Читаем без скачивания Аруна (СИ) - Лин Айлин

— На полголовы ниже людей, — ответила Гутрун без тени удивления, о моих проблемах с памятью примкнувшие орчанки уже были в курсе. — Люди ростом чаще всего, как ты Аруна.

Где-то метр семьдесят — семьдесят пять. Высокие, однако.

— И худые, как эта ветка, но очень сильные. Могут сравниться с простым орком, но не с берсерками. Им уступают, — продолжила описывать неведомых мне гномов Гутрун. — Безбородые. Но невероятно ловкие, могут поспорить этим с гибкими и подвижными эльфами. Они стерегут проходы, чтобы нечисть не прошла на ту сторону.

Вот как.

— С гномами не воюют, их стараются не трогать, поскольку малочисленны и важную работу делают для всех народов.

Поблагодарив травницу за рассказ, вернулась к уборке территории. Часть женщин ушла за хворостом, Лоска и Дэгни пошли на охоту. Дети бегали по мелким поручениям. Все были при деле. И то работы было столько, что не знаешь, за что хвататься. А прежде чем основательно браться за что-то, мне нужно было изучить новые владения от и до.

Уже вечером, когда последние солнечные лучи спешили успеть немного порадовать нас своим теплом, я, расставив горшки, подошла к Кэри и попросила у неё ненадолго мешочек с загадочным камнем.

— Гутрун, подсела я к старушке, — ты знаешь, что это? Я всё собиралась тебе показать, но забывала.

Договорив, раскрыла ладонь, в центре которой лежал молочно-белый камушек с золотистыми прожилками. Он загадочно переливался.

Травница протянула руку с тонкой пергаментной кожей и сеточкой синих вен, взяла предмет и поднесла к глазам.

— Если память меня не подводит, эта вещица носит название монэстайн (лунный камень), — через минуту ответила она, и вернула его мне. — Где ты его нашла?

— На дне Сольваны, около нашего селения, — ответила я, убирая монэстайн обратно в мешочек.

— Я знаю только его описание, когда-то полученное от отца... Но никогда в своей жизни не видела и уж тем более не держала его в руках. Им владеют короли, императоры и иные сильные правители, хранят в сокровищнице, куда простым смертным нет хода. Монэстайн может исцелять самые сложные раны и его берегут, пуще золота. Как он мог оказаться в реке неподалёку от вашего стойбища?

— Не у той спрашиваешь, — хмыкнула я, — но да, в той битве с нечистью я получила страшные раны, он помог исцелиться.

— А почему не рассказала о нём раньше? — прищурилась старуха.

— Главное, жива, — пожала плечами, увиливая от ответа. И сейчас-то показала, потому что уверилась, что Гутрун на нашей стороне. Весь путь плохого от неё я не видела, со всеми она говорила без превосходства, по мере сил помогала и не жаловалась. Она заслужила моё доверие делом. И полезными советами.

Старуха понимающе улыбнулась и промолчала.

Солнце отправилось освещать иные земли, а у нас наступила ночь. Обережные огни тихо шипели, таинственно мерцая.

— Всё поселение было щедро утыкано обережными сосудами когда-то, — тихо сказала я маме, сидевшей рядом со мной и не спеша ужинавшей. — Следов на поверхности уже нет, но память в земле осталась и лёгкие отголоски той магии, сильной и древней ещё есть.

— Кто мог их забрать? — нахмурившись, уточнила мама.

— Да кто угодно. Те же людские маги пришли добить короля Джерарда и утащили горшки. Никто теперь не скажет.

— А, может, он знает? — кивнула Гутрун на медленно соткавшегося из антрацитовой жижи силуэт нашего постоянного спутника.

— Может, и знает, — вздохнула я, — мама, ждите меня все здесь. За мной не ходить, — строго добавила я. — Даже если я не вернусь, до рассвета не покидать защитный треугольник. Всем понятно?

Райла, конечно же, вскочила следом за мной, глаза её расширились, рот приоткрылся — слова рвались наружу, но я, крепко сжав её плечи, упрямо посмотрела ей в глаза:

— Пора узнать, что ему надо. Так вечно продолжаться не может.

Мама медленно выпустила воздух и плотно сжала побледневшие губы. Но всё же кивнула, соглашаясь.

Отступив от неё на шаг, скинула сандалии, вынула из-за ворота амулет с изображением руны земли и шагнула в темноту.

Нежить двигалась следом, отстав на пару метров. Что же, Гутрун оказалась права — весь путь монстр шёл именно за мной.

Глава 32 

Каждый шаг и вдох я делала с оглядкой на следующего по пятам монстра. Выйдя к самым первым домам, стоявшим ближе всего к лесу, остановилась на миг, нашла подходящую более-менее целую стену и остановилась рядом с ней, чтобы быть защищённой со спины. Мало ли кто ещё мог на меня кинуться? Время суток тёмное, опасное, а я только, можно сказать, начала жить.

Странная мысль, конечно. Хотя, с какой стороны посмотреть. По факту в этом мире я ведь пока ничего толком и не видела: ни иных земель, ни иных рас, не знакома с порядком, здесь заведённым. Вся моя Вселенная крутится вокруг выживания и обустройства, переживаний о том, что мы будем есть завтра утром и на ужин, как не замёрзнуть зимой. А я ведь столько читала про попаданок и непременно там были весёлые приключения, принцы и удача в любом начинании. Впрочем, на последний пункт жаловаться не приходится. А ещё вместо тысячи красавцев принцев я выберу маму. Райла — вот мой главный подарок. Я жива и мои близкие тоже — не это ли великая удача?

Мысли молнией пролетели в сознании, пока я наблюдала за замершим напротив меня чудовищем. Его "лицо" было повёрнуто ко мне, пасть оскалена, длинные тонкие зубы-иголки пугали одним своим видом.

Вздохнула и спросила, стараясь не выдавать своего страха:

— Кто ты? И что тебе от меня нужно?

Минута... вторая... нежить стояла там же, практически не двигаясь, лишь едва заметно покачиваясь.

— Кажется, разговора не получится, — поджав губы, чуть разозлилась я, прежде всего на себя и свой страх, — посему, извиняй...

Вскинув правую руку, коснулась указательным пальцем нарисованной руны на своём амулете, та на секунду вспыхнула ярко-бирюзовым сиянием и практически сразу же мерно засияла, уже не ослепляя.

И тут монстр пошевелился. Подлетел к другой стене, стоявшей напротив меня, и вытянул руку или что там у него вместо неё. Из этой чёрной конечности показался страшный антрацитовый коготь, именно им нежить нарисовала оскаленную пасть неизвестного мне хищника, я уже видела это схематическое изображение при входе в селение.

Не отрывая взгляда, при свете двух лун я, словно заворожённая, смотрела, как монстр втянулся в этот рисунок, сделав его линии жирнее и чётче, а потом моё сознание буквально утонуло в ожившей картине на стене.

Морда хищника расплылась и перетекла в несколько точек, а они в свою очередь трансформировались из неясных клякс в полноценный рисунок… битва… вот орки-берсерки, вот объединённые войска людей-магов, эльфов, каких-то всадников на крупных животных, все против орков, сражение выходит не в пользу последних, орки проигрывают и с позором обращаются в бегство.

Их гонят к реке. Сольвана бушует, с удовольствием принимая в свои воды столь щедрое подношение, но многим оркам удаётся преодолеть бурное течение и они оказываются на другом берегу великой реки...

Остатки некогда могучего народа снова разделяются, дробятся на племена и расходятся.

На происходящее я смотрела, наверное, с приоткрытым от удивления ртом. Как фильм со спецэффектами. Очень живо и достоверно всё было показано, и пусть в "чёрно-белом" цвете, но не менее завораживающе.

— Ты — король Джерард, — догадалась я, — это ты основал каменные жилища здесь, — комментировала я полушёпотом, продолжая смотреть на сменяющиеся рисунки на стене напротив.

И выходило так, что его никто не собирался оставлять в покое, и собственные соплеменники в итоге предали некогда могущественного повелителя всех орков, не став оказывать сопротивления пришедшим магам, они сдались без боя за обещание сохранить жизнь им и их близким... Джерард остался один, вот его голову сносит какой-то маг эльф... Обережные огни не нужны пришедшим магам воинам, но они вынимают их из земли. Небольшие сосуды забирают сам орки и уходят.