Читаем без скачивания Эхо выстрелов в Далласе - Виталий Петрусенко

Эстафету Гаррисона, если можно так выразиться, подхватили независимые расследователи Майк Кэн-филд и Алан Уэберман. Они сконцентрировались на выяснении личностей трех «бродяг». Результатом их исследования явилась книга «Государственный переворот в Америке. ЦРУ и убийство Джона Ф. Кеннеди», вышедшая в 1975 году. Кэнфилд был издателем и редактором газет в штатах Висконсин и Флорида, в избирательной кампании 1972 года возглавлял группу художников и фотографов, обслуживавших кандидата в президенты от демократической партии сенатора Макговерна. Уэберман специализировался в «разоблачительном журнализме», был литературным критиком.

Для опознания «бродяг» они применили метод фотографического сопоставления, используемый полицией и судебно-медицинской экспертизой в США и других странах. Для этого они подбирали такие фотоснимки Ханта (их было немало сделано во время уотергейтского процесса), ракурс которых соответствовал бы фотографиям, заснятым в Далласе. Сравнение деталей лица выявило «почти совершенное совпадение». У Ханта привычка — не закрывать полностью рот, и это подтверждают те и другие снимки. Тождественны и форма, а также конфигурация ушной раковины, она и у «бродяги» и у Ханта вогнутого типа.

Расследователи установили, что к одному из далласских снимков прикасалась рука неизвестного ретушера. У Ханта слегка видоизменена конфигурация ушной раковины, положена тень на щеку. Были и другие мелкие подделки, но тот, кто фальсифицировал снимок, допустил промашку: не привел в точное соответствие со своей работой другой фотоснимок того же фотокорреспондента. Когда Кэнфилд и Уэберман решили выяснить у этого фотокорреспондента, кто мог отретушировать его снимок, они узнали, что тот неожиданно умер от разрыва сердца.

В самом высоком «бродяге» был заподозрен кубинский контрреволюционер, агент ЦРУ (по его собственному признанию) Фрэнк Стэржис. Раньше он был Фрэнком Фиорини, но в 1963 году сменил фамилию, судя по всему, выбрав новую, как у главного героя детективного романа Ханта «Трасса на Бимини». Стэржис также был арестован по уотергейтскому делу и тут у него слегка развязался язык.

Стэржис выполнял задания ЦРУ, связанные с политическими убийствами внутри США и борьбой против революционной Кубы, но он отрицал причастность к преступлению в Далласе. ФБР все же допросило его вскоре после убийства Кеннеди. При этом, как не без гордости сообщил Стэржис Кэнфилду, один из допрашивавших его агентов ФБР сделал ему следующий «комплимент»: «Фрэнк, если существует кто-либо, способный убить президента Соединенных Штатов, то это, парень, ты, ты можешь это сделать!»

Протоколы допроса Стэржиса агентами ФБР хранятся под семью замками в Национальном архиве США. Но независимые расследователи неопровержимо доказали, что Стэржис лично участвовал в фабрикации «рассказов» о связях между Освальдом и Кубой.

При сравнении Стэржиса с самым высоким «бродягой» Кэнфилд и Уэберман выявили сходство всех основных деталей лица и ушной раковины.

Кэнфилд и Уэберман выехали в Даллас, произвели измерения стены здания склада учебников, на фоне которой были засняты «бродяги», и установили полное совпадение роста Ханта и третьего «бродяги» (5 футов 8 дюймов) и роста Стэржиса и Самого высокого «бродяги» (6 футов).

На снимки с «бродягами» попал еще один человек, который, по-видимому, участвовал в их операции. Это «полицейский», личности и имени которого не могли установить. В его ухе виден какой-то миниатюрный аппарат, служивший ему, видимо, для принятия радиосигналов. Далласская полиция говорит, что это не ее человек. Чей же он тогда? Он исчез так же, как «бродяги», как мнимые агенты секретной службы, на которых далласские полицейские наткнулись в районе травянистого бугра и черного хода склада учебников.

Специальная комиссия конгресса по расследованию убийств не проявила настойчивости в выяснении роли Ханта, Стэржиса, Филлипса и других сотрудников ЦРУ в преступлении века. Да и вряд ли ей это было по зубам, если учесть могущество сил, которые горой стоят за сокрытие правды о причастности ЦРУ к убийству президента.

Наконец, первый из «бродяг» на снимке напоминает по описанию портрет человека, которого свидетель Уоррел видел бегущим из склада учебников к железной дороге. Но поиски этого беглеца, превратившегося, по всей вероятности, после исчезновения из склада в «бродягу», пока ни к чему не приводят. Правда, определенные черты сходства с ним улавливаются в лице и фигуре одного человека, точные фамилия и имя которого неизвестны. Уэберман разыскал один фотоснимок, запечатлевший этого неизвестного в 1963 году в майамском аэропорту. Он носил тогда имя и фамилию «Дэниэла Л. Карсуэлла». Но это был псевдоним, так как никакого Дэниэла Л. Карсуэлла, похожего на человека в майамском аэропорту, не существует в США. Сей «Карсуэлл» работал рука об руку с Хантом и числился «специалистом по электронике» в отделе технического обслуживания ЦРУ. «На самом деле, — говорит Уэберман, — он был самым опытным профессиональным убийцей». На «Карсуэлла» падает подозрение как на игравшего роль двойника Освальда, истинного снайпера, занимавшего позицию на шестом этаже стада и стрелявшего не из «манлихер-каркано», а из винтовки типа «маузер», которая была найдена полицией в той комнате, а затем бесследно исчезла. Именно «маузер» двойник Освальда отдавал в мастерскую для прикрепления к нему оптического прицела.

Из мемуаров бывших сотрудников ЦРУ известно, что спецслужбы США широко прибегают к снабжению своих агентов фальшивыми документами для операций как за пределами, так и внутри США. Кроме того, известно, что практически все агенты выходят на специальные задания с каким-нибудь изменением внешности. Все эти ухищрения с маскировкой затрудняют выяснение личности «Карсуэлла» и его коллег.

Уэберман не прекращает усилий, которые могли бы с неопровержимой точностью доказать роль Ханта[32] и его единомышленников в далласском преступлении. На основе признаний бывших сотрудников разведки и различных фактов он показывает, что ЦРУ занималось кровавым террором не только за рубежом, но и внутри США. Для осуществления внутренней террористической деятельности имелся специальный, глубоко засекреченный аппарат. Отдельные его подразделения подчинялись Ханту.

Вместе с тем ему поручалось политическое и оперативное руководство отрядами кубинских эмигрантов-контрреволюционеров, сформированных ЦРУ для вторжения на Кубу в 1961 году. Красноречивые признания содержатся в книге Ханта «Пошли нам сей день». Разгром бригады наемников ЦРУ кубинской армией поверг Ханта, как свидетельствует его сочинение, в бессильную ярость. В его болезненном воображении провал вторжения — результат «политического компромисса», виновником которого он считает президента Кеннеди.

Еще более слепая ярость охватывает Ханта при воспоминании, что через несколько месяцев после провала вторжения братья Кеннеди отправили в отставку директора ЦРУ Даллеса, начальника Директората тайных подрывных операций ЦРУ Ричарда Биссела и ряд других ответственных сотрудников разведки, привыкших действовать бесконтрольно. Эта ярость понятна, ибо Биссел был учителем и другом Ханта, а Даллес незадолго до отставки сделал Ханта своим личным помощником. «Продолжительная карьера этого замечательного человека (Даллеса. — Прим. авт.) была неоправданно разрушена людьми, которые жаждали сохранить свою собственную репутацию в глазах общественности», — писал Хант.

В этом его пассаже сквозит прозрачный намек на Джона и Роберта Кеннеди (тогда министра юстиции), которому, кстати говоря, президент поручил неофициальный контроль над ЦРУ, что пришлось особенно не по вкусу высшему эшелону разведки. Назначение куратора ЦРУ представляло собой уникальное явление в истории американской разведслужбы. Ни до, ни после этого Центральное разведывательное управление не подвергалось подобной, с точки зрения его столпов, унизительной опеке.

У ЦРУ, согласно приказу братьев Кеннеди, были изъяты тайные «полувоенные» операции. Это было неприятным психологическим ударом по престижу разведки. Однако Дж. и Р. Кеннеди не были последовательными. Забрав часть этих операций у ЦРУ в Южном Вьетнаме и передав их Пентагону, они не тронули инфраструктуры «полувоенных» операций в Лаосе, где около 500 агентов ЦРУ руководили более чем 30-тысячной наемной армией горцев из племени мео.

Самоуверенное «невидимое правительство» было уязвлено, когда сотрудники ЦРУ услышали от министра юстиции, что они не отрабатывают своей зарплаты, что результаты не соответствуют расходам. Их призывали к борьбе с коммунизмом, с социалистическими странами и национально-освободительными движениями, что, собственно, было излишне, так как эти цели всегда стояли у них на первом месте. Сомнение в их профессиональной компетентности, их способности джеймсов бондов нанесло сотрудникам ЦРУ нестерпимое оскорбление.