Читаем без скачивания Принц-леопард - Элизабет Хойт

– Ты так много знаешь, – прошептала Джордж.

– Только то, что происходит в этой части Йоркшира. Уверен, что подобных знатоков найдется здесь немало.

Она покачала головой, щекоча пружинками волос его плечо.

– Ты не только знаешь. Ты понимаешь. Ты знаешь, о чем думают люди, чем они живут. А я нет.

– Что ты имеешь в виду? – Гарри попытался заглянуть ей в лицо, но она уткнулась ему в грудь.

– Я заложница глупых проблем, таких, как модный покрой платья или новые серьги, и я не чувствую людей вокруг себя. Я не задумываюсь о том, как ухаживает за Тигли новый лакей и даже как Тони живёт один в Лондоне. Это может показаться странным: Тони кажется таким большим, сильным и уверенным – но, возможно, ему одиноко. А Вайолетт… она вздохнула. – Этим летом Вайолетт соблазнили прямо в нашем доме и Лестершире, а я об этом не знала. Даже не подозревала.

Гарри нахмурился:

– Как же ты об этом узнала?

– Она сама рассказала мне сегодня утром.

Она все еще прятала лицо, и Гарри убрал с ее лба прядь волос, чтобы увидеть глаза.

– Тяжело, наверное, узнавать такое, если до сегодняшнего утра она хранила это в секрете даже от тебя. Взрослеющих детей бывает непросто понять.

Она закусила губу.

– Но я ее сестра. Я самый близкий ей человек. Я должна была почувствовать. – Она снова вздохнула. Этот вздох был такой легкий и такой печальный, что ему захотелось укрыть ее от всех проблем. – И теперь он настаивает на свадьбе.

– Кто?

– Леонард Вентворт. Он ничего собой не представляет, и у него ни гроша за душой. Он совратил ее только ради того, чтобы жениться на ней.

Он прижал губы к ее лбу, не зная, что ответить. Она хоть понимает, насколько ее ситуация похожа на ситуацию сестры? А может, она боится, что он тоже будет настаивать на браке в качестве платы за любовь?

– Наша мама… – она запнулась, но потом все же решилась рассказать, – наша мама не всегда правильно ведет себя. У нее вечно какие-то болезни и недомогания, и большинство из них выдуманные. Она настолько занята поиском очередной болезни, что никого вокруг не замечает. Поэтому я старалась заменить Вайолетт мать.

– Это непросто.

– Нет. Но это неважно. Любить Вайолетт легко. Гарри непонимающе посмотрел на нее.

– Что тогда?

– Я всегда презирала маму, – сейчас она говорила так тихо, что ему пришлось перестать дышать, чтобы расслышать. – Презирала ее отдаленность, ее равнодушие, эгоизм. Я всегда думала, что не похожа на нее.

Но, видимо, все-таки похожа. – Она, наконец, подняла на него глаза, и он увидел, что в них блестят слезы. – Все-таки похожа.

Сердце Гарри защемило. Он склонился и слизнул с ее щеки слезинку. Нежно поцеловал, ощущая губами ее дрожь. Если бы он знал те слова, которые могут утешить ее.

– Прости, – вздохнула она, – я не хочу вываливать на тебя все свои печали.

– Ты любишь сестру, – ответил он. – И я приму нее твои печали, какие бы они ни были.

– Спасибо. – Она коснулась губами его плеча.

Он ждал, но она больше ничего не говорила. Скоро ее дыхание стало ровным. Она спала. Но Гарри долго еще лежал, глядя в темноту и обнимая свою госпожу.

Глава 12

Гарри открыл глаза. Джорджина снова провела с ним всю ночь. Он залюбовался линией ее плеча и переместил свою руку с ее бедра на живот.

Она не просыпалась и продолжала тихо и ровно дышать.

Он подвинулся поближе, зарылся носом в ее волосы. Джордж пробормотала что-то во сне и повела плечом.

Он улыбнулся и провел рукой по ее животу. Его опьянило знание, что тело женщины хранит такие секреты. Сейчас он уже не мог вспомнить лица своей первой любовницы. Но благоговение перед строением тела женщины он не забудет никогда.

– Доброе утро, моя госпожа.

– Угу; – она повернулась к нему лицом – румяным, сонным и довольным. – Доброе утро, Гарри.

Леди Джорджина притянула его лицо к своему и поцеловала.

Это было легкое нежное прикосновение, но оно вызвало щемящую боль в сердце. В этот миг Гарри понял, что способен на все ради своей госпожи. Солгать. Украсть. Убить.

Забыть о гордости.

То же, наверное, чувствовал отец? Гарри сел и потянулся за бриджами.

– Ты всегда так активен по утрам? – ласково спросила она. – Не могу сказать, что это очень уж хорошее качество.

Он встал и стал надевать сорочку.

– Простите меня, моя госпожа.

И он повернулся, чтобы посмотреть на нее.

Она лежала, опершись на локоть и слегка прикрывшись простыней. Спутанные золотистые волосы хаотично падали на белые плечи. Розовато-коричневые соски в самом центре блестели ярко-розовым. Он подумал, что никогда в жизни он не видел столь прекрасной женщины.

Он отвернулся.

– Не то что бы я разочарована, – продолжала леди Джорджина, – просто устала. А бывает так, что ты просыпаешься утром и просто лежишь?

– Нет, – ответил он, застегивая пуговицы.

Он прошел в другую комнату и вдруг услышал, как кто-то скребется в дверь. Он замер. Опять. Он обернулся к леди Джорджине:

– Мне казалось, что твой брат смирился.

Вид у нее стал настолько негодующий, насколько он может быть у обнаженной женщины.

– Он бы не посмел.

Гарри лишь поднял бровь, прикрыл дверь спальни и пошел открывать. На ступеньках лежала куча тряпья. Что за?.. Но тут из кучи появилась копна волос, и оказалось, что на крыльце сидит мальчик, которого они встретили в доме Поллардов.

– Она пошла в бар и не вернулась, – ничего не выражающим голосом произнес мальчик. Будто давно был готов к тому, что окажется брошенным.

– Входи, – ответил Гарри.

Мальчик постоял в нерешительности, но потом все же поднялся и нырнул в дом.

Леди Джорджина выглядывала из спальни.

– Кто там, Гарри? – и тут она увидела эту странную фигурку.

Они молча уставились друг на друга. Гарри поставил чайник. Она первая пришла в себя:

– Я леди Джорджина Мейтленд. А как тебя зовут? Мальчик продолжать таращить глаза.

– Надо поклониться, когда к тебе обращается леди, парень, – сказал Гарри.

Она насупилась.

– Не думаю, что это так уж обязательно.

Но мальчик торопливо откинул челку и склонил голову.

Леди Джорджина бочком удалилась в спальню, прижимая к себе простыню. Там она надела платье, но сверху снова накинула простыню. Вчера Гарри порвал ей корсет.

– Знаешь, как его зовут? – шепотом спросила она у Гарри.

Он отрицательно помотал головой.

– Хочешь чаю? Вряд ли у меня найдется что-то, кроме хлеба и масла.

Леди Джорджина просияла. То ли ее обрадовала перспектива позавтракать, то ли возможность чем-то заняться.

– Мы можем сделать тосты, – радостно прощебетала она.

Гарри поднял бровь, но она уже сама нашла хлеб и масло, нож и гнутую вилку. Попыталась отрезать кусок хлеба, но у нее вышло что-то бесформенное.