Читаем без скачивания Великие посвященные.Очерк эзотеризма религий - Эдуард Шюре

— Пусть все, которые остались верны Единому Богу, приблизятся ко мне, — сказал Моисей.

Три четверти из предводителей Израиля выстроились вокруг Моисея; мятежники спрятались в своих палатках. Тогда пророк, подвигаясь вперед, приказал всем, сохранившим верность, поразить мечем зачинщиков восстания и всех жриц Астарты, дабы Израиль трепетал навек перед Элоимом, дабы он вспоминал закон Синая и его первую заповедь:

"Я Господь Бог твой, который вывел тебя из страны египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов перед лицом Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли". (Исход, XX, 2–4).

Так, перемешивая страх с таинственным, Моисей внедрял свой закон и свой культ народу израильскому. Он хотел запечатлеть идею Иеговы пылающими буквами в глубине его души, и без этой беспощадности единобожие не могло бы победить многобожия, наводнявшего из Вавилона и Финикии окрестные страны.

Но что же видели семьдесят Старейшин на вершине Синая? Второзаконие (XXXIII, 2) говорит о величественном видении, о тысячах святых, появившихся среди грозовых туч на вершине Синая в ярких молниях Иеговы. Не было ли то появление мудрецов древнего цикла, арийских посвященных Индии, Персии и Египта, всех благородных сынов Азии, не пришли ли они все на помощь Моисею, чтобы воздействовать решающим образом на сознание его сотрудников?

Духовные силы, неизменно бодрствующие над человечеством, всегда окружают нас, но покров, отделяющий нас от них, разрывается лишь в великие часы и только для редких избранников.

Как бы то ни было, Моисею удалось передать семидесяти Старейшинам божественный огонь своей собственной энергии и непоколебимой воли. Они являли собой первый храм, предшествовавший храму Соломона: живой храм, двигавшийся впереди Израиля, его сердце, свет, освещавший ему путь.

Благодаря явлениям на вершине Синая и благодаря казни мятежников, Моисей приобрел великую власть над Семитами, которых он крепко держал в своей железной руке. И тем не менее новые возмущения, сопровождаемые новыми карами, возникали от времени до времени при бесконечных переходах по пути в Ханаан.

Подобно Магомету, Моисей должен был проявить одновременно и гений пророка, и даровании воина и общественного организатора. Он должен был бороться и против общего изнеможения, и против клевет, и против заговоров.

Вслед за народным восстанием, ему предстояло поразить гордость священников-левитов, которые желали сравняться с ним и выдавали себя за непосредственно вдохновляемых Богом; а позднее ему приходилось бороться с опасными заговорами честолюбивых начальников, вроде Корея, Датана и Абирама, которые разжигали народные восстания, чтобы низвергнуть пророка и провозгласить царскую власть, как это и осуществилось позднее с Саулом, несмотря на противодействие пророка Самуила.

В этой борьбе Моисей переходил от негодования к состраданию, от отеческой нежности к страшному гневу против своего народа, который бился в крепких тисках его неукротимого духа и поневоле покорялся ему. Отголосок этой борьбы мы находим в беседе, которую библейский рассказ приписывает Моисею и Богу, и которая раскрывает все, что творилось в глубине души пророка.

В Пятикнижии Моисей побеждает все препятствия невероятными чудесами. Иегова, понимаемый как личный Бог, всегда к его услугам. Он появляется над священной скишей в виде светлого облака, названного славой Господней. Один Моисей может приблизиться к Нему; все остальные, приближаясь, падают мертвыми.

Скиния Завита, заключавшая в себе священный ковчег, играет в библейском рассказе роль гигантской электрической батареи, заряженной огнем Иеговы, который поражал на смерть целые толпы людей. Сыновья Аарона, двести пятьдесят единомышленников Корея и Датана и наконец четырнадцать тысяч из народа (!) были убиты этим огнем.

Более того, Моисей вызывает в определенный час землетрясение, которое и поглощает трех возмутившихся начальников с их палатками и их семьями. Этот последний рассказ проникнут устрашающей поэзией, но в то же время он носит характер такого преувеличения и такой явной легендарности, что говорить о его реальности не приходится.

Что в особенности придает оттенок наносный всем этим рассказам, это роль — разгневанного и непостоянного Бога, которую в них играет Иегова. Он постоянно готов грозить, распаляться гневом и разрушать, в то время как сам Моисей являет собою и милосердие, и мудрость. Представление о Боге столь младенческое и столь противоречащее божественный свойствам, должно быть не менее чуждо для посвященного Озириса, чем для самого Иисуса Христа.

И тем не менее, эти колоссальные преувеличения произошли — по видимому — под влиянием действительных необычайных явлений, вызванных магическими силами Моисея, силами, о которых постоянно упоминается в преданиях древних храмов.

Здесь уместно будет сказать несколько слов о так называемых чудесах Моисея, освещая их светом теософии и её оккультной науки. Вызывание электрических феноменов разнообразного вида могучей волей посвященных относилось в древности не к одному только Моисею.

Халдейское продаже приписывало то же самое своим магам, греческая и латинская традиция — известным жрецам Юпитера и Апполона.{26} Во всех подобных случаях феномены принадлежат к области электричества.

Но при этом самое электричество приводится в действие силою, гораздо более тонкой, разлитой во всей вселенной, которую великие Адепты умели привлекать, сосредоточивать и направлять. Эта сила носит название Акаша у брахманов, огненное начало у магов халдейских, великая магическая сила у каббалистов средних веков.

С точки зрения современной науки ее можно назвать эфирной силой. Можно привлекать эту силу или непосредственно, или вызывать ее при помощи невидимых посредников, сознательных или полусознательных, которыми кишит земная атмосфера, и которых воля магов умеет подчинять себе.

Эта теория не заключает в себе ничего противоречащего разумному представлению о вселенной и она даже необходима для объяснения множества феноменов, которые иначе оставались бы непонятными. Следует только прибавить к этому, что все подобные феномены управляются неизменными законами, и размер их соответствует всегда умственным, нравственным и магнетическим силам Адепта.

Было бы противно разуму приписывать такие явления тому, что человек приводит в действие Первопричину, самого Бога, что привело бы к отождествлена смертного с Богом. Человек поднимается к Богу лишь посредственно, путем мысли или молитвы, путем действия или экстаза. И Бог не проявляется в мире непосредственно, а лишь путем всемирных и незыблемых законов, которые служат выражением Его мысли, осуществляемой человечеством, которое является представителем Его во времени и пространстве.

Утвердив эту точку зрения, мы считаем вполне возможным что Моисей, поддержанный духовными силами, которые ему покровительствовали, и владея эфирной силой с полным сознанием, мог пользоваться Ковчегом как своего рода приемником для производства электрических феноменов угрожающего характера.

Он изолировал себя, своих священников и доверенных лиц льняными одеждами и курениями, защищавшими его от ударов эфирного огня; но подобные феномены вызывались лишь в редких случаях; священническая легенда преувеличила их. Моисею было достаточно поразить несколько мятежных начальников или непослушных левитов подобным способом, чтобы устрашить весь народ и овладеть им.

Глава VI. Смерть Моисея

Когда Моисей привел свой народ до входа в Ханаан, он почувствовал, что дело его завершилось.

Чем являлся Иегова-Элоим для ясновидца Синая? Божественным порядком, проявленным сверху до низу, на протяжении всех сфер вселенной и осуществленным на видимой земле по образу небесных иерархий. Он не вотще созерцал лик Вечного, который отражался во всех мирах. Его книга Бытия была заключена в Ковчег, Ковчег охранялся сильным народом, живым храмом Господа.

Основание культа единому Богу совершилось на земле; имя Иеговы сияло пламенными буквами в сознании Израиля; отныне века могут катить свои волны над изменчивой душой человеческой, они уже не в силах будут стереть с неё имя Вечного.

Убедившись в этом, Моисей стал призывать Ангела смерти. Он благословил своего преемника Иисуса Навина перед Ковчегом Завета, чтобы Дух Божий сошел на него, он благословил все человечество в лице двенадцати племен Израиля и поднялся на гору Нево, сопровождаемый Иисусом и двумя левитами.

Аарон в это время был уже отозван к праотцам и пророчица Мария последовала за ним. Настала очередь и Моисея. Каковы были мысли столетнего пророка, когда из глаз его исчезал лагерь Израиля, и когда он поднимался в великое одиночество Элоима? Что испытывал он, окидывая глазами обетованную землю, от Галаада до Иерихона, оттененного пальмами?