Читаем без скачивания История казачества - Андрей Гордеев

Москва, Литва и Польша, будучи бессильными защищать границы своих владений от нападений крымцев и других кочевников, старались обеспечить безопасность договорами с Турцией и ежегодной уплатой дани крымским ханам. Казаки служили их авангардом в борьбе с общими врагами, но не встречали не только их поддержки, а часто встречали противодействие и получали строгие требования жить в мирных отношениях с ними и не нападать на Крым и владения Турции. Каждая страна старалась использовать казаков в своих целях, не считаясь с местными условиями казаков. Вмешательство во внутренние дела казаков приводили к тяжелым раздорам и резкому противодействию этим требованиям. Нередко со стороны турецких султанов предъявлялись требования к крымским ханам, чтобы они не делали набегов на земли московского царя, на что следовали ответы ханов: «Если перестану делать набеги на валахов, Польшу, Литву и московские владения, то чем же будут жить мои люди?» Война с отжившим миром кочевников была неизбежной. Гребенские казаки вели войны против ногайцев и черкесов, яицкие – против ногайцев и киргизов, нападали на Сарайчик, превратившийся в центр Большой ногайской орды после распада Золотой Орды. Войны казаками против азиатского мира велись повсюду.

Одной из прочных связей донских казаков, как гребенских, так и яицких, с Московским княжеством была церковная. Казаки в церковной иерархии входили в состав епархии епископа, переселившегося из центра Золотой Орды, Сарая, в московские пределы и находившегося под властью митрополита Всея Руси. От епископа, получившего название Крутицкого, казаки получали церковные книги, утварь, а иногда и назначаемое им духовенство. Зависимое положение в церковном отношении не ограничивалось только церковными вопросами и распространялось на связи военные, материальные и общекультурные. На протяжении следующих веков казаки находились в постоянной переписке с Москвой, и эволюция русского языка московских и донских писцов шла совершенно одинаково. Материальный вопрос в виде жалованья хлебом, сукнами и деньгами также был в сношениях казаков и Москвы одним из важных предлогов, как и вопрос военного снабжения и вооружения. Эта связь невольно ставила донских казаков в зависимость от Москвы, и в представлении Крыма и Турции они почитались за подданных московских царей, а днепровские – за подданных польско-литовских королей. Ответственность за деятельность казаков относили на ответственность Москвы, Литвы и Польши, на что получали ответ из Москвы и польско-литовских королей, кто казаки им не подвластны и действуют от них независимо. Этот дипломатический язык показывал на бессилие Москвы и польско-литовского королевства в борьбе против Крыма и Турции, боязнь нападения на их владения и, как следствие, на нарушение мирных отношений казаками. Казаки, несмотря на отсутствие военной помощи со стороны Москвы, Литвы и Польши, и даже их противодействия, имели достаточно сил и средств для отражения нападений алчных до грабежей и легкой наживы своих соседей, остатков отжившего кочевого мира. Считая лучшей обороной наступление, казаки предпочитали наступательные действия и нападали не только на Крым и ближайшие турецкие владения, но нередко на утлых суднах-душегубках переплывали Черное море и нападали на турецкие владения южного побережья, доходя до Константинополя. Походы в Турцию совершались отрядами донских и днепровских казаков самостоятельно или же соединенными силами. История казаков XVI и XVII веков показывает, что войска их не похожи были по своим военным качествам, по количеству и организации на группы беглых людей московских княжеств, превратившихся в воинственные казачьи войска с налаженным бытовым укладом, с населенными городками, хорошо оборудованными для обороны и хорошо налаженным внутренним управлением.

Всесторонняя слабость и бессилие русского народа XVI века не может объясняться разбросанностью его в лесной болотистой глуши, неспособностью к общественной организации, а его тяжелым прошлым, в котором он находился триста лет, утеряв возможность нормального развития, и теперь принимался за восстановление и заполнял потерянное прошлое. Казаки составляли часть его в прошлом, и так же, как и весь русский народ, в течение трехсот лет находились под иноземной властью и с начала XVI века начинали устраивать свою жизнь по собственному разуму, но на опыте, приобретенном ими в условиях прошлого быта и установившихся обычаев.

ГРАНИЦЫ МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА И ОБЩЕЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ пОЛОЖЕНИЕ К НАЧАЛУ ЦАРСТВОВАНИЯ ИОАННА ГРОЗНОГО (1547 год)

Границы Московского государства к концу первой половины XVI века на Западе соприкасались с границами Литвы и Польши. Побережье Прибалтики составляли земли Эстонии и Курляндии, находившиеся под властью рыцарей Ливонского ордена. Ливонский орден после падения ордена Тевтонских рыцарей также доживал свой век, и между его соседями велась борьба за наследство. Польша и Литва считали себя преемниками устья Западной Двины, но Дания и Швеция тоже имели претензии на Балтийское побережье, и владение портами Нарвы, Ревеля и Риги составляли их мечту. Границами с Ливонским орденом были земли Новгорода, входившие в состав московских владений. Этнографически Литовское королевство состояло на три четверти из русского населения и земель, отторгнутых умелой политикой королей во время господства монгол. Нижнее течение Днепра от устья Десны по обе стороны также составляли владения Литвы, доходившие до Перекопа.

Балканский полуостров, Богемия, Валахия и Крым составляли владения Турции, представлявшей в военном отношении сильную страну и служившей сильной угрозой наследникам бывшей Священной Римской империи, австрийских императоров, династии Габсбургов, Польше, Литве и Московскому государству. Азиатские народы Крыма, Астрахани, Казани и ногайских орд находились под покровительством султана, являвшегося главой ислама. Между Москвой, Литвой, Польшей и Турцией велись дипломатические сношения, и отношения определялись мирными договорами. Но договоры мирных отношений часто нарушались военными действиями, и каждая страна не оставляла претензий на захват земель соседа. Литва не покидала надежд на дальнейший захват русских земель. Польша, кроме захвата земель, имела целью распространение католичества на все славянские народы Востока. Турция не оставляла претензий на владение Казанью и Астраханью и считала их своими подданными, как Крым и ногайские орды. Москва была окружена со всех сторон враждебными соседями. На Западе ее союзницей со времени Василия III была династия Габсбургов.

Положение Литовского королевства, после установившейся в Польше династии Ягеллонов, быстро шло по пути слияния с Польшей. Литва имела свою королевскую династию, из которой вышла и династия Ягеллонов, но она оказалась под сильным влиянием польской культуры. Католическая церковь в Литве была признана господствующей, сильное влияние ее сказывалось и в административном устройстве, и частной жизни народа. Но внутреннее положение Польши шло к тяжелому расстройству. К началу XVI столетия в Польше приобрел сильное влияние на государственный строй и внутренний быт страны дворянский класс, объединившийся под общим названием «шляхта».

Аристократия и шляхта захватили в Польше политическое и экономическое господство. Они захватили земли, превратив народ в своих холопов, суд над которыми также принадлежал им. Торговля также оказалась в руках дворянства. Власть короля и его преемственность оказались в полной зависимости от решения народного представительства, или Сейма. Власть короля была превращена в фикцию, лишенную всякого влияния на быт народа. Шляхта вела борьбу и против влияния католичества, что ставило последнее в необходимость оказывать поддержку королям и стремлению ослабить влияние шляхты и при содействии королей продолжать укреплять католичество. Под влиянием шляхты внутренний порядок Польши приходил в полный упадок. На сеймах решение зависело от одного члена, крикнувшего «не позволям», и решение общего собрания отменялось. Ко времени начала царствования Иоанна Грозного Польша шла к полному упадку и внутреннему расстройству. Наряду с политическим расстройством под влиянием католицизма в Польше развивался религиозный фанатизм и нетерпимость к народу восточно-византийской церковной обрядности, то есть к схизматикам русского населения. Население, принадлежавшее к восточно-церковной обрядности, лишалось общественных прав и не имело права на занятие государственной службы. Восточная церковь не только лишалась государственной поддержки, но и признания ею прав церковной организации. Вся аристократия и народ восточного исповедания ставились в положение полного бесправия и в положение – принимать католичество или искать выход в вооруженной борьбе, возможной при условии поддержки Москвы. Литва, принявшая католичество, прочно связывалась с Польшей и превращалась тоже в непримиримого врага Московии.