Читаем без скачивания Теперь я твоя мама - Лаура Эллиот

– Саванну.

– Все равно. Он высадил ее у «Уэстбери», а меня возле моей квартиры. Потом ты сказала: «Джеймс, домой, и не жалей лошадей. Сегодня я предчувствую хорошую скачку».

– Черт! Я такого не говорила!

– С чего бы я тебе врала?

– О боже, Лиззи, меня сейчас стошнит! Я позвоню тебе позже.

Вернувшись из ванной, Карла принялась осматривать квартиру, опасаясь обнаружить галстук, носок или пару бокалов от вина в раковине. Она осмотрела вторую подушку и убедилась, что та выглядит достаточно гладкой. Можно было предположить, что голова ее босса не покоилась на ней всю ночь.

Ее пятизвездный босс… Она присела на край кровати и закрыла лицо ладонями. Фрэнк Стонтон всегда был с ней очень деликатен и никогда ни словом, ни жестом не намекнул, что видит в ней кого-то другого, кроме как надежного и хорошего литературного негра. И она тоже держала его на расстоянии. До вчерашнего дня. Неужели она назвала его жеребцом? Да, так и было. Она вспомнила каждое слово этого легкомысленного разговора. Она совсем потеряла голову и молола все подряд.

А вот разговор с Робертом она помнила плохо. Только один факт врезался ей в память. Сын. Он плакал, когда рассказывал ей все. Она тоже плакала. У нее перехватило дыхание и хватило сил только на то, чтобы пожелать ему всего хорошего.

Лиззи позвонила ей вскоре после этого и сказала, что нужно пойти в клуб и что это приказ. Лиззи была смешная. Она заставляла Карлу смеяться. И это было приятно. Почти так же приятно, как и наплевать на все. И лучше, намного лучше, чем жить в изоляции.

– Запомни, – сказала Лиззи, когда Карла ей наконец перезвонила, – похмелье иногда необходимо для того, чтобы по достоинству оценить трезвость. Я бы не беспокоилась по поводу твоего босса. Судя по выражению его лица вчера вечером, я подозреваю, он был более чем рад доказать, что ты не зря дала ему такую высокую оценку.

Возвращаясь вечером после ужина с Джиной, она издалека узнала характерную походку Аниты. Девушка повернулась, когда Карла притормозила возле нее, и подозрительно посмотрела на машину.

– Блин, – сказала она, – а я уж подумала, что это мой первый клиент. Отвали, Карла! Ты мне мешаешь работать.

– Может, сделаешь перерыв? – Карла нагнулась и открыла дверцу с другой стороны. – Перекусим в «Наффис»?

– Можно. – Анита пожала плечами. – Все равно сегодня бизнес ни к черту.

– Как жизнь? – спросила Карла, когда им принесли кофе и тарелку с чипсами для Аниты.

– Мне нужна своя квартира. – Анита насыпала себе и кофе четыре ложки сахара и принялась его перемешивать, хотя не было заметно, чтобы она собиралась это пить. – Кельтский тигр заставляет клиентов крутить носом. Они хотят чистые простыни и все такое.

Она откинула голову и рассмеялась так громко, что на них начали коситься.

Девушка время от времени появлялась в жизни Карлы. Иногда ночами она работала возле канала, иногда в доках, а иногда, если денег было достаточно, просто проводила время с друзьями. Обычно, когда она возвращалась, Карле удавалось уговорить ее посидеть в «Наффис», но она была пьяна, измучена и замыкалась, как только Карла начинала задавать слишком много вопросов.

– Я видела тебя в газете. – Анита склонила голову набок и уставилась на Карлу. – Друзья говорят, что у тебя украли ребенка.

– Так и есть. Дочку по имени Исобель.

– Да-а… Это жестко. Толку от этих легавых никакого.

– Они старались как могли. Однажды я ее найду.

– Сколько ей сейчас?

– Семь лет.

– Моей сестре столько же.

– У тебя много сестер и братьев?

– Когда я считала последний раз, было шесть. Сейчас уже может быть больше. Мать штампует их без проблем.

– Давно ты ее видела?

– Не лезь ко мне, черт побери!

Карла пожала плечами. Каждый раз, когда они встречались, ей приходилось иметь дело с подобными внезапными переменами настроения. Единственным способом успокоить Аниту было сменить тему.

– Прошлой ночью я наломала дров.

– Это уже не в первый раз. Свешиваться с мостика…

– То было тогда. А это сейчас. Я сказала боссу в лицо, что он жеребец.

– А он жеребец?

– Понятия не имею. В этом-то и проблема.

– Это тот парень с бородой из газеты?

– Да.

– Он скоро будет греть тебе постельку.

– Да ну?

– Именно. Это всегда можно определить по их чертовым глазам. Они могут спрятать все, кроме глаз.

Анита становилась все более беспокойной. Когда она подняла кружку с кофе, ее рука дрожала. Усилие, казалось, вымотало ее, и она поставила кружку на стол, не отхлебнув ни капли. Роберт был бы рад познакомиться с подобными людьми, втерся бы к ним в доверие, выведал бы информацию о сети поставщиков. Карла же хотела лишь вернуть девушку к жизни. В свое время она, не особенно задумываясь, помогла Дилану Ри, но Анита отвергала всякую идею реабилитационного центра и злилась каждый раз, когда Карла упоминала социальные службы. Она уже везде побывала и вспоминать, каково это, не собиралась.

– Ты не ходила на прием к психологу, который я организовала? – Карла старалась говорить нейтральным тоном, но Л пита тут же ощетинилась.

– Да отвали ты! – Она достала сотовый телефон, отвернулась и начала с кем-то разговаривать. – Это мой дружок. – Она вызывающе посмотрела на Карлу. – Он хочет встретиться прямо сейчас.

– Ты в порядке?

– Да, черт побери!

– Не уходи, Анита! – Карла перегнулась через стол, схватила ее за руку и не отпустила, когда девушка попыталась вырваться. – Я могу помочь, если ты позволишь. Ты не должна так жить…

– Да, да, да. Все так говорят. Спасибо за кофе. – Анита направилась к двери, потом оглянулась и вернулась к столу. – Наверное, паскудно, когда у тебя крадут ребенка. Мне очень жаль.

Глава тридцать восьмая

Джой

– Буррен, – говорит отец Джой, – это уникальное место. Оно образовалось из спрессованных панцирей морских животных, которые жили на дне океана более трехсот миллионов лет назад. Потом, пятнадцать тысяч лет назад – по сравнению со временем, когда жили те животные, кажется, что это случилось буквально вчера, – пришел ледник и соскреб верхний слой почвы с Буррена. Когда ледник растаял, обнажилось сто тридцать квадратных километров, покрытых плоским камнем. Вообще-то здесь ничего не должно расти, но оглянись. Столько редких прекрасных растений!

Он учит ее названиям цветов, которые растут в теплых расселинах в известняке: дриада восьмилепестковая, Dryas octopetala, горечавка весенняя, Gentiana verna, ятрышник мужской, Orchis Mascula, и цветок, именем которого назван их дом, – солнцецвет седой, Helianthemum canum.

Он берет ее за руку, и они ступают по плоским камням.

– Вертикальные расселины – это перекрещивающиеся трещины в известняке, – говорит он. – А выступы – это изолированные части скалы.

Брак ее родителей весь покрылся расселинами, большими трещинами, но они делают вид, что ничего не замечают. Джой иногда пытается понять, в какой трещине их брака они нашли достаточно тепла, чтобы создать ее.

– Они были счастливы до моего рождения? – спрашивает она Мириам, когда они сидят на складе и клеят штрих-коды на бочки с морскими коньками.

– Да, они были счастливы, но потом произошло много всего. Им было тяжело, – отвечает бабушка.

Джой не может представить жизнь родителей до своего рождения, когда она стала камнем преткновения.

– Дети, которые не должны были родиться… – отвечает Мириам. – Не как ты, золотце. Ты их чудо.

Филлис говорит то же самое и задирает подбородок каждый раз, когда Джой просит рассказать эту историю.

– Хорошо же, что я была неподалеку. Тебе повезло, малышка.

Мать никогда не хочет разговаривать о той ночи.

– Ты появилась быстро. – Это все, что она говорит. – Быстро как молния.

Джой представляет снег, и панику, и грубые красные руки, которыми Филлис помогает ей появиться на свет, и своего отца, который далеко-далеко посреди песков слышит по телефону ее первый крик.

Глава тридцать девятая

Карла

Над каналом повисла предрассветная дымка, в которой мелькала медленно плывущая по воде баржа. Карла налила себе кофе и пошла с кружкой на балкон. Послышалась полицейская сирена, потом еще одна. Поглядев на улицу, она увидела несколько полицейских машин. Движение на улице было перекрыто. Дальше вдоль берега канала была натянута желтая лента.

Когда она подошла к огороженной территории, там уже собралась небольшая группа людей. Она узнала Бев, старую проститутку, которая всегда приглядывала за Анитой. За четыре дня до этого она остановила Карлу, когда та выходила из своей квартиры, и спросила, не связывалась ли с ней Анита.

– Я видела вас с ней на днях в «Наффис», – сказала Бев. – Я проверила все обычные места, но никто ее с тех пор не видел.