Читаем без скачивания Том 24. В зыбкой тени. Итак, моя милая... Если вам дорога жизнь. - Джеймс Чейз

Чандлер прошел по пляжу, чтобы сориентироваться, затем вышел на дорогу, которая должна была привести его к машине, оставленной у ворот казино.

Из тени навстречу ему вышла девушка. На ней было белое просторное платье, декорированное красными розами. Очень загорелое привлекательное личико обрамляли черные волосы, мягкими волнами ниспадающие на плечи. В руках она держала гитару.

Из-за того, что она составляла резкий контраст с богатыми старухами в казино и выглядела так свежо, Чандлер остановился и улыбнулся ей. Девушка остановилась и внимательно посмотрела на него. Свет фонарей отражался в фальшивых бриллиантах, украшавших ее волосы.

— Хэлло, Джесс…

Он напрягся, но быстро успокоился. Он совершенно не помнил ее. «Вечное горе мне с ними, — подумал он. — В моей жизни было так много женщин, что я просто не могу вспомнить их всех. Припоминаю, я встречал ее раньше, но вот где, хоть убей, не могу вспомнить».

— Хэлло, бэби, — сказал он, вежливо улыбаясь. — Ваше платье скрывает очень красивое тело.

Она рассмеялась.

— Ты сказал в точности те же самые слова, что и два года назад, когда мы встретились практически на этом самом месте… но ты наверняка давно меня забыл.

Внезапно Чандлер вспомнил. Действительно, два года назад он приезжал в Парадиз-Сити по вызову одного из друзей. Он хотел произвести вооруженное ограбление игорного зала казино. Но они быстро поняли, что этот план невозможно реализовать и кроме неприятностей они ничего не получат.

Чандлеру понравился город, и он остался в нем еще на неделю. Прогуливаясь невдалеке от казино, он встретил эту девушку. Он даже вспомнил ее имя. Лолита (одно имя чего стоит!) Серавез. Она приехала из Бразилии и зарабатывала себе на жизнь исполнением песен во второразрядных ресторанах, аккомпанируя себе на гитаре. Но Чандлер по достоинству оценил ее технику секса, найдя ее стимулирующей и своеобразной. Овладеть ею было проще простого. Они лишь глянули друг на друга и уже через десять минут устроились на теплом песке, не в силах противостоять неодолимому зову плоти.

— Привет… Лолита, это самый чудесный день в моей жизни. А не поискать ли нам местечко, где бы мы могли уединиться?

— Мой Джесс… Ты все такой же. — Она пристально посмотрела на него. — Какими судьбами ты объявился здесь?

— Не будем терять времени на пустопорожние разговоры, — сказал он, беря ее за руку. — Пойдем полюбуемся морем и полежим на теплом песочке. Бэби… если бы ты знала, как я рад тебя видеть.

— Что-то я сомневаюсь в этом, — сказала она, идя рядом с ним. — Нов том, что я тебя рада видеть, можешь не сомневаться.

Вашингтон Смит закурил еще одну сигарету. Он сидел у открытого окна своего маленького душного номера мотеля «Добро пожаловать». Мейски порекомендовал ему не выходить из номера до десяти часов вечера, то есть до того времени, когда ему нужно будет отправляться на встречу с сообщниками в бунгало Мейски. Ваш его понимал. Кому приятно видеть бедно одетого негра на улице. Могли возникнуть нежелательные вопросы к нему. Копы вполне могли забрать его в участок для выяснения личности. Люди здесь смотрели на него с неприязнью богатых людей, увидевших негра.

Мич Коллинз, лежа на постели, еще и еще раз просматривал план электроснабжения казино. Он приехал за Вашем, и у них еще оставалось полчаса до отъезда в бунгало на совещание.

— Как ты поступишь со своей долей, Мич? — спросил Ваш, отворачиваясь от окна.

Мич отложил в сторону чертеж и закурил сигарету.

— Ну… Триста тысяч долларов! Ха! Неплохая сумма, не так ли? У меня есть кое-что на примете. Куплю себе небольшое судно. Так, ничего особенного. Только чтобы возможно было в нем жить. Мне всегда хотелось иметь такое. Потом подыщу девушку, и мы будем плавать вдоль берегов Флориды. Мне кажется, это будет забавно — тратить время, ничего не делая. Останавливаться где угодно и на сколько угодно, посещать шикарные рестораны. Прекрасная жизнь, не так ли? — Он повернулся на бок, чтобы видеть Ваша. — А что сделаешь ты?

— Я всегда мечтал стать врачом, — . ответил Ваш. — Истрачу часть суммы на учебу, а на оставшиеся деньги куплю себе практику в Нью-Йорке.

— Ничего себе! — с уважением сказал Мич. — Думаешь, это получится?

Ваш кивнул:

— Почему бы и нет. Если у тебя имеется возможность и желание, можно достичь всего, чего хочешь.

— Да… но ведь надо столько лет учиться. Ха! Это не для меня. А разве у тебя нет на примете какой-нибудь девушки, Ваш?

— Ну… Я хочу иметь жену и детей, но с этим придется подождать. — Ваш выпустил дым из приплюснутых ноздрей. — Думаешь, у нас получится, Мич?

— Уверен. Мейски еще тот тип! У нас все получится… я тебе обещаю. Он бы не втянул нас в это дело, если бы не был уверен в успехе.

— И все же это не так легко, как кажется.

— А кто говорит, что это легко? Хорошенько не вспотев, не заработаешь триста тысяч долларов.

— Нет.

Ваш опять повернулся к окну, а Мич, посмотрев на него, вновь принялся за изучение плана, но никак не мог сосредоточиться. «Врач! — думал он. — Надо же! Интересно, почему он уверен, что любой согласится, чтобы его лечил черный?»

Мич почувствовал недовольство. Он мог понять человека, который, имея много денег, покупает себе яхту, шикарную машину, женщин, напропалую кутит в ресторанах, но чтобы стать врачом… Эта мысль его угнетала. «Какого дьявола он намерен стать врачом, если у него будет такая прорва денег?» — спрашивал он себя. Эта мысль шла вразрез с его представлением о жизни богатых людей. Он знал, что врач всю свою жизнь проводит в непрерывных заботах, у него никогда не бывает свободного времени, его будят по ночам, днем он сидит в кабинете, выслушивая жалобы тех, кому давно место на кладбище, — странная жизнь у человека, имеющего триста тысяч долларов.

Он отложил чертежи и вновь взглянул на Ваша, который продолжал сосредоточенно смотреть в окно. Потом пожал плечами: «Черт с ним! Во всяком случае, мне до этого нет дела».

Через полчаса они уже вышли из машины Мича и медленно двинулись по усыпанной гравием дорожке к бунгало Мейски. Через неплотно задернутые шторы пробивались полоски света, и едва Мич прикоснулся к кнопке звонка, как дверь немедленно открылась.

Мейски сделал им знак войти.

— Надеюсь, все в порядке? — спросил он, проведя их в небольшую гостиную, довольно скудно меблированную.

Там уже находился Перри, занявший единственное удобное кресло. В зубах он держал неизменную сигару. Он приветствовал их небрежным кивком головы.

Мейски подошел к столику, на котором стояла бутылка виски, бокалы и ведерко со льдом.

— Чандлера пока нет, — сказал он, — но мы можем начинать и без него.

Он наполнил два бокала, но Ваш отказался. Мич опустился в кресло, застонавшее под его тяжестью, взял предложенный бокал и посмотрел на Мейски, который предложил второй бокал Перри.

— Нужно, чтобы вы примерили униформу, — сказал Мейски. — Надеюсь, она подойдет. Ее было нелегко раздобыть. А потом мы последовательно пройдем по всем пунктам плана.

Послышался звонок, и Мейски пошел открывать дверь. Вскоре он вернулся в компании с Чандлером, который нес чемодан.

Поприветствовав всех, Чандлер поставил чемодан на пол, налил себе виски и уселся в свободное кресло. Наблюдая за ним, Мейски понял, что он только что от женщины. Выражение расслабленности и удовлетворения можно было легко прочитать на его лице. Но это не беспокоило его. Он доверял Чандлеру и знал, что он никогда ничего не скажет женщине.

— Еще один важный момент, — сказал он, усаживаясь на краешек стола. — Вчера я как-то упустил этот момент. Когда Ваш и Джесс войдут в бронированное хранилище, они увидят пачки долларов по пять, десять, двадцать, пятьдесят и сто долларов. В картонную коробку вы должны брать только пачки банкнот по сто долларов. Но, помимо этого, вы должны взять в карманы как можно больше пятидолларовых банкнот. На эти деньги нам придется жить как минимум три или даже все четыре месяца. Нет уверенности в том, что они не помечены, но придется рискнуть. Пока не утихнет шум, мы будем жить только на эти пятидолларовые купюры. Понятно?

— Помечены? — удивился Мич. — Думаете, они метят все крупные купюры?

— Этого я не знаю в точности. Сомневаюсь, что это так, но всегда надо предполагать худшее. Пока не утихнет шум, нельзя пускать в ход ни единой банкноты по сто долларов.

Все согласно кивнули.

— Итак, вы были ознакомлены с планом, и у вас имелось время все обдумать. Есть какие-нибудь замечания? — Мейски осмотрел всех.

— Этот баллон с газом, — сказал Мич. — Можно сделать так, что газ начнет выделяться сразу же, как только откроешь ящик. Это может помочь?

— А дальше? Ведь газ очень эффективен и за десять секунд лишает человека сознания. — Мейски не проявил интереса к предложению Мича. — Ведь газ подействует на них еще до того, как они успеют надеть противогазы.