Читаем без скачивания Парад Душ - Даниил Филатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сиронская служба – это коробка ограниченная от внешнего мира. Пока во внешнем мире, чтобы внушить какие-то утверждения, пользуются нейронными сетями, обширностью средств подачи информации и возможностью изменять эту информацию, на базах же сиронской службы все очень просто. Ключевым является крайне суженное инфопространство. Как вы уже помните, наверно, большинство детей с рождения воруют из Низкого класса на службу ( стоит вспомнить причину самоубийства мужчины в лифте с самого начала истории). Кстати, вот еще причина появления такой строгой иерархии – возможность отобрать без наказания. Низкий класс подкреплен, конечно, конституцией, однако лишь в защиту остальных классов, а прав у Низкого класса нет. У них отобрать могут, что угодно. Это является одной из причин заселенности Вольмака, ведь там они у них есть. Правда, и туда Сирон начал ограничивать проход, а это уже другая история… Собственно, забирают детей и отправляют на службу. Там он ничего не может узнать о нациях, с которыми враждует, о других вещах, что не положено ему знать, по мнению власти. Все источники информации на базах говорят лишь об одном – нация, с которой враждуешь, ужасна. Большинство солдат ведутся, а есть исключения, например, Мог, который, хоть и был все время до совершеннолетия на службе, потом появлялся переменно. То был, то не был. А как таких ограничивают, чтобы они не пытались рассказать правду? Бьют хлыстом до смерти. Это уже как смысл жизни для солдат.
– Везде тут эти телики понаставили и в них все прутся о том, что у нас все враги.
– Ты бы потише говорил…
Их разговор прервали громкие ликования на другом конце столовой. Там столпился весь народ и кидал шляпы вверх. Уинстон закрыл дневник, спрятал в свой комбинезон. Он подошел к толпе хромающей походкой, приподнимая подбородок в попытках увидеть, что там случилось. Он слышал чавканье и звуки, которые напоминали зверя, гул и крики. Подойдя ко всей толпе солдатов, он громким голосом спросил:
– Что случилось?
Шум стих и солдаты обернулись на него озверевшим взглядом, они окружали стол, который был накрыт едой. Эта еда была похожа на ту, что подают в городе, роскошной для солдат. У Уинстона разбежались глаза. Куда глядеть? На с ума сошедших солдат или на всю еду? Комбинезоны военных были все испачканы в еде, они секунд десять смотрели на Уинстона, но потом продолжили есть. Они рвали мясо на куски зубами и ели грязными, вонючими руками, которые они не мыли неделями. Толкали друг друга, били. Он захотел попытаться растолкать толпу, но как только он коснулся плеча одного человека, тот развернулся и посмотрел на него ярым взглядом. Уинстона переполнил испуг, но он хотел есть, хотел есть хорошую еду, пока они ее всю не съели.
Он побежал обратно к своему месту и взял бластер. Вернулся к толпе, навел пистолет на них и выкрикнул:
– Дайте поесть, прошу вас!
Весь шум снова стих и толпа обернулась к нему, а потом их глаза бежали от бластера до влажных глаз Уинстона. Тот увидел как слиплись из-за жира пальцы у многих солдат. Из толпы выбежал широкоплечий мужчина и воскликнул:
– Стреляй, ну!
Он начал подходить с толпой к Уинстону все ближе и ближе, а тот отходил назад. Уинстон перепугался и бросил бластер на пол. На лице широкоплечего мужчины появилась улыбка, а изо рта виднелись зубы с кариесом и гноем. Уинстон замер и не мог двинуться, его переполняла паника.
– Прошу, не надо!
Мужчина подошел к столу, взял металлическую поварешку и медленными шагами направлялся к Уинстону. Он воскликнул:
– Лежать, мерзавец!
Уинстон присел на колени, убрав руки за затылок. Он смотрел вниз и только вниз, разглядывал влажный, грязный пол. Мужчина посмотрел на стол и увидел, что там все съели. Злобная толпа смотрела и ждала конечного итога, они смотрели на это все, словно в стае волков появился предатель и его должны жестко растерзать. Мужчина, закончив расхаживание с поварешкой, подошел ближе к Уинстону и злобным низким голосом сказал:
– Что у тебя там за бумажка была?
Уинстон смотрел в этот момент на него, но потом вновь отвел свой отчаянный взгляд на пол. Слезы с его глаз падали на пол, он сдерживал свое дыхание, словно за него даже присягнут. Мужчина разозлился и сорвал передний карман на его комбинезоне. Он вытащил оттуда скомканный листок бумаги. Он читал его в течении двадцати секунд, завернул листочек и рассмеялся.
– Хах! Посмотрите на этого неудачника. Ни мужества, ничего. Хотите я прочитаю вслух, что у него там написано?
Солдаты, как стадо свиней, заорали, то есть проявили свое желание поймать на своих ушах, что же написал Уинстон.
– Да, – воскликнул один мужчина после всеобщего ора. – Да, Грейм! Читай!
Грейм развернул этот листочек обратно и принялся читать:
– Дорогая Мэри, пишу я это письмо на клетчатой бумаге, так как я не вправе отправлять электронные письма в Кейронскую империю и вообще какие либо сообщения. А ты ведь все еще не вернулась. Поэтому эту бумажку передаст тебе один мой очень близкий друг, который сможет добраться до адреса твоего проживания. Боюсь мне пора обратно отправляться в путь, который не хочу я, который не хочешь ты. Я отправляюсь на границы Сирона охранять народ. Отправлюсь в окружение крупных мерзавцев, которые давно потеряли души из-за других более крупных мерзавцев. И самое ужасное то, что я отправляюсь на войну с твоим народом – кейронцами. Я прекрасно осознаю, что Кейронская Империя никоим образом сейчас не может напасть на Сирон, но я не волен противостоять приказу Сороки VI. Я держу надежды, держа кулак у своего сердца, что это война кончится. Что я останусь жив, что ты останешься цела и невредима
