Читаем без скачивания Вечный ветер - Сергей Жемайтис

Мама прервала на полуслове пересказ сценария и строго посмотрела на дедушку, потом на Катю, уже напевавшую Косте какой-то новый мотив.

— Я слышу какие-то странные звуки. Кто-то воет. Не ваш свинячий ящер?

— Это я, мама, пела «Веселого слона».

— Ужасный танец! Я не говорю уж о том, как неприлично петь, когда говорят старшие. Но в данном случае…

— Действительно, ребята, у вас кто-то воет! — обрадованно воскликнула Катя.

— Пассат! — торжественно сказал Костя. — Обратите внимание на вазу с орхидеей. Поверхность воды колеблется. Можете судить, какая сила ветра, если качает наш остров!

— Ой, как здорово! — крикнула Катя.

Мама задумалась. На лице ее блуждала рассеянная улыбка. Наверное, она уже строила сцену с бурей на «Галатее».

Дедушка воспользовался паузой и подал дельный совет:

— Не вздумайте высовывать нос за двери — унесет, как пыльцу с араукарий.

Мама, Катя и дедушка улыбались на прощание и что-то говорили, все сразу беззвучно шевеля губами. Затем автомат извинился за атмосферные помехи, и мы остались одни перед темным экраном.

Костя, развалясь в кресле, стал насвистывать «Веселого слона», пассат за окном аккомпанировал ему. Неожиданно Костя сказал:

— Знаешь, лягу-ка я у тебя вот здесь, на этой прекрасной имитации шкуры морского кота. Как все-таки у нас укоренились эти атавистические привычки — почему-то хочется лечь именно на шкуру и лучше, конечно, на подлинник, но где его взять в наш гуманистический век… Нет, ты не беспокойся, мне ничего не надо больше, только брось из своей изысканной спальни пару подушек, одеяло и две простыни. Поболтаем, как на Ленинских горах. Помнишь нашу «каморку»? Ты иди, иди на свое ложе, только не закрывай дверь.

Он долго укладывался, ворочался, что-то бормотал. Наконец умолк, но ненадолго.

— Ты не спишь? — спросил он. — Очень жесткая твоя искусственная шкура. Хотя говорят, такие кровати очень полезны. Чем, не знаю. Проверим. Вообще отлично, только под бок почему-то попал твой универсальный ключ. А еще меня обвинял! — Ключ прошуршал по полу и ударился о стенку. — Он в западном углу,

— довел до моего сведения Костя. — Нет, шкура без ключа вполне терпима. Знаешь, о чем я сейчас думаю? Мелю всякую чепуху, а сам думаю. Ни за что не догадаешься.

— Трудно. У тебя так сложна эмоциональная жизнь! — отозвался я.

— Не язви. Жизнь как жизнь. Не сложней, чем у всех. Я думал о Биате. Сейчас она, перед тем как заснуть, смотрит на Землю, и кажется ей Земля такой сияющей и тихой. Ей и в голову не приходит, что пассат хочет сорвать наш остров.

Он замолчал наконец и, наверное, лежа с открытыми глазами, подумал так же, как и я: «Когда же появится эта звезда, наделавшая столько хлопот на Земле и укравшая у нас Биату?..»

ЗОВ ПРЕДКОВ

В полном распоряжении китов находились пастбища с любимой едой, их охраняли от врагов, заботились об их здоровье и даже настроении и культурном отдыхе: недавно Петя Самойлов установил около двадцати буев с транзисторами, и киты с видимым удовольствием слушали музыку на ультракоротких частотах. В полдень киты подплывали вплотную к музыкальным буям и замирали неподвижными глыбами.

Тави уверял, что во время слушания концертов они даже не сплетничают. Петя написал статью в радиогазету, специально выпускаемую для звероводов всех широт, о благотворном влиянии музыки на нервную систему своих питомцев и как результат отмечал увеличение веса китов и повышение надоев молока. Наша Матильда, например, стала давать молока больше на сто литров в сутки.

Все эти киты родились и выросли на пастбищах вблизи плавучего острова, и все же иногда, неизвестно, по каким причинам, их охватывает дух странствий. Где-то в подсознании гигантов дремлет желание бросить все и плыть, плыть по дорогам предков. В такие периоды усиливается охрана, подается более высокое напряжение на ограждения пастбищ и даже в редких случаях вводятся в кровь китов антистимуляторы. И все-таки почти каждый год несколько китов (большей частью молодые самцы) уходят. Вырвавшись на простор, они устремляются на юг, в Антарктику. Для побега, обычно выбирается темная, ветреная ночь. Уйти беглецам почти никогда не удается. Сразу же по их пятам устремляется аварийный патруль дельфинов с радиопередатчиками. К утру, как правило, беглого кита настигает и воздушная погоня. Несколько дротиков с ампулами антистимуляторов, беглец останавливается в окружении своих меньших братьев — дельфинов и, покоряясь их приказам, лениво плывет назад. Правда, если до появления воздушного разведчика не перехватит его стая косаток.

Авилла, пятилетний синий кит, бежал сразу после восхода солнца; за ним в брешь, образовавшуюся в силовом поле во время шторма, устремилось еще десятка полтора тоже преимущественно молодых китов. Все они были задержаны соединенными силами патрулей из приматов моря в двадцати милях от острова и к рассвету возвращены на пастбища. Одному Атилле удалось вырваться далеко вперед, он не обращал внимания на дельфинов, которые мастерски имитировали сигналы китов на высоких частотах. Смысл сигналов был таков: остановись, возвращайся назад, впереди опасность. Атилла почему-то игнорировал предупреждение. Он или уловил фальшь, или зов, приказывавший ему плыть к югу, был неодолим. Всю операцию по возвращению основной массы беглецов провели дельфины без нашего участия. И сейчас десять из них сопровождали Атиллу.

Кит шел со скоростью двадцати миль в час. Самописец на центральном посту чертил на карте ровную линию, она начиналась от острова и двигалась в направлении Южного магнитного полюса.

Костя сказал:

— К рассвету он пройдет около двухсот тридцати миль. Если мы выйдем на ракете утром, то сможем догнать его только к вечеру. Будь я дежурным, я бы разрешил отправляться немедленно. Тогда мы сможем возвратиться к утренней дойке.

На это Нильсен (он был дежурный) ответил:

— Я думаю, что тогда бы вмешался Совет острова и отменил распоряжение дежурного. В океане сильное волнение и опять замечены косатки.

— Мы возьмем гидролет, — сказал Петя.

— Утром. Только утром.

— У нас дойка.

— Вы не считаете возможным доверить этот процесс кому-либо из нас?

— Не хочется сваливать свой труд на других. Атилла убежал по нашей вине: мы не проверили после шторма силовые поля.

— Совет рассмотрит степень вашей вины. Утром я разрешаю вам взять гидролет, а дойкой займутся такие испытанные китодои, как Чаури Сингх и Лагранж. Жаль, что я еще к тому времени не смогу оставить свой пост. Когда-то с вашей Матильдой мы были друзьями.

Ки предупредил: