Читаем без скачивания Александр Солоник - киллер на экспорт - Валерий Карышев

— Ну, если какие-то мафиози начнут вас обижать, скажешь мне, — заметил Солоник.

Оксана хотела было что-то сказать в ответ, но в этот самый момент к столику подошел молодой человек. Бычья шея с массивной золотой цепью, дорогой спортивный костюм «Адидас», огромные кулаки, необремененный интеллектом взгляд — типаж, до боли знакомый еще по Москве…

Атлет, наклонившись к уху девушки, что-то произнес, и Оксана тут же изменилась в лице. На нем одновременно читались страх, отвращение, растерянность и покорность.

Она поднялась и, нервно теребя ремешок сумочки, произнесла виновато:

— Саша, извини, но мне надо идти.

Солоник нахмурился.

— Что случилось?

— Да так, ничего… — В глазах Оксаны неожиданно блеснули слезы.

— Тебя обидели?

— Да нет.

— У тебя неприятности?

— Нет, все в порядке.

— Ты же не хочешь идти, я вижу, — твердо заявил Македонский.

Оксана скосила глаза в сторону качка, который стоял рядом с соседним столиком, давая понять, что при нем она ничего больше сказать не может.

Поднявшись, Македонский подошел к девушке и демонстративно обнял ее за плечи.

— Ну, что такое? — спросил он. — Скажи мне, не бойся. Может быть, я смогу тебе чем-то помочь.

Девушка была на грани истерики. Она что-то возбужденно шептала ему на ухо, а по щекам ее быстро-быстро катились горючие слезы. Из ее объяснений Саша понял, что амбал в спортивном костюме — один из бандитов, окружавших фактического владельца магазина, где она работает. Хозяина, якобы грека, зовут Резо, он отпетый мафиози, к тому же садист и извращенец. Он и прислал этого амбала, чтобы тот отвез ее на виллу, где ее будут насиловать все, кому не лень. Отказаться она не может, потому что целиком зависит от Резо и до смерти его боится.

— Я помогу тебе, — твердо пообещал Саша.

— Ой, не надо! — испуганно зашептала Оксана, косясь на качка, продолжавшего издали наблюдать за разговором. — Резо, кажется, вор в законе, он мне сам много раз об этом говорил. Жуткий мафиози, страшный человек, ему ничего не стоит тебя убить. Ты таких никогда не видел — и не дай Бог тебе увидеть его когда-нибудь.

Она, будто клюнув, поцеловала его в щеку и, пробормотав что-то невнятное, понуро пошла следом за амбалом. Тот бросил на Солоника взгляд, полный презрения, и Саша ощутил себя оплеванным с головы до ног.

Его, который вершит судьбы многих людей, именем которого пугают едва ли не весь российский криминалитет, человека, который при жизни превратился в живую легенду, смеет оскорблять жалкий кавказский барыга, подсылать к девушке, на которую он положил глаз, быка, чтобы увести из-под носа?

Кровь шумно приливала к вискам, и Саша ощутил в себе неожиданный приступ бешенства. Он поднялся из-за стола и, бесцеремонно расталкивая танцующих, решительно двинулся к выходу.

Оксана обреченно сидела на заднем сиденье роскошного белого кабриолета «БМВ» в окружении угрюмых качков в тесных «адидасах». На переднем сиденье рядом с водителем развалился невысокий, плотненький мужчина лет тридцати пяти. Крючковатый нос, набрякшие мешки под черными глазами, густые курчавые волосы выдавали в нем типичного уроженца Кавказа. Он был сильно пьян — даже в метре от кабриолета Солоник ощутил резкий запах винного перегара.

По-видимому, это и был тот самый Резо, о котором рассказывала Оксана. И все-таки в этом следовало убедиться.

— Кто из вас Резо? — спросил Саша по-русски, подходя к машине.

Тот недоуменно уставился на подошедшего.

— Ну, я Резо…

— Выйди на минутку, базар к тебе один деликатный есть, — прищурился Македонский.

Быки, сидевшие в машине, пытались было выскочить, чтобы наказать неизвестного наглеца, но Резо, сделав знак рукой, вылез из автомобиля и, надменно взглянув в глаза незнакомца, спросил:

— Чего надо?

— Эта девушка сегодняшний вечер проведет со мной, — твердо произнес Саша.

— Ва! Ты чего, пьяный? Или не понимаешь, с кем говоришь? — удивился Резо, бесцеремонно рассматривая подошедшего.

— Я никогда не бываю пьян и сказанное никогда не повторяю дважды, Македонский взглянул грузину прямо в глаза, и от этого его колючего взгляда тот непроизвольно поежился.

— Ты что, не знаешь, кто перед тобой? — казалось, удивлению кавказца нет границ.

— Я знаю твое имя, для разговора этого достаточно, — Саша уже шагнул к машине, чтобы открыть дверцу и выпустить Оксану.

— Ты что, жизни меня учить вздумал? Или тебе своего здоровья не жаль? — Резо ошалело смотрел на Сашу, явно не представляя, как лучше поступить в такой ситуации — то ли разобраться с наглецом самостоятельно, то ли кивнуть быкам, ожидавшим команду «фас». — Ты на кого наезжаешь, баклан дешевый?

— Пальцы гнешь, под жулика косишь? — с усмешкой произнес Солоник, вспомнив слова девушки о том, будто бы этот тип — вор в законе.

— Реваз, позволь, я этому хмырю череп проломлю, — предложил из машины один из быков.

Кавказец оценивающе смерил взглядом неизвестного наглеца: невысокий рост, комплекция так себе… Разве он может сравниться хоть с одним из его быков?

— Давай, Мамука, — кивнул он и в предвкушении зрелища избиения отошел в сторону.

Солоник тут же сгруппировался для отражения нападения. Из кабриолета вылез тот самый амбал в «Адидасе», который увел от него Оксану. В тусклом лунном свете блеснуло лезвие ножа, и это решило все…

Резко нагнувшись, Саша быстрым движением отодрал скотч, которым перед поездкой в ночной клуб «Морской» прикрепил к ноге пистолет. Мгновение и ствол уперся в грудь быка.

— Нож бросай, — ледяным шепотом произнес Александр.

— Что? — качок явно не ожидал, что противник вооружен.

— Нож на землю, — интонации Македонского были спокойны и даже ленивы. Он был уверен, что победа будет за ним.

Нож с металлическим лязгом упал на асфальтированную дорожку.

— А теперь — в машину! — последовала новая команда.

Безусловно, ни Резо, ни его люди не ожидали подобного поворота событий. Амбал с золотой цепью на шее, еще недавно мнивший себя таким грозным, послушно выполнил распоряжение неизвестного парня далеко не атлетического сложения.

Спустя мгновение «глок» уперся в грудь Резо — тот, ощутив прикосновение тупого ствола, казалось, сразу же протрезвел.

— А теперь слушай, скотина черножопая, — произнес Саша спокойно, и лишь крылья носа его слегка раздувались, свидетельствуя о волнении. Кто ты, я не знаю и знать не хочу. А я — Македонский, Саша Македонский. Слышал, может быть?

— Ва! Нравится девушка — забирай, нет проблем, у нас еще много таких, — стараясь унять предательскую дрожь в голосе, ответил кавказец. — Нравится — так бы сразу и сказал. Крутой ты, в натуре крутой, и так видно. Только пистолет убери, пожалуйста, а то он еще случайно выстрелит…

Сунув оружие в карман, Солоник открыл дверку и коротко бросил Оксане:

— Выходи и иди вон к тому джипу…

Та послушно вышла и двинулась в сторону «Тойоты», белевшей неподалеку.

— А теперь опять слушай, и слушай внимательно, — Солоник, прищурившись, снова обратился к грузину. — Вали отсюда, и если не хочешь в своей жизни проблем, никогда больше не попадайся мне на глаза.

— Нет вопросов, нет вопросов, — испуганно прошептал Резо и, неожиданно с хитрецой взглянув на собеседника, поинтересовался: — А где тебя завтра можно найти, чтобы как следует извиниться?

Солоник не удостоил его ответом. Круто развернувшись, он направился к своей машине, рядом с которой, переминаясь с ноги на ногу, стояла Оксана…

— Зачем ты это сделал? — прошептала девушка, когда джип выехал с паркинга.

Саша и сам не знал — зачем, для чего он назвался этому козлу своим настоящем именем.

Ради самоутверждения? Чтобы нагнать страха на мелких торгашей, мнящих себя крутыми бандитами?

Из-за стойкой ненависти к этим тупым быкам в «адидасовских» костюмах?

Поступок, что ни говори, глупый, так может вести себя разве что пьяный пэтэушник на дискотеке в курганском Доме культуры, но не серьезный человек, находящийся к тому же в федеральном розыске.

Да и склоку он из-за кого начал, из-за кого назвался настоящим именем?

Из-за бабы — стыдно сказать… Но отмотать время назад, переиграть было невозможно, и теперь оставалось лишь признать, что слово не воробей…

Саша, покусывая губы, сосредоточенно вел машину, ощущая на себе недоуменные взгляды спутницы. По всему было заметно: девушка хочет что-то сказать, о чем-то предостеречь, но происшедшее напугало ее настолько, что она не могла произнести ни слова.

Спустя минут двадцать белоснежный джип, свернув с трассы, неторопливо катил вниз, к виллам на берегу моря, огоньки которых разряжали чернильную темноту августовской ночи.

Оксана забеспокоилась.

— Куда ты? Чего ты хочешь?