Читаем без скачивания Наш маленький Грааль - Анна Литвиновы

«Тогда, значит, нужно чашу просить, чтобы я выигрывал? Выигрывал всегда?»

Но только что значит – всегда ? Ведь даже непобедимый Федерер – и тот иногда сливает… Тоже, как сказала бы Машка, некорректная формулировка .

Или попросить, чтобы чаша помогла ему во взрослый рейтинг Эй-ти-пи попасть? Лучше сразу в первые три сотни? А ведь тоже не факт, что такое желание исполнится. Хотя бы потому, что про выигрыш в турнире чаше еще можно растолковать, тут только дурак не врубится, но поймет ли она, чаша, что такое рейтинг? Вдруг железка не въедет , будет тогда очень обидно, Машка вон уже сколько дней вся смурная ходит, что ее желание не исполнилось…

Может, заказать, чтоб у него все старые травмы волшебным образом зажили? И колено, и голеностоп, и выбитое правое плечо? Тоже хорошее желание. А иногда еще хочется попросить, чтоб тренера Михалыча из Федерации тенниса поперли – уж очень достал его, Макса, придирается постоянно и матом кроет, а прогресса не видно. Да и чтобы Милка Безухова из десятого «Б» с ним наконец в киношку сходила, как обещала, тоже бы очень хотелось…

В общем, хороших идей много, но ни одной такой, чтоб была полная уверенность: чаше она придется по душе.

Макс даже ночами часто просыпался, выходил в гостиную. Доставал дедов подарок, садился в кресло, ставил его себе на колени. И долго в темноте, при одном лишь свете уличных фонарей, разглядывал потемневшие от времени бока. Рассматривал украшавшие их картинки: какие-то бессмысленные всадники, гладиаторы, перцы в латах… Пытался разобраться в письменах. И все ждал, что чаша вдруг сама по себе засияет тем загадочным светом, о котором рассказывал дед. И подскажет, что у нее попросить, чтоб гарантированно исполнилось…

Он даже с Аськой по этому поводу посоветовался: желаний, мол, полно, а что заказывать – непонятно. Думал, сестрица какую-нибудь дельную мысль выскажет. Но та неожиданно смутилась. Покраснела. И призналась:

– Ой, Макс, да я сама такая дура! Я ведь тоже все думала, думала, чего мне хочется, чтобы просто без этого жить нельзя! А в итоге – полный пшик.

– Какой еще пшик?

– Да я тут недавно к вам на квартиру заезжала… И такую ерунду у чаши попросила…

– Чего? – обратился в слух Макс.

Аська совсем уж запунцовела и выдала:

– Только тебе говорю. Потому что ты брат. Ни единой живой душе не болтай – обещаешь?

Пришлось, конечно, пообещать.

А сестра грустно сказала:

– Цветов. Я попросила всего лишь цветов.

Макс ошарашенно уставился на нее:

– Не понял…

– Мне так вдруг грустно стало, что Мишка мне никогда цветов не дарит… – потерянно прошептала она.

Брат не удержался – захохотал. И тут же осекся, потому что на глазах у сестры немедленно выступили слезы, а Никитка, ползавший по полу у их ног, верным песиком подобрался к маме и обхватил ее колени.

– Извини, – пробормотал Макс.

– Глупо, да? – всхлипнула Ася.

Никитка тоже начал подвывать, и ей пришлось взять его на руки.

– Глупо, – не стал спорить брат. – Как маленькая… Ты бы еще мороженого у чаши попросила. Или конфетку. Да хочешь, я тебе хоть миллион этих цветов куплю?!

– Ты не понимаешь! – вскинула она голову. – Я и сама могу их себе купить! Но хочу, чтоб Мишка…

«Вот он козел, – мелькнуло у Макса. – Двести рублей на букет, что ли, жалко? Не зря Машка его на дух не переносит».

Но озвучивать свою мысль он не стал. Вместо этого спросил у сестры:

– Ну и как? Исполнилось желание?

– А ты не видишь? – Она махнула в сторону пустой вазы, красноречиво стоявшей на подоконнике.

И Макс понял, что он тоже дурак и дуболом. Приехал, Никитке очередную машинку привез, а сестре – ничего. Чего стоило хотя бы три тюльпанчика у метро купить?..

– Ладно, забыли, – попросила Ася. – А то Никитка всегда вместе со мной расстраивается… Слушай, а насчет твоего желания… Я знаешь вдруг о чем подумала? Ты попроси у чаши чего-нибудь уникального.

– Это как? – насторожился Макс.

– Ну, не абстрактно – всегда выигрывать. Или – пусть все травмы пройдут. А чтобы у тебя появилось то, чего нет у других. Какой-нибудь особый удар, например. Или чтоб ты бегать начал быстрее всех… Не знаю, что там у вас еще есть, я в теннисе не разбираюсь. Но идея следующая: попроси у чаши какую-то изюминку. Которая сразу тебя выделит из общего ряда. Знаешь, как в маркетинге – «уникальное торговое предложение».

Макс задумался. А ведь Аська хоть и девчонка, хоть и домашняя хозяйка, а чертовски права! Очень верно сформулировала.

Значит, попросить чашу о чем-то уникальном. Особый удар, особый удар, что это может быть?.. Ну конечно же, подача! Как я раньше-то не додумался?! Единственный удар, выполнение которого зависит только от тебя… Есть стабильная и мощная подача – все, на шестьдесят процентов ты уже победил. Как Марат Сафин по этому поводу говорит? «Я с пяти лет тренировался подавать неберущиеся мячи – и уже тогда мечтал стать эйсовиком». Вот и пусть чаша сделает так, чтобы он, Макс, подавал сплошь эйсы… Нет, слово «эйс» дедова хрень, наверное, не поймет. Тогда так, сформулируем еще понятнее: «Милая чаша! Самая быстрая подача в теннисе – 239,8 километра в час, ее сделал Грег Руседски на турнире в Калифорнии очень давно, аж в 1998 году… Ты можешь организовать, чтобы я подавал еще быстрее? Скажем, со скоростью 250 километров в час?»

Вот все обалдеют, если это желание исполнится!. У Макса Шадурина, долгое время носившего позорное прозвище «Второподачник», вдруг обнаружились таланты, какие и Федереру не снились!

Тут уж к гадалке не ходи: о нем сразу заговорят, станут писать – не только в «Теннис плюс», но, может, и в самих «Молодежных вестях». Соперники начнут его опасаться, организаторы турниров станут выдавать wild card , спонсоры заинтересуются…

А дальше он все сделает сам.

– Спасибо тебе, Аська, – прочувственно произнес Макс. – Чумовая идейка! Тебе нужно не этому козлу Мишке пироги печь, а свой бизнес строить.

– Какой уж мне бизнес… – слабо улыбнулась сестра.

– А насчет цветов не заморачивайся. Я к тебе теперь каждый раз буду с букетами приходить.

– И думать не смей! – замахала руками она.

– Посмею, – улыбнулся Макс.

И засобирался домой. Нужно заказать желание прямо сегодня. И тогда, может быть, уже завтра он, как говорится, проснется знаменитым.

 На следующий день. Ася

Пандуса в их доме не предусмотрено, а Мишка, когда снимал здесь квартиру, на это даже внимания не обратил. Вот теперь и приходится в одной руке Никитку тащить, а это вместе с валенками и комбинезоном добрых десять килограммов. Ну а другой рукой волочь по ступенькам коляску. Иногда, конечно, на пути встречаются джентльмены – в основном среди немощных старичков, – но чаще таскаешь сама. Еще и консьержка ругает, что коляской всю дверь поцарапала… А Мишка – Ася ему однажды поплакалась – только плечами пожал: «Подумаешь, беда! Меня мама вообще с пятого этажа в коляске таскала, без всякого лифта».

«…И, видно, уронила по дороге», – мелькнуло у Аси.

Но она, конечно, промолчала.

…Сегодня у них с Никиткой прогулка не задалась. День был ветреный, хмурый, по асфальту стелились вихри поземки, проезжающие по двору машины, как назло, постоянно сигналили, и спать в таких условиях малыш не захотел. И тут уж, как соску в рот ни суй, не уговоришь. И веселить его, когда он не выспался, тоже без толку. Сидит в коляске, личико кислое, и ни собачки его не радуют, ни дяди-дворники с лопатами, ни мамины песенки, а между прочим, непросто на таком ветру-то орать… Кое-как побродили полчасика и отправились обратно домой. Рыцарей в подъезде опять не встретилось, коляску с ребенком пришлось волочь на себе, поэтому, когда они подходили к квартире, Ася выглядела распаренной, как после бани. Вот оно, женское, блин, счастье.

– Ф-фу, слава богу, дошли, – выдохнула она. Потянулась в карман дубленки за ключом. И в этот момент услышала строгий вопрос:

– Госпожа Шадурина?

– Гуляева, – автоматически поправила Ася. Она, как и положено верной жене, взяла фамилию мужа.

И только потом встревоженно обернулась.

К ней обращался мужчина, с виду вполне приличный. Но все равно: незнакомцы в подъезде – это всегда опасно. И как она не заметила, что на лестничной площадке кто-то стоит?! Это потому, что устала…

Ася тут же вернула ключи обратно в карман – как можно глубже – и спросила:

– А кто вы, собственно, такой?

– А разве не видно? – хохотнул собеседник.

И ткнул пальцем в огромную эмблему на своей куртке: какие-то коробки, чемоданы, поезд, самолет и два слова: «СЛУЖБА ДОСТАВКИ».

– Все равно не поняла, – покачала головой Ася. – Я ничего доставлять не просила.