Читаем без скачивания Выбор завоевателя - Тимоти Зан

Кавано показалось, что стало еще темнее.

— Плохо, — вздохнул он.

— Не надо делать поспешных выводов, — посоветовал Бронски резковато. — Он мог выбежать из переулка сразу за нами и удрать в другом направлении до того, как мы успели оглянуться. Он раньше служил в десантных войсках миротворцев, а таких людей нельзя списывать со счетов прежде, чем увидите трупы.

Кавано кивнул, изо всех сил заставляя себя поверить этим словам. Колхин заслуживал куда большего, чем краткое поминовение, но сейчас не было времени на что-либо еще.

— Вы не хотите позвать кого-нибудь на помощь?

— Кого, к примеру?

— Ну, может быть, полицию? Она существует как раз для поддержания порядка, не так ли?

Бронски еле слышно фыркнул:

— Только не в том случае, когда на граждан Севкоора нападают чужие, тем более на Гранпарре. Пока полицейские не убедятся, что в опасности жизнь, или здоровье, или личная собственность граждан планеты, они будут в стороне. Возможно, даже поболеют за бхуртала.

Неприятный холодок пробежал по спине Кавано. Он уже давно смирился с тем, что в Содружестве недолюбливают представителей Севкоора и это приходится учитывать в бизнесе. Возможно, на самом деле Севкоор не просто недолюбливают.

— А что насчет платформы «Мирмидон»? У ее гарнизона наверняка хватит огневой мощи, чтобы разобраться с кучкой бхуртала.

— Это верно, — сказал Бронски. — Проблема в том, что Парра делает невозможным прямое десантирование, так что доберутся они сюда не менее чем за час. Слишком поздно. — Он показал дулом лучевого пистолета на куртку Кавано. — Не думаю, что у вас в патроннике есть разрывные патроны.

Кавано совсем забыл о своем дротиковом пистолете.

— Действительно, — проговорил он, с виноватым видом доставая оружие. На той улочке все происходило стремительно, но он мог бы все же выпустить в бхуртала пару пуль, если бы сохранил выдержку. Скорее всего, это ничего не дало бы, но сейчас его совесть была бы чиста. — У меня стандартные заряды. Колхин израсходовал все разрывные на материке.

— Понятно, — проворчал Бронски. — Будем надеяться, что мы скрылись…

Он осекся. Поднял руку, приказывая молчать. Кавано замер, прислушиваясь.

Они услышали тяжелые, гулкие шаги на лестнице. Звуки прекратились. Затем послышался треск выбитой двери. Кто-то заверещал, потом еще кто-то закричал, голоса смешались с топотом бегущих ног и тяжелыми шагами. Шаги снова прекратились, и снова послышался треск.

Бронски выругался.

— Зря понадеялся, — пробормотал он. — Они проверяют все квартиры. Видать, знают, что мы здесь.

У Кавано болезненно свело желудок. Здесь, на верхнем этаже, они все равно что в ловушке.

— Что будем делать?

Бронски кивнул на угол лестничной площадки:

— Полезем дальше.

С первого взгляда стало ясно, что люк годами не открывался. Также стало ясно, что без шума его не одолеть. Но Бронски одолел эту проблему — дождавшись, когда бхуртала начнут высаживать очередную дверь двумя этажами ниже, он открыл люк. Петли противно скрипели, сопротивляясь. Через минуту беглецы были на крыше.

— Теперь куда? — спросил Кавано, дрожа на холодном ночном ветру и оглядываясь по сторонам. Весь квартал был построен под единой крышей, и, если не считать пары десятков вентиляционных труб, торчащих из нее как пеньки, крыша была ровной. Нигде не спрятаться, и со всех сторон до улицы пять этажей.

— Найдем другую лестницу и уберемся отсюда к чертовой матери, — сказал Бронски, оглядывая крышу. — Похоже, вон там люк.

Он направился было туда…

Внезапно у них за спиной раздался мерзкий звук разрываемого металла.

Кавано резко обернулся. Крышка люка, через который они только что выбрались, исчезла вместе с половиной металлической рамы, с помощью которой она крепилась к просмоленному дереву крыши. Наружу высунулась огромная ручища бхуртала.

— Черт! — выругался Бронски, засовывая пистолет под куртку. — Вперед!

Он бросился вперед, но не туда, где предполагал найти крышку люка.

— А другие лестницы? — крикнул Кавано на бегу.

— Не успеем открыть, — бросил Бронски через плечо.

Кавано растерялся. Они бежали сломя голову прямо к краю крыши.

— Так что ж мы делаем?

— А вот что! — Бронски на бегу пригнулся, а затем прыгнул вниз…

И схватился за петлю усика, спустившегося на метр с основного переплетения лозы Парры, закрывавшей все небо над головами беглецов.

— Не стойте столбом, — прорычал генерал, с усилием подтягиваясь на усике. — Давайте!

Поморщившись, Кавано отступил на пару шагов, с сомнением прикидывая расстояние. Но если альтернативой прыжка является встреча с бхуртала… Глубоко вздохнув, он разбежался и прыгнул.

Ему удалось поймать левой рукой усик, а затем схватить его и правой.

— Используйте инерцию, — приказал Бронски, ловя Кавано за правую руку и поддерживая. — Мах ногами, выгните спину и подтягивайтесь. Давайте, вы наверняка сто раз видели, как это проделывают гимнасты.

— Я-то не гимнаст, — прохрипел Кавано, неуклюже раскачиваясь.

— Нет-нет, этак вы им на обед достанетесь, — раскритиковал Бронски. — Рывком вперед, с выходом наверх!

Проглотив ругательство, Кавано резко подобрал колени, сложился пополам и подтянулся…

И внезапно оказался рядом с Бронски — лежа грудью на страшно раскачивающейся лозе, отчаянно дрыгая ногами, чтобы удержать равновесие. Бронски схватил его за куртку и потянул вверх, и уже через пару секунд Кавано стоял.

— Почти вовремя, — проворчал генерал. — Вот и они.

Кавано оглянулся. Металлическая рама люка была вырвана «с мясом», и бхуртала пытался протиснуться на крышу.

— А нельзя ли как-нибудь избавиться от этих усиков? — спросил Кавано, когда они с Бронски заползли поглубже в гущу отростков Парры.

— Слишком прочны для ножа, — ответил Бронски, доставая игольник. — Попробуем-ка это.

Он выстрелил трижды. Но стальные стрелки лишь вонзались в плотную кожицу лозы, не отрезав усик.

— Этого хватит, — проговорил Бронски, возвращая игольник на место и осторожно вставая на ноги. — Пошли.

Кавано последовал за ним, недоумевая. Неужто Бронски считает, что стрелки смогут поранить руки бхуртала, когда преследователи попытаются за них схватиться?

— И куда теперь? — спросил он.

— Давайте сначала отсюда уберемся, — ответил Бронски. — А потом уж решим, как спуститься.

Они пошли дальше. Снизу переплетение усиков Парры казалось тонким, даже нежным. На самом деле они были достаточно толстыми и уж вовсе не хрупкими, некоторые достигали шести, а то и десяти сантиметров в диаметре, а основные побеги были раза в два толще. Слегка уплощенные сверху, они вполне годились для того, чтобы по ним ходить. И в ясный солнечный день, да еще на нижнем ярусе, Кавано охотно совершил бы такую прогулку.

Но ночью, в пяти этажах над улицами Пуэрто Симоне, это было просто страшно.

К тому же они все еще не спустились на уровень пятого этажа.

— Не смотрите вниз, — повторял Бронски, пока они с Кавано медленно, осторожно продвигались в путанице ветвей. — Держитесь основных побегов — они толще, и у них есть сучья, за которые удобно хвататься в случае чего. И не смотрите вниз.

Глупый совет. Кавано на каждом шагу приходилось смотреть вниз, чтобы знать, куда ступать. Он был в таком напряжении, что даже не выругался в ответ, просто шел, не сводя глаз с лозы и стараясь не замечать мостовую внизу, чтобы не думать о высоте.

Они находились над серединой улицы, которая казалась пропастью, когда сзади раздался ликующий рев.

— Вперед, вперед, — приказал Бронски, останавливаясь и осторожно оборачиваясь.

— Они на крыше? — спросил Кавано, не оборачиваясь из страха потерять равновесие.

— Первый — да, — мрачно ответил Бронски, доставая пистолет. — Направляется к усику. — Генерал огляделся по сторонам. — Держитесь, Кавано. Сядьте там, где стоите. Садитесь немедленно!

Кавано понял, что спорить бессмысленно — себе дороже выйдет. Он осторожно сел на корточки, затем, стиснув зубы, спустил ноги по обе стороны побега, крепко ударился задом, опираясь на вытянутые руки. Боль пронеслась по всей спине. Он схватился за короткие сучья…

И чуть не сорвался от оглушительного рева целой толпы маленьких коричневых гроумов.

— Бронски! — закричал он, пригнув голову к груди.

Гроумы промчались мимо, коготки их вонзались сквозь куртку в плечи и руки Кавано. Одна тварь довольно больно врезалась в его бицепс, так что рука чуть не отнялась. Кавано судорожно обвил ногами лозу, сцепив лодыжки. Только бы не перевернуться, только бы не повиснуть вверх ногами.

Твари исчезли так же внезапно, как и появились.

— Какого?…

— Надо же! — пробормотал Бронски. — Получилось!

Нахмурившись, Кавано повернул голову. Стая гроумов собралась в ветвях Парры над тремя бхуртала, возмущенно вопя и злобно царапая когтями переднего, который, отмахиваясь, старался подтянуться на усике лозы. Лозы, в которую Бронски только что трижды выстрелил, надеясь вызвать у Парры и ее симбионтов именно такую реакцию.