Читаем без скачивания Застава - Ирина Крупеникова

Вторая проблема облила Ворона, как ушат холодной воды.

— Ненавижу понедельники, — выговорил он.

В гараже БМВ укоризненно глянул на хозяина белыми дисками фар. Ворон с тоской осмотрел автомобиль. Чтобы заменить детали в подвеске и выправить бампер, требовалось не так уж много времени, но запчасти отсутствовали, а часовая и минутная стрелки нагло вытянулись по диаметру циферблата: шесть вечера.

— Ладно. Час на перекладных до областной больницы и полтора по шоссе на «шестёрке» до Волочка, — рассудил Ворон вслух. — К полуночи вернёмся.

«А можно я с тобой?» — встряла Кикимора.

— Ты домашняя, вот и сиди дома. Дед, это и тебя касается. Эх, почему до сих пор телепортёр не изобрели!

* * *

Городок утопал в свежей зелени. Воздух благоухал чистотой и, насыщенный влагой, омывал лица прохожих заботливым крылом. Узкие улочки и каналы, мосты и грунтовые дорожки уводили в маленькую российскую Венецию, созданную три века назад отважной мыслью крепостного инженера. Лис готов был наслаждаться уютом ухоженной природы бесконечно. Молчаливый памятник художнику в парке вызвал лавину внутреннего восторга. В камне жила добрая память о талантливом человеке, некогда создавшем школу живописи для простого люда. Лис полюбовался на работу двух юных художниц в сквере, погладил уродливого льва-недомерка, охранявшего аллею, и долго стоял на гранитной набережной канала, пытаясь представить, как давным-давно тут проходили гружёные баржи.

«Борис, — окликнул юношу призрак-Николай, — я дом найти не могу. Кругом одни мосты, как прутья в клетке!»

Лис опомнился, быстро огляделся по сторонам и, убедившись, что поблизости пусто, отозвался вслух.

— Не волнуйся. Посмотри, какой чудесный вечер! Природа и город, как сама память. Каждая мысль, поступок, взгляд — это информация, которая оседает на деревьях, мостовых, домах. Жаль, что человек не умеет её читать. Это была бы самая объективная история, оставленная земной памятью!

«Может оно и так, но мне к отцу надо засветло, пока в стельку не надрался после работы».

Слегка огорошенный, юноша посмотрел на погибшего студента.

— Почему ты решил, что твой отец напьётся?

«Алкаш потому что. Но ты не подумай, я его и такого всегда любил. У нас мужики через одного пьют по-чёрному».

— Хм… Давай адрес. Я сам искать буду, — вздохнул младший Полозов. — А мосты не тебя одного с толку сбивают. Даже в народных поверьях такое есть: перенести покойника через мост или перекрёсток, чтобы дорогу назад забыл.

Восторженность опустилась в тёмные воды реальности. Монументальный театр, обшарпанный забор школы, пошатывающийся пешеход, окрылённая молодая парочка, белокаменная церковь над каналом, дряхлая нищенка с гремящей сумкой пустых бутылок, пузатый владелец новенькой «Лады», грязный велосипедист, памятник в тихом сквере — всё перемешалось в один путаный клубок. Но осталось чувство красоты, осевшее глубоко в душе, невзирая на возмущения рассудка и принципы здравого смысла.

А почему бы нет? — решил Лис, когда попытки не замечать нежелательные элементы обозримого пространства не увенчались успехом. — Они все и есть этот город!

В доказательство фантазия стёрла с улицы пьяницу, петлявшего по тротуару. Вместе с ним испарились школьная ограда и театр. Без велосипедиста с граблями, привязанными к раме, из глаз пропала старая пожарная вышка и чудесный зелёный мыс, врезавшийся в водные магистрали.

Лис улыбнулся.

— Всё правильно, — тихо доложил он сам себе.

«Ты о чём?»

— Всё ещё о природе и истории… Смотри, кажется, это твой дом.

«Батька… Я пойду, Борис. Спасибо!»

— Иди. Пусть дорога твоя будет гладкой. Не навий ты. И не родитель. Но предки примут тебя в свой вечный дом. А когда-нибудь тебе откроется новый Переход, и возвестит о нём первый крик рождённого.

Лис наблюдал, как дух плывёт над травой, слышал его виноватое «пап, прости» и удивлённый мужской бас за забором: «Кать, ты чего сказала-то?» Над деревянным домом взлетела одинокая птица. Ветром вздохнула земля. С ветки сорвалась нечаянная капля…

* * *

Понедельник, которому осталось царствовать всего четыре часа, преподнёс Ворону последний, самый неприятный сюрприз. «Шестёрка», начавшая путешествие на четвёртой передаче, закончила «за упокой» на полпути до цели. Прокопавшись в моторе до темноты, Владимир Полозов сдался.

К счастью, сотовый, со следами собачьих зубов и кое-как замотанный изолентой, сработал, несмотря на порядочное расстояние от города. Тур откликнулся на вызов.

— Я заглох. Намертво, — сообщил Ворон брату. — Если Лис позвонит, передай, пусть топает в гостиницу… Зачем тебе-то приезжать?.. Мне тоже сие не нравится, но две няньки слишком много для одной бестолковой рыжей морды.

Тур придерживался другого мнения, и переубедить его не представлялось возможным. Ворон закрыл аппарат, удручённо посмотрел на приборную панель «жигулёнка» и пробормотал:

— Чем быстрее мы тебя заменим новой моделью, тем лучше для всех. Откатался, друг. Хватит.

* * *

Лис мчался в темноте, не разбирая дороги. Топот позади то приближался, то отставал. Собственное бурное дыхание глушило звуки, а отдельные выкрики за спиной казались оружейным грохотом. Сбоку мелькнула тень. Юноша шарахнулся в сторону, споткнулся и понял, что проиграл. Отвратительный едкий запах дурмана навис над ним вместе с телом догнавшего, а пинок ускорил неминуемое падение.

Рассчитывая удрать от компании, воняющей перегаром и табаком с примесями веселящей «травки», Лис не учёл направление. Следовало бежать через парк назад, к театру, где он безуспешно прождал Ворона до полуночи. Но коварные мосты увели его во тьму робких дремлющих улиц, заканчивавшихся пустырём.

Избиение грозило состояться немедленно. Не позволив жертве встать, группа подростков-акселератов, выкрикивая бессмысленные ругательства, обступила лежащего. Кто-то ударил его ногой в бок. Лис охнул и тем самым вызвал бурю звериного восторга у искателей острых ощущений. Второй удар пришёлся в лицо. Сознание на несколько секунд отключилось, а очнувшись, Лис обнаружил, что с него пытаются снять кожаный пиджак. Обрушилась обида. Так глупо попасться в лапы накурившихся хулиганов, и это после первого в жизни самостоятельного освобождения заложного!

Он отчаянно извернулся, сумел вскочить и в результате короткой борьбы вырвался из рук грабителя. Рассудок подсказал: беги со всех ног. Геройствовать Лис не собирался. Он ринулся вперёд, но не сделал и трёх шагов, как врезался в высокого молодца, выросшего как из-под земли.

— Поберегись!

Юношу сгребли в охапку и отставили в сторону.

Следующая сцена могла претендовать на комедийное представление, кабы не мощные ручищи нежданного спасителя. Оригинальные реплики, основанные на великолепном наборе нецензурной лексики, сыпались налево и направо вместе со звонкими оплеухами. Всё, что разобрал Лис в шумной перебранке, была фраза: «Тебя предупреждали!» Парень размахивал руками, будто гонял мух. В роли последних выступали недавние наглецы, причём сопротивление их было до того жалким, что Лис не сдержал нервного смешка.

— Что у тебя забрали? — обернувшись, спросил блюститель порядка.

При этом он держал за шиворот не успевшего ретироваться пацана.

Лис проверил карманы. Сотовый был на месте. Кошелёк и ключи тоже.

— Ничего. Они не успели, — ответил он и вынужден был сплюнуть, ибо во рту, как оказалось, скопилась солёная масса.

— Повезло тебе, Феня, — великан обратился к барахтающейся жертве. — Следующий раз руки переломаю.

Угроза, высказанная мирным размеренным басом, подействовала отменно. Лис сделал для себя вывод, что его спаситель пользуется в городе неподдельным авторитетом.

— Спасибо, — произнёс он, когда Феня — последний из шайки — был отпущен на все четыре стороны.

— Пожалуйста, конечно. Да не за что, — откликнулся местный гигант, приближаясь к Лису. — Фю-ють! Как тебя отделали!

Он бесцеремонно взял юношу за подбородок. Лис шумно засопел. Ссадина на левой половине лица горела, и тяжесть под глазом превратилась в пульсирующую боль.

— Фингал, — пояснил здоровяк. — Мать, небось, всыплет?

— Нет матери, — Лис нахмурился. — И я не здешний. Меня зовут Борис.

— А я Дима, — представился спаситель и прищурился, разглядывая в темноте нового знакомого. — Ты где остановился?

— Я не планировал останавливаться в вашем городе. Так вышло. Брат приехать за мной обещал, но, наверное, с машиной что-то случилось.

А про себя подумал: «Надеюсь, только с машиной».

— Я на вокзал пойду, — закончил он.

— Не. На вокзале тебе делать нечего. Ещё в ментовку загремишь. Ко мне домой пойдёшь. Маманька у меня ворчливая, но ты внимания не обращай.

— Неудобно как-то, Дмитрий, — отступил Лис. Потрогал заплывший глаз и добавил. — Тем более в таком виде.

— Не знаю как у вас, а у нас тутошних не принято человека ночью на улице бросать, — воспитательным тоном заявил гигант Дима. — Будешь моим гостем.