Читаем без скачивания Пусть правит любовь. Автобиография - Ленни Кравиц

В то время мне было девятнадцать, а Тине, белой певице, подписавшей контракт с лейблом Motown Records, – двадцать семь. На обложке ее дебютного альбома, Wild and Peaceful, было изображено спокойное море и штормовое небо вместо фото самого артиста. Поскольку голос Тины звучал так, будто она черная, в Motown, нацеленном на черную аудиторию, не хотели показывать ее белое лицо. Рик Джеймс, который курировал Тину, спродюсировал пластинку, а также спел вместе с ней ее хит «I’m a Sucker for Your Love». Мне очень понравилось, как на том же альбоме она исполнила песню «Déjà Vu (I’ve Been Here Before)», написанную Риком. После того как ее фото появилось на обложке второго альбома под названием Lady T, легионы черных поклонников прозвали ее Vanilla Child. Вскоре она появилась на альбоме Рика Street Songs, исполнив с ним классический дуэт «Fire and Desire». Затем она потрясла всю индустрию, подав в суд на Motown за то, что лейбл нанес ущерб ее карьере, отказавшись выпускать новый материал. Своей знаковой победой Тина проложила путь для артистов, которые хотят покинуть свой лейбл, не оказывающий им никакой поддержки. Lady T, как было написано на номерном знаке ее розового кабриолета T-Bird 1957 года выпуска, была воином.

Суперхитом Тины был «Square Biz», а главной чертой ее характера была откровенность. Она рассказала, как ей было стыдно, когда в возрасте восьми лет родители, заметив музыкальный талант Тины, водили ее по прослушиваниям. Она чувствовала себя обезьяной на сцене. Будучи подростком, Тина проводила время среди бандитов в неблагополучной части Вениса, штат Калифорния. И все же Тина была полна любви: ее любили музыканты, поклонники и все, кто попадался ей на пути.

Тина пускала меня за руль ее T-Bird, а сама, сидя на пассажирском сиденье, пела и сочиняла песни прямо на ходу. В то время она жила с сестрой Рика Джеймса, Пенни. Я прожил с ними несколько месяцев. Это был прекрасный эпизод моей жизни. Они обе заботились обо мне и безоговорочно любили. Тина брала меня на свои сессии звукозаписи. Они с Пенни возили меня к Рику домой, где он кормил нас восхитительной едой собственного приготовления. Еще мне удалось увидеть Рика в студии. Тина и Рик были провидцами, которые сами занимались своим творчеством. Мне выпала честь стать свидетелем того, как настоящие артисты руководят всей студийной работой. Это был огромный урок для меня.

Тина также привела меня на первый в моей жизни концерт группы Maze в амфитеатре Universal, который напоминал встречу родственников в лице всей черной Америки. Когда Фрэнки Беверли, вокалистка группы, начала исполнять «Happy Feelings» и «We Are One», между группой и поклонниками установилась мистическая связь. Мы стали одним целым.

Тина была мне как старшая сестра, человек, который постоянно уверял меня, что, хоть я еще и не обрел свой голос, я это обязательно сделаю. Тина обладала таким духом, из-за которого в моих глазах она выглядела скорее как черная женщина. Мама полюбила ее с первой встречи в Кловердейле. Когда мы вошли в дом, мама танцевала в одиночестве под «Sexual Healing» Марвина Гэя. Это все, что нужно было увидеть Тине. Она знала маму по сериалу «Джефферсоны», а мама слышала ее записи.

Папа тоже был поклонником Тины. Она была тем редким человеком, который смог растопить лед между мной и отцом. Во время вечеринок в Кловердейле Тина любила жарить курицу в нашей кирпичной печи. Она стала членом семьи, снискав расположение Альберта и Бесси, которые относились к ней как к своей внучке.

Влияние Тины помогло мне вывести игру на новый уровень. Мои демозаписи становились все лучше. На самом деле демо, сделанные в A&M, наконец-то добрались до человека, который смог предложить мне сделку. Майлз Коупленд управлял I. R. S. Records. Он был братом барабанщика The Police Стюарта Коупленда и влиятельным руководителем в индустрии. Ему до такой степени нравилась моя музыка, что он был готов сесть и обсудить детали.

Какими бы ни были мои проблемы с отцом, я знал, что нуждаюсь в совете, поэтому я попросил его присоединиться. Сая Кравица было сложно провести. От его внимания ничего не могло ускользнуть. Майлз был в восторге от моего материала. В нем он слышал новую волну R&B. Все, что мне было нужно, – это продюсер. Я не был в этом уверен. Мне нужна была сделка, а не продюсер, но я решил промолчать. Майлз хотел, чтобы меня продюсировал Мартин Рашент, человек, который стоит за крупными хитами групп The Human League и The Go-Go’s.

Казалось, что тут и думать не о чем, но мой дух говорил, что это неправильно. Сам не знаю почему. Я тогда жил в «Пинто», а кто, находясь в таком положении, не согласится на подобную сделку? Помогло то, что у моего отца появились серьезные деловые возражения против того, что предлагал Майлз: – ему не нравились условия. Он был настолько крут, что Майлз даже растерялся, и от этого было даже немного неловко. Поскольку в мой альбом должны были войти только оригинальные песни моего сочинения, папа настоял, чтобы за мной сохранились права на их публикацию. Он объяснил, что если запись выстрелит, она будет приносить доход своим создателям. Позиция отца была ясна: всегда держаться за то, что я выпускаю.

Коупленд отказался, и сделка сорвалась. Не могу сказать, что я расстроился. Я боялся, что сторонний продюсер может неправильно поступить с моей музыкой. Еще я понял, что папа был прав. Когда вы пишете песню, права на ее публикацию принадлежат вам. Зачем их кому-то отдавать? И все же десятки артистов, взволнованные самой идеей заключения контракта, поступают именно так. В этот момент звукозаписывающие лейблы навариваются на их уязвимости. К счастью, в этот момент папа меня защитил.

Это означало, что я все еще был свободен, все еще искал свой звук, голос, свой контракт.

Мама поддержала мои поиски. Но ей от этого всего не становилось легче. Она твердо решила, что я поеду учиться в Говард, ее альма-матер. Она стала первым человеком в своей семье, кто окончил колледж. Дедушка Альберт говорил то же самое: посмотри, чем пожертвовали черные люди, чтобы ребенок вроде тебя смог вырваться вперед. Эти идеи исходили от двух людей, которые сформировали мой характер и мои нравственные принципы. Для них образование было буквально всем. Мама закончила аспирантуру за границей. Дедушка посвятил всю свою жизнь учебе. Тот факт, что я не собирался продолжать формальное образование, причинял им боль. Жаль, что я не мог избавить их от этой боли, но я никогда не менял своей цели – либо музыка, либо ничего.

Крах сделки с I. R. S. не сбил меня с пути. Я все еще твердо стоял