд Каррадайс оглядел собравшихся вокруг Чарити мужчин.

– Который? Там их целая толпа. Светловолосый джентльмен рядом с ней – это Карвер, слащавый худышка в отвратительном сюртуке из желтого бархата – молодой Хоуптон, а невысокий, по левую руку от нее, – герцог... Разве вы не с ним были обручены?

– Благодарю вас, – холодно ответила Пруденс.

Мисс Остуидер закончила пьесу. Раздались вежливые аплодисменты. Она снова подняла смычок, и лорд Каррадайс тихо застонал. Когда мисс Остуидер снова принялась терзать Моцарта, Гидеон наклонился вперед и, почти касаясь губами уха Пруденс, прошептал:

– Кто бы ни был ее учитель музыки, его следует повесить, утопить и четвертовать, и чтобы она в это время играла ему реквием.

Пруденс не смогла сдержать сдавленный смешок.

– Умоляю вас, не надо быть столь легкомысленной и смеяться над таким серьезным произведением, – строго проговорил Гидеон. – Кошки бы душу отдали за такой концерт.

Она снова хихикнула, и на них зашикали. Его рука, лежавшая на спинке стула, дрогнула, и Пруденс почувствовала легкое прикосновение его пальцев. Жар разливался по ее телу. Она попыталась стряхнуть его руку.

Он отступил, но тут же вновь начал описывать кончиком пальца крошечные круги на ее плече. Восхитительные ощущения лишили ее чувства реальности. Пруденс вздрогнула. Неужели плечи так чувствительны? Она подвинулась вперед. Палец продолжил ласку. Пруденс попыталась уклониться.

– Если вы еще подвинетесь, то свалитесь со стула, – прошептал Гидеон.

Остаток концерта Пруденс просидела, напряженно выпрямившись, сжимая лежащую на коленях сумочку. Она с удовольствием стукнула бы лорда Каррадайса сумкой, но обстоятельства не позволяли. Она ничего не могла поделать. Этот человек неисправим. Он просто бессовестный. Пруденс старалась сосредоточить внимание на мисс Остуидер. Это было невозможно. Искорки наслаждения от той точки, где он касался ее плеча, разлетались по всему телу. Пруденс, как могла, боролась с этим ощущением.

Второй палец присоединился к первому.

Пруденс с видом оскорбленной добродетели выпрямилась, придвинувшись к спинке стула. К несчастью, она наткнулась на Гидеона, и теперь уже все пять пальцев дарили ей сладостно-мучительные ласки. Она тут же, сгорбившись, наклонилась вперед, чтобы нарушить контакт. Есть вещи, которые гораздо важнее элегантности.

Он чуть подвинулся, и его пальцы снова коварно прошлись по ее плечу, вызывая вихрь сладостных ощущений. Волны жара накатывали на нее одна за другой, сопровождаясь нарастающей злостью.

Наконец скрипка мисс Остуидер взвизгнула в последний раз, и объявили перерыв. Пруденс вскочила со стула и заторопилась прочь от лорда Каррадайса. Он тут же догнал ее и бесцеремонно взял под руку.

– Вы все еще возмущены возобновлением нашей помолвки?

– Я не возмущена. И не желаю обсуждать с вами это. Равно как что-либо другое. С меня довольно вашего общества, благодарю вас! – Она попыталась высвободить руку.

Гидеон не обратил на это внимания.

– Однако, мисс Имп, вам нужно быть с кем-то помолвленной. В конце концов, вы не можете вечно ждать молодого человека, который уехал и позволил слону растоптать себя. Этот Оттерклог очень легкомысленный тип. Он совсем о вас не думает. Вам нужен кто-нибудь надежный. Вроде меня.

– Надежный? Вы? – Пруденс едва слышно фыркнула и вежливо раскланялась со знакомыми. – Его фамилия Оттер-бери.

Гидеон жестом указал на свою стройную фигуру.

– Во всяком случае, я слону под ноги не попадался.

– Сомневаюсь, что даже слон смог бы справиться с вами, – парировала она. – Кроме того, Филиппа не затоптал слон.

– Откуда вы знаете? – Гидеон двинулся вперед, увлекая за собой Пруденс.

– Я узнала бы это от его матери. Мы соседи в Норфолке.

– Ну, тогда его съел тигр.

– При чем тут ти... – начала было Пруденс. – что за глупый разговор!

– Совершенно с вами согласен, но вы первая упомянули этого Оттерботтома. Понятия не имею, зачем мы напрасно тратим время, обсуждая какого-то молодого человека, отправившегося жить к слонам, – должно быть, он повредился рассудком. Если бы вы были моей нареченной, я бы никогда не покинул вас, Пруденс.

У нее дух захватило. Его слова так заманчивы, глубокий густой голос звучит так искренне. Его рука такая горячая и сильная, такая надежная опора для ее затянутой в перчатку кисти. Свежий запах его одеколона дразнит ноздри. Она пыталась внушить себе, что это последствия его грешной ласки.

Как такие легкие прикосновения могут произвести столь ошеломляющий эффект?

Пруденс оглянулась вокруг. Она даже не заметила, как лорд Каррадайс сумел отвести ее к нише, которую скрывали пурпурные бархатные шторы. Пруденс скользнула за них в надежде незаметно прислониться к стене или опереться о подоконник, но запуталась в складках бархата. Потянувшись через ее плечо, лорд Каррадайс отодвинул одну штору в сторону. Пруденс осмотрелась. За шторами скрывалась дверь. Гидеон, крадучись, подошел к Пруденс так близко, что она чувствовала его теплое дыхание. Пытаясь ускользнуть от него, Пруденс открыла дверь. За ней была небольшая комната. Задернув пурпурные шторы, он закрыл за собой дверь, и Пруденс услышала, как повернулся ключ в замке.

Звуки бала стихли, Пруденс слышала только стук собственного сердца.

Как мало времени прошло с тех пор, когда она поклялась, что это больше никогда не повторится, и она снова наедине с лордом Каррадайсом.

Едва дыша, возбужденная, потеряв уверенность в себе, Пруденс смотрела ему в лицо. Его бездонные глаза, казалось, затягивали ее в свои темные омуты. Сейчас в них не было насмешки, предупреждавшей, что надо спасаться бегством. Он наклонился, и Пруденс вдруг поняла, что сейчас он поцелует ее.

Она подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но они вместо этого просто легли на его грудь. Он обнял ее за талию и притянул к себе, прижимаясь к ней всем телом.