Читаем без скачивания Коукс и Бакстер - Дэниел Коул

— А у тебя есть?

— Я просто спросил, — сухо ответил Волк.

Он вытащил на середину комнаты коробку с надписью «Брюки и рубашки», усадил на нее Эмили, вытащил из другой несколько бокалов для вина, взгромоздился на нее и налил по традиционному глотку.

— Да, местечко выглядит… — Бакстер запнулась с таким видом, будто у нее не было ни малейшего желания к чему-нибудь здесь прикасаться. Потом, не меняя выражения лица, перевела взгляд на Волка, на его мятую рубашку и спутанные волосы.

— Я только что встал, — солгал он, — от меня воняет, мне нужно принять душ.

Они сделали еще по глотку вина.

— Ты уже знаешь? — спросила она.

— Знаю.

— Ты не был его большим фанатом, но для меня Бен значил очень много.

Волк кивнул и уставился в пол. Раньше они таких разговоров не вели.

— Сегодня я расплакалась на груди напарника-стажера, — сказала Бакстер, буквально сгорая от стыда за собственную слабость, — мне этого в жизни не пережить.

— Симмонс сказал, это ты до всего докопалась.

— На груди стажера! Если бы на его месте был ты, все было бы в порядке.

Повисла неловкая пауза, затянувшаяся еще и оттого, что каждый из них представил Эмили в объятиях Волка.

— Мне хотелось бы, чтобы это был ты, — прошептала Бакстер, лишний раз усиливая неуместный образ, и подняла на Волка свои огромные, подведенные голубым глаза, желая увидеть его реакцию.

Он неудачно поерзал на своей коробке, внутри что-то хрустнуло, Бакстер долила в бокалы вина и наклонилась ближе.

— Не умирай, я не хочу.

Язык у нее немного заплетался, и Волк подумал, сколько она выпила перед тем, как прийти к нему. Женщина потянулась и взяла его за руку.

— Как думаешь, она считает, что между нами что-то есть?

Чтобы осмыслить это предположение, напрочь лишенное всякой логики, Волку потребовалось некоторое время.

— Андреа? — неуверенно спросил он.

— Ну да! Безумие, да? Мы оба с тобой испытываем на себе отрицательные последствия любовных отношений, но не наслаждаемся их… положительными сторонами.

Она вновь посмотрела на него широко открытыми глазами. Волк высвободил руку из ее ладошки и встал. Бакстер выпрямилась и сделала глоток вина.

— Давай пойдем куда-нибудь и поужинаем.

— По правде говоря, мне не хочется…

— Хочется, даже не сомневайся! Чуть дальше по улице есть обалденное местечко. Дай мне лишь нырнуть в душ. Выходим через пять минут.

Волк чуть ли не вприпрыжку ринулся в ванную.

Бакстер встала и почувствовала, что у нее закружилась голова. Проковыляла на кухню, допила вино и налила в бокал воды из крана. Выпила, налила еще и выпила опять, вглядываясь в окна пустой квартиры напротив, где несколько дней назад злодей, стоявший за всеми этими бедами и смертями, гордо выставил напоказ своего монстра.

В голове возник образ: Чемберс звонит Еве, скорее всего под принуждением, отчаянно пытаясь ее защитить.

Сквозь хлипкую, тоньше пергаментной бумаги стену ванной доносился приглушенный шум льющейся воды.

Эмили представила себе раздавленное тело Элизабет Тейт, лежащее под дождем. Перед мысленным взором возник черно-белый снимок, на котором Волк держит женщину за руку.

Волк под душем что-то напевал, явно не попадая в ноты.

В голову пришла мысль, что Билл может и не спастись.

Бакстер поставила бокал в раковину, взглянула в свое отражение в микроволновке и направилась в ванную. Уже второй раз за день сердце женщины забилось быстрее. Полоска света между створкой и косяком свидетельствовала о том, что запирать ее за собой Вильям не стал — может специально, а может и нет. Она положила ладонь на ручку, сделала глубокий вдох и…

Во входную дверь постучали.

Бакстер застыла на месте, не выпуская металлического набалдашника. Волк все еще стоял под душем, ни о чем не подозревая. Опять раздался стук, на этот раз настойчивее. Женщина про себя выругалась, подлетела к входной двери и распахнула ее.

— Эмили!

— Андреа!

Женщины остолбенели, между ними повисла неловкая пауза, ни одна из них не знала, что говорить. Из ванной, обмотав полотенцем бедра, вышел Волк. Направился в спальню, но на полпути вдруг осознал, что на него осуждающе смотрят две пары глаз. Он остановился, взглянул на неблаговидную картину у двери, покачал головой и скрылся за дверью спальни.

— Уютненько вы здесь устроились, — произнесла Андреа голосом, в котором в равных пропорциях смешивались возмущение и радость от того, что она во всем оказалась права.

— Думаю, тебе лучше войти, — сказала Бакстер, отступила на шаг и сложила руки на груди, будто защищаясь. — Сядешь на коробку?

— Я постою.

Пока Андреа оглядывала убогую квартирку Волка, Бакстер рассматривала ее саму. Журналистка выглядела как обычно, то есть идеально, но уныло и скучно, и ее туфли на каблуках от модного дизайнера, когда она расхаживала взад-вперед, неприятно стучали.

— Местечко, скажу я… — начала Андреа.

— Ну да… — перебила ее Бакстер, желая недвусмысленно дать понять этой состоятельной даме, что ее квартирка представительницы среднего класса не имеет ничего общего с этой лачугой.

— И какого черта Волк здесь поселился? — прошептала Андреа.

— Я полагаю, потому что ты обобрала его после развода, — зло бросила Бакстер.

— Это, конечно, не твое дело, — прошептала Андреа, — но мы собираемся продать дом и деньги поделить пополам.

Они обе стали глядеть по сторонам, не осмеливаясь нарушить неловкое молчание.

— Кстати, для сведения, — продолжала Андреа, — когда Билл вышел из больницы, мы с Джеффри оказали ему финансовую поддержку.

Бакстер подхватила опустошенную наполовину бутылку и весело предложила:

— Выпьешь вина?

— Все зависит от того, какого.

— Красного.

— Я понимаю. Откуда оно?

— Из супермаркета «Моррисонс».

— Да нет, я имею в виду… Ладно, я воздержусь.

Бакстер пожала плечами и вновь уселась на коробку.

Волк одевался уже гораздо дольше пяти минут, но при этом все еще стоял в своей унылой спальне, дожидаясь, когда утихнут крики в соседней комнате. Бакстер обвиняла Андреа, что та делает деньги и имя на бедах других, что журналистка воспринимала как обиду, хотя, по правде говоря, так оно и было. Бывшая жена в свою очередь обвиняла Эмили, что та напилась, на что детектив тоже обижалась, хотя, если по справедливости, это было недалеко от истины.

Когда ссора перекинулась на взаимоотношения Волка с Бакстер, он наконец покинул свое убежище.

— И как долго это у вас продолжается? — набросилась на них Андреа.

— Ты хочешь сказать, у меня и Бакстер? — невинно спросил Волк. — Это же смешно.

— Что смешно? — заорала Бакстер, не в состоянии совладать с