Читаем без скачивания Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только - Ермак Болотников

говорим о кентаврах или драконов, живущих где-то далеко отсюда. В общем… Вэсленд умел отдыхать, и ночью, в безопасные отрезки жизни и мировой обстановке, гулять по нему могло быть чертовски приятно. Пусть и излюбленное место для свиданий, т.е Архив, который им был из-за удобного местоположения, был уничтожен… У нас были свои достопримечательности и просто красивые переулки, манящие своей стариной, отрешенностью от всякого технического прогресса или попросту архитектурными находками, которые порой могли производить впечатления своей неординарностью. Что-то я совсем расклеился… раз начал восхвалять Вэсленд, подобное не происходило со мной уже очень давно, но ничего с романтическим настроением не поделаешь, придеться перетерпеть.

Я вышел под дождь, подставляя лицо небесам и просто ненадолго зависая, ощущая на себе удивленные, даже несколько обеспокоенные взгляды проходящих мимо агентов или охранников, что впрочем подойти не решались. Как я упоминал выше, постепенно больница начинала пустеть. Многие медленно возвращались в свои дома, иные просто шатаясь брели вперед, либо пьяные, либо чем-то ошарашенные в такой степени, что уже не могли ни ясно мыслить, ни сидеть спокойно, собственно, как например я. В больнице оставались преимущественно тяжело раненые, те, кому требовался уход или попросту обездоленные, лишившиеся своих квартир и домов. И снова же попадание, я тоже был таким… На душе заново вспыхнуло осознание, что все мои вещи канули в небытие, из которого уже не вернутся никогда. Артефакты, книги, памятные подарки, даже одежда и мой запасной плащ, за которым я не зашел после архива, и которого больше не увижу никогда в жизни. Ощущение было ровное такое же, как и далекие годы назад, когда меня оставил Конрад. У меня не было ничего, только куртка и осознание своей беспомощности в открытом городе. Впервые месяцы той жизни я ночевал у Одри, когда мы разругались - на работе, засыпая за столом. Сейчас, мне сулила схожая участь, только вместо верной, чистой куртки с десятком карманов… У меня была метка на ладони, которая потускнела на бледной коже, но все же неприятно пульсировала при моем внимательном взгляде, начиная от его силы проявляться и наполняться цветом. Да… Ситуация похожа, это правда, но теперь у меня была уверенность в себе и целое агентство за спиной, которое пусть не всегда, но все же выступало в роли моего страшного большого брата, следящего за моим относительным благополучием. Все определенно было лучше… Но боязный ребенок в душе с трудом принимал этот неоспоримый факт. Тени пугали его… Хотя уже давно, они стали моими верными друзьями, охотно откликающимися на призывы. И знаете, эта красивая фраза ровно до того момента, как эта самая тень начинает с тобой говорить. Вот тогда ты уже перестаешь доверять им так, как прежде. Потому что черт его знает, что они еще хранят в себе.

- Сегодня странная ночь… Рисс. - Раздался из темноты тихий шепот, похожий на сквозной вой ветра. Я оглянулся, видя, как с тени машины соскальзывает неясная дымка, имеющая в себе один горящий глаз и окровавленный круг рядом, истекающий собственным соком по сгустку магии, оставляя в свою очередь на асфальте неясные следы. Моя детская часть чуть было не словила инфаркт, но я уже не был восемнадцатилетним неумехой, и лишь улыбнулся, склонив голову. - В такие дни… В мире что-то коренным образом ломается.

- Я не думал, что в тебе живет поэт, Дымок. Неужели, из одержимости рождаются великие прозаики и стихотворцы? - Я увидел в полумраке дымки нечто, похожее на улыбку, но дрожащую и нервную. Выглядел Дымок не очень, даже можно сказать, если быть честным, плохо.

- Они рождаются из боли и отчаяния… Так что, мы с тобой оба либо просто неудачники без таланта, либо скоро должны прославиться на весь мир. - Дымок выполз ближе, не имея даже подобия своих прежних очертаний, лишь жалкие остатки разодранного в клочья плаща, что болтался на его облике. - И такое ощущение… что первый вариант куда ближе к правде.

- Ты вообще как? Сайфт и Анастасия говорили, что ты одержим, тебя так быстро подлатали? - Я обеспокоенно осматривал его тщедушные остатки самого себя, думая, могу ли я ему вообще чем-то помочь, или все уже напрасно.

- Спасибо за беспокойство… Но ты не прав. Я избавился от зараженной части, начисто выдрав ее из своего сознания. - Дымок горько хмыкнул, пропуская через себя льющийся дождь и иногда полностью развоплощаясь, появляясь в случайном месте возле меня. - Это было чертовски больно… Я почти вспомнил, как меня рвали на куски в момент смерти.

- Полагаю, не я один в этот день был на той стороне. - Грустная умешка вновь повеселила демона, что на секунду, стал куда осязаемее. - Я рад, что ты остался в этом мире. Сайфт говорил, что справится с тобой было чертовски сложно.

- Óни не солгал, Гвардейцы взяли меня в тиски, сломали и заразили этой дрянью… Теперь, я еще больше хочу вырвать сердце Прометею… Но к сожалению, не способен отправится с вами, любое сближение с проклятьем полностью покорит мою суть, а я и так вырывал себе обе ноги и сломал пальцы на руках, больше мне ампутировать нечего, и я этого сейчас не желаю. - Дымок на секунду замолчал, словно сам осмысливая сказанное, начиная постепенно отступать в тень. - Сделай выстрел ему в сердце за меня, Рисс, прошу. Даже если это будет последняя пуля в твоей обойме.

- Будет исполнено, но ты ведь вышел не только поболтать со мной? Что-то еще?

- Нет… Я вообще не ожидал тебя здесь увидеть. - Дымок вскинул голову вверх, глядя на дождь и иногда переваривая в себе блеск звезд, пропуская его отражающееся свечение в самом себе до тех пор, пока оно полностью не раствориться в всепоглощающей темноте его сущности. - Я просто хотел увидеть хоть какой-то свет… После своих собственных кошмаров.

- Неужели демоны подвержены им? Мне казалось, что вы нечто, вроде их олицетворения. - Я оперся на служебную машину, глядя туда же, куда и Дымок. Звезда, одна