Читаем без скачивания Выступления полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации (2012–2015 годы). Сборник - Михаил Кротов

Опять же мы видим, что речь идет о пенсии, а не о содержании, получаемом самим судьей за время работы.

Поэтому вряд ли можно установить иное исчисление пенсии по случаю потери кормильца членам семьи умершего (погибшего) федерального или мирового судьи. Тем более что другое исчисление (скажем, с учетом стажа работы судьи и его денежного содержания) потребует установления порядка преобразования приобретенных пенсионных прав в расчетный капитал за период, когда на судей не распространялось обязательное пенсионное страхование.

Нельзя не упомянуть, что ранее уже вносились законопроекты, в том числе Верховным Судом Российской Федерации, Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации и Судебным департаментом при Верховном Суде Российской Федерации, в которых предлагалось распространить предусмотренный пунктом 4 статьи 20 Закона «О статусе судей в Российской Федерации» порядок выплаты денежного содержания на всех членов семьи, находившихся на иждивении независимо от причины гибели (смерти) судьи. Они были отклонены законодателем в 1999, 2004 и 2009 годах.

Таким образом, можно сделать вывод, что требования Фроловой И. Ю. об исчислении пенсии за умершего кормильца-судью, исходя из его денежного содержания являются необоснованными.

В пункте 4 статьи 20 Закона «О статусе судей в Российской Федерации» законодатель фактически предусмотрел условие для применения повышенных социальных гарантий, установленных с учетом особого правового статуса судей и характера их деятельности по осуществлению правосудия, предполагающее предоставление более высоких мер государственной защиты, в том числе и социальных, при наличии угрозы посягательства на их жизнь и здоровье с целью воспрепятствовать законной профессиональной деятельности либо из мести за такую деятельность.

С учетом особого правового статуса судей Российской Федерации, характера их деятельности по осуществлению правосудия, предполагающего предоставление им повышенных социальных гарантий, в пунктах 2, 3, 4, 5 статьи 20 Закона Российской Федерации предусматривается, что жизнь, здоровье и имущество судьи подлежат обязательному государственному страхованию за счет средств федерального бюджета.

В указанных пунктах данной статьи перечислены страховые случаи, при наступлении которых у страховщика возникает обязанность выплатить судье страховое возмещение, а также предусмотрено, что в случае причинения судье увечья или иного повреждения здоровья, исключающих дальнейшую возможность заниматься профессиональной деятельностью, ему ежемесячно выплачивается возмещение в виде заработной платы занимающего соответствующую должность судьи.

В этой же статье установлен порядок ежемесячно выплачиваемого возмещения в размере заработной платы занимающего соответствующую должность судьи в случае гибели (смерти) судьи нетрудоспособным членам его семьи, а также установлено, что ущерб, причиненный уничтожением или повреждением имущества, принадлежащего судье или членам его семьи, подлежит возмещению ему или членам его семьи в полном объеме.

При этом, как мы уже отмечали, в пункте 7 статьи 20 Закона Российской Федерации определено, что правила, содержащиеся в пунктах 2, 3, 4 и 5 данной статьи, не применяются, если в предусмотренном законом порядке будет установлено, что причинение вреда судье и членам его семьи не связано со служебной деятельностью судьи.

Как указывалось Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 5 июля 2005 г. № 329-О, такие особенности правового регулирования условий выплаты названных страховых сумм судьям Российской Федерации, то есть предоставление им повышенных гарантий социальной защиты в случаях, исключающих дальнейшую возможность заниматься профессиональной деятельностью, в связи с их служебной деятельностью не могут расцениваться как не согласующиеся с предписаниями статьи 17 Конституции Российской Федерации, а также ее статьи 19 Конституции Российской Федерации, провозглашающей равенство всех перед законом и судом, поскольку государство вправе устанавливать разные условия государственного личного страхования при наступлении различных страховых случаев.

Следует также отметить, что в статье 39 Конституции Российской Федерации устанавливается только право граждан на социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.

Таким образом, Конституция Российской Федерации, гарантируя право граждан на получение социального обеспечения, в том числе и в случае потери кормильца, не устанавливает вид и способ такого обеспечения.

Следовательно оспариваемые заявительницей нормы пункта 7 статьи 20 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» не противоречат Конституции Российской Федерации и не нарушают права семьи умершего кормильца-судьи на социальное обеспечение.

Еще хочу обратить Ваше внимание на следующий момент. В связи с тем, что порядок назначения пенсии за умершего кормильца-судью, смерть (гибель) которого не связана с исполнением обязанностей судьи, не урегулирован, Конституционный Суд Российской Федерации, как уже было отмечено мною ранее, может обязать законодателя восполнить этот пробел.

Вместе с тем, Конституционный Суд Российской Федерации вряд ли имеет право обязывать правоприменительные органы пересматривать дело заявителя с учетом вновь принятого закона, устанавливающего вышеназванный порядок, поскольку это будет рассматриваться как придание обратной силы еще не принятому закону.

Еще раз хочу подчеркнуть, в данном случае перед нами стоит вопрос не столько о конституционности нормы, законодательный пробел существует, и он очевиден, сколько о том, что Конституционному Суду предлагается подтолкнуть законодателя к решению данного вопроса, что тоже, на мой взгляд, выходит за пределы данной жалобы.

Спасибо.

Конституционный Суд Российской Федерации.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 19 ноября 2012 г. № 27-П

По делу о проверке конституционности положений пункта 7 статьи 20 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», пункта 1 статьи 10, пункта 1 статьи 16, пункта 1 статьи 29.1 и пунктов 1 и 3 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в связи с жалобой гражданки И. Ю. Фроловой

Именем Российской Федерации

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В. Д. Зорькина, судей К. В. Арановского, А. И. Бойцова, Н. С. Бондаря, Г. А. Гаджиева, Ю. М. Данилова, Л. М. Жарковой, Г. А. Жилина, С. М. Казанцева, М. И. Клеандрова, С. Д. Князева, А. Н. Кокотова, Л. О. Красавчиковой, С. П. Маврина, Н. В. Мельникова, Ю. Д. Рудкина, Н. В. Селезнева, О. С. Хохряковой, В. Г. Ярославцева,

с участием полномочного представителя Государственной Думы в Конституционном Суде Российской Федерации Д. Ф. Вяткина, представителя Совета Федерации – доктора юридических наук А. С. Саломаткина, полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М. В. Кротова,

руководствуясь статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и четвертой статьи 3, частью первой статьи 21, статьями 36, 74, 86, 96, 97 и 99 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»,

рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности положений пункта 7 статьи 20 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», пункта 1 статьи 10, пункта 1 статьи 16, пункта 1 статьи 29.1 и пунктов 1 и 3 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданки И. Ю. Фроловой. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации оспариваемые в жалобе законоположения.

Заслушав сообщение судьи-докладчика М. И. Клеандрова, объяснения представителей стороны, издавшей и подписавшей оспариваемые акты, выступления приглашенных в заседание представителей: от Верховного Суда Российской Федерации – заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации В. Н. Соловьева, от Совета судей Российской Федерации – заместителя председателя Совета судей Российской Федерации – Д. А. Краснова, от Министерства юстиции Российской Федерации – М. А. Мельниковой, от Генерального прокурора Российской Федерации – Т. А. Васильевой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации установил:

1. В соответствии со статьей 20 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 года № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» в случае гибели (смерти) судьи нетрудоспособным членам его семьи, находившимся на его иждивении, ежемесячно выплачивается возмещение в размере заработной платы занимающего соответствующую должность судьи за вычетом доли, приходившейся на самого судью, без зачета выплат по обязательному государственному страхованию, пенсии по случаю потери кормильца, а равно иных пенсий, заработков, стипендий и других доходов; указанный порядок выплаты применяется и в случае гибели (смерти) пребывавшего в отставке судьи, членам семьи которого, находившимся на его иждивении, ежемесячно выплачивается возмещение исходя из размера назначенного судье пожизненного содержания (пункт 4); названные правила не применяются, если в предусмотренном законом порядке будет установлено, что причинение вреда судье не связано с его служебной деятельностью (пункт 7).