Читаем без скачивания Зона Пси - Артур Рунин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Солдат с надеждой посмотрел на далёкие окна каланчи. Снайпер пока молчал.
Шум со стороны двери нарастал лавинообразно. Виктор не верил глазам. «Первопроходец» нашёл свою голову и теперь держал её за волосы в левом кулаке на уровне плеча, направляя глазами на него; за спиной колыхалась масса «утопленников», не производящая каких-либо действий. Все их глаза потускнели.
— Э-э, народ, что за правила у вас? — спросил Виктор, занеся лопатку над своей головой. Сильная усталость как физическая, так и эмоциональная всё больше одолевала. Ему уже не хотелось никого бить или рубить. Он усмехнулся и указал указательным пальцем на голову в руке «утопленника». — Ты теперь не первопроходец, ты теперь медуза-горгона.
«Первопроходец» неожиданно широко махнул серпом. Солдат успел отклонить затылок, остальная масса мёртвых издала негромкий гул. Они надвигались, а звук, нарастающий со стороны кострища, казалось, сейчас ворвётся в дом и звуковой волной разнесёт его в щепки. За окном творилось что-то невообразимое. «Первопроходец» широко отставил руку с серпом и махнул, сделав широкий шаг.
— Ты достал уже меня. — Виктор махнул перед собой сапёрной лопаткой по горизонтали, надеясь попасть по глазам отрубленной головы. Лезвие разбило скуловую кость, выбило глаз, взборонило переносицу и вошло во второй глаз. Голову выбило из руки «первопроходца», оставив в кулаке пук волос. Тело немного постояло, прошаталось и осело. Остальные мёртвые будто очнулись после спячки, накинулись на Солдата. Резко нарастающий вопль ворвался в холл, пронёсся по лестнице и снёс медлительных «мертвяков». Солдат удивился своей прыти, с какой выскочил из окна, уцепился за водоотлив крыши, надеясь, что не рухнет, и подтянул ноги, чтобы не дать за них ухватиться вновь прибывшим. Особо истовый «мертвяк», не успевший его схватить, вылетел из окна и исчез в пучине своих. Виктор пролез к шпалере, тянущейся от земли и увитой плющом, пару секунд передохнул и забрался на крышу. Он ещё раз с надеждой взглянул на каланчу, надеясь, что снайпер его поддержит. Ведь то, как действуют «утопленники», говорит, что долго мечтать о «счастливой жизни до дряхлой старости» ему не дадут. Но мертвяки даже не дали время на чуть-чуть. Солдат подошёл к центру крыши. На дальнем левом углу появился торс первого «мертвяка». Ходячий полуразложившийся труп забрался, вытянулся в полный рост и медленно направился к Виктору. С этого же угла залезли ещё двое. Они были шустрее первого и, спотыкаясь о собственные ноги, опередили его, будто соревнуясь — кто первый порвёт живого человека, уже почти бежали. А ещё через секунду «мертвяки» полезли со всех сторон.
Снайпер не стрелял.
Солдат быстро осмотрел посёлок, побежал к левому краю крыши. Недалеко от левого угла рос тополь. Оставаться на крыше — не проживёшь больше пяти минут. Придётся прыгать. Несколькими пинками он отправил троих «утопленников» к земле, пока ещё полностью не забрались. Двоим разнёс головы сапёрной лопаткой. Когда подбежал к краю и посмотрел вниз — вся движущаяся масса замерла, подняла головы. Сотни глаз смотрели красными огоньками, в которых кипела кровожадная ярость. А ещё Солдат уловил в них неистовую ненависть, исступление, остервенение лично к нему, словно кто-то живой через чужие мёртвые глаза транслировал свои эмоции.
Мёртвые отошли от стены дома, вдавливая задних в забор. По головам прошлась волна от передних к задним, за ней прокатилась ещё одна. Виктор почувствовал в воздухе напряжение, даже волоски на всём теле приподнялись, и он понял, если промедлит, то через несколько мгновений вся эта мёртвая масса поглотит дом вместе с крышей, как было пару минут назад перед окном. Он даже представил себя крохотным червячком в глубине злобного муравейника.
Солдат отбежал назад, рубанул по лицу подбежавшего «мертвяка» и, стараясь сильнее ускориться, помчался к углу. Он перелетал мёртвую толпу, не успевшую создать «пружину», чтобы разом забраться на крышу. Листва тополя приближалась, широко раскрытые глаза старались уловить ветку, руки крутились в локтях, старались скрюченными пальцами хоть за что-нибудь ухватиться.
Челюсть Солдата едва не раскололась, напоровшись на толстенный сук, тянувшийся параллельно земли. Таких искр из глаз он ещё не видел. Это были не брызги — это взметнулся целый фейерверк. Зубы чуть не откусили собственный язык. Тело, проламывая ветки, от которых стоял хруст, словно падал не маленький человек, а целый носорог, летело вниз, отшибая бока, перебрасываясь с одной ветки на другую. Когда спина соприкоснулась с землёй — из лёгких выбило воздух, а из мозгов — сознание.
2
Солдат открыл глаза, первое, что он прошептал:
— Я такого салюта — с прошлого девятого мая не видел.
Сквозь темноту листвы проглядывали плывущие облака, подсвеченные светом луны. Правая ладонь упиралась пальцами в доски забора, за которым шуршала, хрипела, рычала орда «утопленников». Кажется, они его потеряли, но, скорее всего, ненадолго.
Виктор хотел повернуть голову влево, чтобы попробовать хоть что-нибудь увидеть — щека наткнулась на полотно сапёрной лопатки, вонзившееся в чуть влажную почву.
— И на том спасибо… что мозги не выбило, — произнёс он. Голос немного охрип, но почему-то прозвучал здесь — в плотной листве кустов, — как звон набата в мёртвой тишине, где даже трапеза насекомых и шуршание микробов слышны на десятки километров. Армия «мертвяков» ожила, ударила по забору. Синюшные, чёрные, лиловые пальцы с отслоившимися ногтями полезли во все щели, прокатилась волна вопля, но всё как-то вяло.
— И что я же такой невезучий. Вот ни хрена в рубашке не рождённый. — Кряхтя и щурясь от боли во всём теле, Солдат поднялся на ноги. — Сука, наверное, я был закутан в моток колючей проволоки. — Рука выдернула из земли лопатку. Пока «мертвяки» за забором не особо ретиво действовали — у Солдата было время, чтобы подумать — куда дальше «рвать когти». Появился соблазн ринуться сквозь густые заросли, а не к каланче: снайпер, кажется, больше не собирался ему помогать.
Подул лёгкий ветерок, от которого потное тело Солдата получило такое блаженство, что он прикрыл глаза, а когда в следующий момент открыл — перед его взором на углу крыши восседал «чёрный дайвер», его колени
