Читаем без скачивания Последний снег - Стина Джексон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Клянусь, с каждым днем ты все больше похож на отца, — сказал Лиам, тяжело дыша.
— Да пошел ты!
Габриэль зажег новую сигарету и направился к машине, показывая, что драка закончена. Открыв дверцу с водительской стороны, он крикнул Лиаму:
— Я за тобой слежу. Не забывай. — Сел в машину и завел двигатель.
Лиам остался один в провонявшей мочой темноте.
Лив почти дошла до дома, когда заметила, что кто-то идет за ней по пятам. Йонни? Она осталась на веранде подождать. Но из-за деревьев выбежал не Йонни, а Карл-Эрик. Остановился и оперся руками о колени, чтобы перевести дыхание. Потом выпрямился, и их глаза встретились.
— Можно подумать, за тобой черти гонятся, — выдохнул он. — Летела быстрее бешеной собаки. Только пятки сверкали.
— Что тебе нужно?
— Ничего. Хотел убедиться, что ты добралась до дома.
Карл-Эрик подошел и прислонился к перилам. В темноте он казался моложе, морщины разгладились, глаза блестят. Лив старалась дышать ровно, чтобы успокоиться. На мгновение ей показалось, что ее преследует Видар.
— Видар мертв, — прочитал ее мысли Карл-Эрик. — Теперь все изменится.
— Я видела его собственными глазами в морге. Но все равно кажется, что он просто вышел на прогулку и в любой момент выйдет из леса.
— Тебе нужно время, чтобы свыкнуться с этим. Ты еще не оправилась от шока.
Лив не могла рассказать ему, какую пустоту ощущает внутри. Тело Видара в морге было оболочкой. Это не Видар. Еще ни разу со дня его исчезновения она не плакала. Ни когда Хассан сообщил ей новость, ни позже — в морге. Все, что она чувствовала, — странное облегчение в груди. Даже кожный зуд ее почти не беспокоил.
Карл-Эрик занес тяжелую ногу на ступеньку. Лив подумала, что нужно пригласить его зайти. Пора начать вести себя как все люди, уж теперь-то, когда Видара больше нет. Стоит, наверное, наладить контакты с деревенскими, прежде чем они с Симоном уедут. Но в обществе Карла-Эрика она всегда ощущала тревогу, похожую на ту, которую внушал ей Видар.
— Нам надо держаться вместе, хотим мы того или нет.
— А, кстати, какое родство нас связывает? — спросила Лив, зная ответ.
Карл-Эрик медлил с ответом. Сперва она решила, что он не расслышал вопроса: взгляд его был прикован к двери за ней.
— Мать Видара и моя мать были сводными сестрами по отцу. Но они не были знакомы, насколько мне известно. Твоя бабушка была незаконнорожденной. Двери маминого дома были для нее закрыты.
— Поэтому вы с папой не ладили?
Карл-Эрик фыркнул, обдав ее спиртными парами. Но он не производил впечатление пьяного. Скорее наоборот.
— Нет, у нас были проблемы посерьезнее.
— И какие же?
— Долго рассказывать. Я устал. Но загляни ко мне как-нибудь, и я тебе все расскажу.
Что-то в его голосе вызывало у нее желание поскорее скрыться в доме. Но она переминалась с ноги на ногу на скрипучих половицах веранды. Хотелось спросить, почему Видар считал его неудачником — о каких неудачах шла речь, но ее не отпускало ощущение, что отец стоит рядом в темноте и подслушивает. Он ненавидел, когда дочь встревала, а страх отцовского гнева засел в ней так глубоко, что от него не избавиться.
— Одно я тебе скажу, — глянул на нее Карл-Эрик. — Семью крепче делают не кровные узы, а стыд. Стыд сплачивает.
Его взгляд остановился на ней, и Лив перестала дышать. Тело ее не слушалось.
— Не знаю, о чем ты.
Карл-Эрик грустно улыбнулся.
— Думаю, прекрасно знаешь.
Порывом ветра принесло запах костра. Он нагнулся и прошептал, словно опасаясь, что их услышат:
— Что тебе известно об этом парне?
— О ком?
— О вашем арендаторе. Йонни, или как там его.
— Он никаких проблем не доставляет. Работает, исправно платит за аренду… Не на что жаловаться.
Карл-Эрик задумчиво запустил пальцы в бороду. Казалось, он хотел возразить, но передумал, убрал ногу со ступеньки, достал фляжку и, не отрывая от Лив взгляда, сделал несколько глотков.
— Тебе стоит быть поосторожней с чужаками. Надо держать глаза и уши открытыми. И никому не доверять. Даже своим.
Лиам бежал напролом через лес. Луна скрылась за облаками. Ледяной дождь обжигал лицо, мокрые джинсы прилипли к ногам, затрудняя движение. Но несмотря на холод, Он весь обливался потом. Не в первый раз Габриэль бросал его посреди леса. Этот раз — точно последний, поклялся он себе.
Когда Лиам наконец достиг Кальбуды, поселок спал. Темные окна, тихие дворы. Но собаки почуяли его издалека и залаяли, то ли приветствуя, то ли предупреждая об опасности.
Мать ждала его в прихожей, будто и не спала.
— Господи, что случилось?
— Габриэль, — коротко ответил он. Этого было достаточно. Мать больше не задавала вопросов — не хотела ничего знать, хотя догадывалась: ничего хорошего. Она помогла снять мокрую одежду, дала махровую простыню, чтобы завернуться, отвела на кухню и приложила к губе замороженный лосиный стейк из холодильника. Лиам спросил о Ване, хотя уже успел подняться к ней и видел: дочка спит.
Мать разожгла камин, и он подсел поближе к огню — согреться никак не получалось. Что-то в его молчании и напряженном дыхании встревожило ее. Она встала за его спиной, обняла худыми руками и прижалась щекой к щеке. Лиам позволил ей это, хотя ему было больно от ее прикосновений.
— Габриэль забрал мою машину. Можешь одолжить свою? Мне завтра на работу.
— Да, конечно.
— Спасибо, — кивнул он.
— Помнишь, что я говорила? — шепнула мать Ты не обязан общаться с ним только потому, что он твой брат.
Посидев еще немного, Лиам пошел к Ване. Она спала, прижав к себе игрушечного кролика, который когда-то был его
