Читаем без скачивания Брат за сестру - Александр Тамоников

– А ну лежать, а то, ей-богу, высеку!

Она извивалась на камнях, пыталась натянуть на голову скомканную чадру, он отобрал ее, порвал, выкинул. Вот еще новости! Пусть все ее видят, какая стала! Подошли Али с Гарханом, встали рядом, скрестив руки на груди, стали оказывать молчаливую моральную поддержку. Оба не скрывали язвительных усмешек. Ольга судорожно дергалась, стреляла глазами. Ее действительно превратили в невротичку. Она царапала ногтями глину, приподняла голову, пронзительно уставилась на брата. Он невольно почувствовал трепет: смотреть таким взглядом можно только на заклятого врага. Впрочем, можно и с юмором подойти (сестра-то уже с ним): как пошел брат на брата, сестра на сестру, и пролилось море крови на большой деревенской свадьбе…

– И что ты скалишься? – процедила Ольга.

– А ты чего на меня уставилась, как самонаводящаяся ракета? – парировал Олег. – Только не говори, что не узнаешь. Память не совсем отбило?

Возможно, показалось, что в глазах сестры мелькнул проблеск. Она затравленно покосилась по сторонам. Над душой висели трое, попытка к бегству с подвернутой ногой в корне исключалась. Она глухо выругалась.

– Знаешь, дорогая, – поморщился Олег, – русский мат, безусловно, безмерная ценность нашей культуры, но тебе он не идет. Впрочем, я рад, что ты еще способна ругаться по-русски.

– Как ты здесь оказался? – Она продолжала сверлить его пронзительным взглядом.

– За тобой приехал.

– Зачем?

– Скажу тебе честно, Ольга, из соображений психологического комфорта. Да и люблю я тебя, дура.

– Я не Ольга! – выплюнула сестра. – Не называй меня так! Я – Заида!

– Хрен-то ты Заида, – возразил Олег, – ты – Ольга Кравцова, или как там тебя… Шперлинг – и ей останешься навсегда, если замуж снова не выскочишь…

– Я замужем! – Она царапала ногтями землю. Ногти были неухоженные, грязные, обкусанные. А ведь раньше раз в полмесяца бегала делать маникюр!

– Ах да, конечно, – язвительно засмеялся Олег. – Ты замужем за хитрожопым турком Тарканом Эльмазом, который на деле является вербовщиком террористической группировки «Исламское государство». Который замусорил тебе мозги, подчинил себе, от которого ты зависима полностью, не отдавая себе отчет. Ну и где он сейчас, твой муженек? Он рядом с тобой, вы спите вместе? У вас большой белокаменный особняк на море? Когда ты его последний раз видела? Очнись же, дура! Ты никогда его больше не увидишь! Он сейчас компостирует мозги совсем другой кретинке!

– Заткнись! – взвилась Ольга. – Я ненавижу тебя, ты мне чужой! Если любишь – дай жить так, как я хочу! Здесь мой дом, моя родина, мой муж! Я приняла ислам, я прозрела – как же я жила! Я люблю своих братьев и сестер, они никогда меня не обманут! Скоро приедет мой муж, мы будем вместе! Отстань от меня, я не буду жить в стране неверных, я предпочту принять мученическую смерть, чем жить в одной стране с неверными! Я ненавижу неверных, мы утопим их в крови! Мы умеем, нас многому научили! Мы построим всемирный халифат – самое справедливое на земле общество! А если нет, то погибнем, и Аллах примет наши души в рай!

Она брызгала слюной, несла свои агитки, которые психологи-изуверы прочно вбили ей в голову. Олег тихо облезал, приходил в ужас. Во что они ее превратили? Такие эмоции – и на общественно полезное бы дело. И чувствовал, что сам начинает заводиться, не может держать себя в руках. С каким удовольствием он отхлестал бы ее по щекам! Видели бы отец с матерью, чем стало их дите!

– Ты дура, Ольга, какая же ты дура… Твои духовные наставники, которых ты превозносишь, убивают людей сотнями и тысячами – ни за что, только за то, что они не хотят следовать придуманным ими абсурдным нормам. А зачастую – просто так, для устрашения других. Это справедливое общество? Людей расстреливают, вешают, рубят головы, забивают палками, жгут, уничтожают химическим оружием, давят танками. За что? Это варварство, Ольга. Так не поступала ни одна террористическая организация. Эти люди ни в чем не виноваты.

– Они неверные…

– Да неужели? – всплеснул он руками. – Половина из этих людей – те же мусульмане, верят в того же Аллаха, а другого Аллаха, как известно, нет. Христиане, курды, езиды… не поверишь, Ольга, это нормальные люди, которые хотели бы жить со всеми в мире. Они никому не угрожали. А если уж вы верите в свой халифат, в необходимость жить по нормам шариата – так убеждайте людей словом, воспитывайте их духовно, несите правду в массы, раз убеждены в ней. Зачем убивать людей тысячами, наводить страх на всю планету?

– Это лживая западная пропаганда! – выпалила Ольга. – Ты глуп, ты неуч, с тобой не о чем говорить! Уезжай в свою Россию, оставь меня в покое! Я нашла себя, я счастлива! Я приняла ислам, и это величайшее счастье, какое только есть… – Она поперхнулась, стала кашлять.

– Что-то ты не выглядишь счастливой, моя дорогая. – Олег еще не потерял решимость ее переубедить. – Вдумайся, Ольга, что ты творишь? Жить надо здесь, в этом мире, жить и наслаждаться, не надо думать, что будет после. Живи в мире, не греши, и после смерти все будет хорошо. У тебя же вся жизнь впереди. Есть квартира, да живи где хочешь – в Москве, в Петербурге, в Испании. Выйдешь замуж, нарожаешь детей. Жизнь прекрасна и удивительна, как бы смешно это ни звучало. Ты сама ее должна строить, без оглядки на доброжелателей, и прожить ее надо где угодно, только не во мраке халифата! Глупенькая, ты ведь долго не протянешь! Засрут мозги окончательно, наденут пояс шахида и заставят взорваться в людном месте. А тебе это надо? Думаешь, вспомнят после этого о тебе добрым словом? Проклянут же на века!

Ольга засмеялась – жестко, желчно, цинично. Она приподнялась и смеялась ему в лицо. И он постиг с какой-то обреченностью – все, он опоздал. Это другой мир, другой полюс. В нем нет ничего того, что было раньше. Ценности поменялись на обратные. Все прошлое – это мусор. И люди из прошлого – такой же мусор, какими бы близкими и родными они ни были.

– Конечно, братец, я отдам свою земную ничтожную жизнь за Всевышнего. Думаешь, мне страшно? Я к этому готова. Хоть сегодня, хоть завтра. Нашел чем пугать. А люди поймут и будут завидовать – может быть, не сейчас, через годы… Так что, братец, лучше сразу меня расстреляй, если не хочешь, чтобы я кого-нибудь взорвала.

Идея пришла спонтанно, в порыве отчаяния. Он боялся ее снова потерять и ни за что бы так не сделал. Идея была рискованная, но оно того стоило.

– Знаешь что, Ольга, а иди ты к черту, ладно? Стараешься из-за тебя, жизнью рискуешь, чтобы вытащить из дерьма, а ты – тварь неблагодарная. Окончательную дуру из тебя сделали. Вали! – подтвердил он в ответ на изумленный взгляд. – Вон тропа, – показал Олег на часть обрыва, где крутой склон сглаживался. – Поднимешься, увидишь дорогу и топай по ней. Рано или поздно придешь к своим садистам и отморозкам. Только должен тебя предупредить: скорее всего, тебя убьют, и эта смерть будет не так почетна, как ты думаешь. Убьют, как предательницу, беглянку, тебя не спасет ни Всевышний, ни твои новые подруги. И попадешь ты не в рай, а в ад. Сможешь убедить, что тебя похитили, – все равно убьют. Так что выбирай. Все, Ольга, катись, нам к своим надо доехать.

Он отвернулся, перехватив изумленный взгляд Али. Странный человек, чего тогда мучились? Олег подмигнул ему, и Али, все поняв, успокоился. Ольга подлетела к брату, задышала тяжело, посмотрела как-то странно, еще раз посмотрела. Потом тапочки зашоркали по камням, она не удержалась, обернулась и снова засеменила, стала взбираться на склон, помогая себе руками…

Вскоре Ольга исчезла за косогором. Он припустил за ней, поднялся на обрыв, перебежал за массивный камень. Ольга сначала бежала, потом шла. Шаги ее делались короче и короче, будто она сомневалась. Оглянулась – Олег спрятал голову. Немного постояла и отправилась дальше. Но снова шаги стали вялыми, словно ноги обрастали тяжестью. Она боролась с собой, но не могла заставить себя идти быстрее. Вот окончательно остановилась, ноги подкосились, и она опустилась на колени.

Когда Олег подошел, Ольга сидела в пыли посреди проезжей части, голова была опущена, она с тоской и злостью смотрела себе под ноги. Он сел рядом, она бросила на него неприязненный взгляд, поморщилась, снова опустила глаза.

– Ты как Анна Каренина, – пошутил он.

– Да пошел ты, – буркнула сестра.

Посидели еще несколько минут. С Ольгой что-то происходило, она уже не была той особой, у которой «крышу» сносило от ненависти. Поневоле приходилось работать ушами. Поедет машина – придется обоим нырять в обрыв.

– Голова трещит, сил нет… О, милостивый Аллах… – скривилась она.

– Надеюсь, он все же благословит тебя, – осторожно заметил Олег. – Вам давали какие-нибудь препараты, наркотики? Читали настойчивые лекции с многократными повторениями одних и тех же утверждений? Подмешивали что-нибудь в еду?

– Да пошел ты… – повторила она, уже без прежней страсти. – Зачем это спрашиваешь?