Читаем без скачивания Поцелуй шута - Энн Стюарт

Что касается ее, она немного трепетала перед ним. Он был таким огромным, шумным, таким яростным и с таким очень уж ярким мужским началом, что она терялась, не зная, как вести себя с ним, тем более что он старался изо всех сил избегать ее. Изабелла сомневалась в том, что он может быть нежным любовником, скорее всего, он быстрый и резкий. Удовольствие для себя, и ничего для жены. Но она сможет его научить, о да, она научит его. Она этого очень хотела.

Ей хотелось знать, каковы его поцелуи. Хотя вряд ли ей удастся это узнать в ближайшее время. Отец Паулус велел им жить в воздержании, а подобные запреты нельзя так просто нарушать. Но, возможно, деля с ней постель, Хью Фортэм начнет с ней хотя бы разговаривать. Они бы могли лучше узнать друг друга, прежде чем познают любовь. Возможно, аббат все же не такое чудовище, как она о нем думает, а напротив — купель мудрости.

Но, конечно, все может быть и не так.

Хью вышел на крепостной вал и зашагал вперед, даже не потрудившись обернуться и посмотреть, идет ли она за ним следом. Полы его подбитого мехом плаща развевались за ним как крылья. Она старалась не отставать, ее тонкая льняная рубашка не защищала от пронизывающего холодного ветра. Стражники, несущие службу, отводили взгляды, делая вид, что ничего не замечают, пока она босая бежала за своим господином и мужем. Когда они достигли хозяйских покоев, у нее совершенно окоченели ноги, и зубы выбивали дробь. Единственное, о чем она сейчас думала, это о горящем камине и теплой постели.

Он вошел в комнату, и она поспешила за ним, услышав вдруг, как он заорал:

— Убирайся!

Изабелла вздрогнула, уже хотела развернуться и убежать, но замешкалась, давая ему время передумать, когда вдруг из глубины покоев показался слуга, который ожидал здесь хозяина, и, не поднимая глаз, поспешно покинул комнату, закрыв за собой дверь.

Впервые они оказались вдвоем, одни в огромной спальне.

Он ничего не сказал. Он даже не взглянул на нее. Вместо этого он направился в горящему огню, расстегнул пряжку на плаще и скинул его со своих мощных плеч. Плащ упал на пол. Возможно, лорд Фортэм ожидал, что слуга поднимет плащ, но ведь он сам только что выставил его вон. Так что, скорее всего, он хотел, чтобы плащ подняла жена, а она скорее прошла бы по горящим углям, чем сделала это.

Хотя, учитывая холод каменного пола и ее замерзшие ноги, пройтись сейчас по горячим углям показалось ей довольно соблазнительной идеей.

Изабелла ждала, а он продолжал молчать. Она оглянулась на дверь, но та была плотно закрыта, и она бы не удивилась, если бы узнала, что снаружи стоит стража, чтобы она не сбежала.

Глупо, конечно. Она теперь была хозяйкой замка, и ей незачем, да и некуда, было бежать.

Она ждала, а он все молчал. Она разглядела кровать в соседней комнате, массивное сооружение под балдахином с роскошными занавесями и толстым меховым покрывалом. В той комнате также горел огонь в камине, и языки пламени отбрасывали танцующие тени на полу.

— Итак… — произнесла она наконец, но голос ее прозвучал совсем тихо в этих огромных покоях.

В первое мгновение она решила, что Хью не слышал ее. Он не обернулся, а продолжал стоять, уставившись на огонь так, словно никогда в жизни не видел подобного чуда.

Изабелла кашлянула.

— Итак, — повторила она, с трудом узнавая свой голос.

— Итак — что? — Он повернулся, глядя на нее с высоты своего огромного роста, а затем вдруг сделал шаг назад и остановился. Он сам хотел жениться на ней, и он сам привел ее сюда. Изабелла попыталась улыбнуться, понимая, насколько жалкой была эта попытка.

— Итак, я здесь, — сказала она ясным голосом. — Что мы теперь будем делать?

Ироническое выражение, появившееся на его лице, заставило ее покраснеть.

— Идите в постель, — сказал он. — Вы моя жена — и теперь ваше место здесь.

— А вы?

— Я не устал.

Что ж, этот содержательный разговор мало чем отличался от их прежних бесед, обычно состоящих из нескольких коротких фраз. Изабелла решила, что пришло время взять дело в свои руки. Она встречалась в жизни и с гораздо более страшными вещами и тем не менее выжила. Один ворчливый муж — еще не повод для того, чтобы расстраиваться.

Она подошла к нему и положила руку ему на плечо. Он вздрогнул, обернулся и застыл, стараясь не встречаться с ней взглядом.

Ей очень бы хотелось иметь хоть какое-нибудь представление о том, что скрывается в его ярких синих глазах, о чем он думает, когда смотрит на нее, но у нее не было ни малейших предположений на этот счет. Сожалел ли он о том, что женился на ней, или же сердился на нелепый запрет отца Паулуса? Во всяком случае, он явно не собирался разговаривать с ней.

Изабелла поднялась на цыпочки и поцеловала его в заросшую щеку.

— Тогда спокойной ночи, муж мой, — нежно сказала она.

Он уставился на нее с таким изумлением, словно первый раз увидел. Ей даже показалось, что он собирается что-то сказать. Он нерешительно поднял руку, словно хотел коснуться ее, но рука безвольно упала, как будто у него не хватило сил.

— Спокойной ночи, — хрипло сказал он и отошел в сторону.

Изабелла никогда не плакала по пустякам, да и из-за вещей серьезных — крайне редко. Сейчас она ничего больше не могла сделать и пошла в спальню. Она залезла на высокую кровать и забралась под толстые теплые меховые покрывала, глядя на язычки пламени, пока не заслезились глаза. В соседней комнате было очень тихо, и она решила, что Хью по-прежнему неподвижно стоит, тоже уставившись на огонь. Два человека так близко и так бесконечно далеко друг от друга.

Она печально вздохнула, так тихо, что он едва ли мог ее услышать. Усилием воли, которое выработала с годами, Изабелла заставила себя заснуть.

Хью услышал ее вздох. Звук был совсем слабым и дрожащим, как будто она плакала, и вонзился ему в сердце кинжалом. Но ведь он не мог стать причиной ее слез? Или мог?

Конечно, мог! Такой огромный, грубый мужлан, как он мог напугать ее до смерти, протащив за собой через весь замок и заставив лечь в его постель? Хорош нежный любовник, нечего сказать, до смерти перепугал слабую хрупкую женщину.

Хотя, правду сказать, она не выглядела такой уж напуганной, благослови ее господь. Она соскочила со своей кровати так быстро, словно ждала этого, и последовала за ним, не возразив ни единым словом. Он боялся оглянуться и обнаружить, что она решила вернуться к себе, но каждый раз, когда он позволял себе бросить взгляд в ее сторону, он видел, что она бежит, стараясь не отставать от него.

Слишком поздно он понял, что она босая. Если бы у него было хоть немного здравого смысла, он бы понес ее на руках. Она была такой маленькой и изящной, что для него это было бы не тяжелее, чем нести полное вооружение. Но он ничего не замечал, а когда заметил, то просто побоялся коснуться ее. Если какая-нибудь женщина и стоила того, чтобы за нее пришлось заплатить вечным проклятием, то Изабелла была именно такой.