Читаем без скачивания Призрак модели Т - Клиффорд Саймак

Модель "Т" вернулась к танцевальному павильону, но волшебство рассеялось. Огни погасли, все опустело. На автостоянке не осталось других машин. Едва модель "Т" заглушила мотор, наступила полная тишина, и он услышал бормотание родниковой воды, стекающей по лотку к поилкам.

Внезапно его охватил холод и неясное чувство тревоги. Здесь теперь было так одиноко, как может быть лишь в очень памятном месте, откуда вдруг вычерпали всю жизнь. Против собственной воли он шевельнулся, выкарабкался из машины и встал с нею рядом, не отпуская дверцу и недоумевая, чего ради модель "Т" прикатила сюда снова и зачем ему понадобилось из нее вылезать.

От павильона отделилась темная фигура и двинулась к стоянке, еле различимая во мраке. Послышался голос:

- Хэнк, это ты?

- Я самый, - отозвался Хэнк.

- Скажи на милость, - спросил голос, - куда это все подевались?

- Не знаю, - ответил Хэнк. - Я был здесь недавно. Здесь было полно народу.

Фигура подошла ближе.

- Слушай, у тебя нет ничего выпить?

- Конечно, Вердж, - ответил он. Теперь он узнал голос. - Конечно, у меня есть что выпить.

Вытащив бутылку из кармана, он протянул ее Верджу. Тот взял, но сразу пить не стал, а, присев на подножку модели "Т", принялся нянчить бутылку, как дитя.

- Как поживаешь, Хэнк? - спросил он. - Черт, как давно мы не виделись!

- Живу ничего себе, - ответил Хэнк. - Переехал в Уиллоу Бенд да так и застрял там. Ты знаешь такой городишко Уиллоу Бенд?

- Был однажды. Проездом. Даже не останавливался. Если б знать, что ты там живешь, тогда бы, конечно... Но я совсем потерял тебя из виду...

Хэнк, со своей стороны, слышал что-то про старину Верджа и еще подумал, не стоит ли об этом упомянуть, но хоть режь, не мог припомнить, что именно слышал, и поневоле промолчал.

- Мне не очень-то повезло, - продолжал Вердж. - Все вышло против ожиданий. Джанет взяла и бросила меня, и я после стал пить и пропил свою бензоколонку. А потом просто перебивался - то одно, то другое, Нигде больше не оседал надолго. И никакого стоящего дела мне больше не попадалось... - Он раскупорил бутылку, отхлебнул и отдал Хэнку, похвалив: - Знатное пойло...

Хэнк тоже отхлебнул и опустился рядом с Верджем, а бутылку поставил на подножку посередине.

- У меня, ты помнишь, был "максвелл", - сказал Вердж, - но я его, кажется, тоже пропил. Или поставил где-то и не упомню где. Искал где только можно, но его нигде нет...

- Не нужен тебе "максвелл", Вердж, - произнес Хэнк. - У меня же есть модель "Т"...

- Черт, как тут одиноко, - сказал Вердж. - Тебе не кажется, что тут одиноко?

- Кажется. Послушай, выпей еще малость. Потом решим, что нам делать.

- Что толку сидеть здесь? - сказал Вердж. - Надо было уехать вместе со всеми.

- Лучше посмотрим, сколько у нас бензина, - предложил Хэнк. - А то я понятия не имею, что там в баке делается...

Привстав, он открыл переднюю дверцу и сунул руку под сиденье, где обычно держал бензомерный штырь. Нашел, отвинтил крышку бензобака, но надо было подсветить, и он принялся шарить по карманам в поисках спичек.

- Эй, - окликнул Вердж, - не вздумай чиркать спичками возле бака. Взорвешь нас обоих ко всем чертям. У меня в заднем кармане был фонарик. Если он, проклятый, еще работает...

Батареи сели, фонарик светил совсем слабо. Хэнк отпустил штырь в бак до упора, отметив пальцем точку, где заканчивается горловина. Когда он вытащил бензомер, штырь оказался влажным чуть не до самой этой точки.

- Смотри-ка ты, почти полный, - заметил Вердж. - Ты когда заправлялся в последний раз?

- А я вообще никогда не заправлялся.

На старину Верджа это произвело сильное впечатление.

- Кто бы мог подумать, выходит, твоя жестяная ящерка почти ничего не ест...

Хэнк навинтил крышку на бензобак, и они вновь присели на подножку и сделали еще по глотку.

- Сдается мне, я мучаюсь одиночеством уже давно, - сказал Вердж. Что б я ни делал, мне темно и одиноко. А тебе, Хэнк?

- Мне тоже одиноко, - признался Хэнк, - с тех самых пор, как Баунс состарился и подох у меня на руках. Я же так и не женился. До этого как-то ни разу не дошло. Баунс и я, мы повсюду бывали вместе. Он провожал меня в бар к Брэду и устраивался под столом, а когда Брэд выгонял нас, провожал меня домой...

- Что проку, - сказал Вердж, - сидеть тут и плакаться? Давай еще по глоточку, а потом я, так и быть, помогу тебе завестись, крутану рукоятку, и поедем куда-нибудь...

- Рукоятку даже трогать не надо, - ответил Хэнк. - Просто залезешь в машину, и она заведется сама собой.

- Ну черт бы меня побрал, - сказал Вердж. - Ты, видно, изрядно с ней повозился.

Они сделали еще по глотку и залезли в модель "Т" - и она завелась и вырулила со стоянки, направляясь к дороге.

- Куда бы нам поехать? - спросил Вердж. - У тебя есть на примете какое-нибудь местечко?

- Нет у меня ничего на примете, - ответил Хэнк. - Пусть машина везет нас, куда хочет. Она сама разберется куда.

Подняв с сиденья саксофон, Вердж поинтересовался:

- А эта штука откуда? Что-то я не помню, чтоб ты умел дудеть в саксофон...

- А я никогда раньше и не умел, - ответил Хэнк.

Он принял сакс от Верджа и поднес мундштук к губам, и сакс мучительно застонал и зажурчал беззаботно.

- Черт побери, - воскликнул Вердж. - У тебя здорово получается!

Модель "Т" весело прыгала по дороге, крылья хлопали, ветровое стекло дребезжало, а катушки магнето, навешенные на приборный щиток, звякали, щелкали и стрекотали. А Хэнк знай себе дул в саксофон, и тот отзывался музыкой, громкой и чистой. Вспугнутые ночные птицы издавали резкие протестующие крики и падали вниз, стремительно врываясь в узкую полосу света от фар.

Модель "Т" опять выбралась из долины и, лязгая, взобралась на холмы. И опять побежала по гребню, по узкой пыльной дороге под луной, меж близких пастбищных оград, за которыми маячили, провожая машину тусклыми глазами, сонные коровы.

- Черт меня побери, - воскликнул Вердж, - ну просто все как встарь! Мы с тобой вместе, вдвоем, не считая луны. Что с нами стряслось, Хэнк? Где мы дали промашку? Мы снова вдвоем, как было давным-давно. А куда делись все годы в середине? Зачем они нужны были, эти годы в середине?

Хэнк ничего не ответил. Он продолжал дуть в саксофон.

- Разве мы просили слишком много? - продолжал Вердж. - Мы были счастливы тем, что имели. Мы не требовали перемен. Но старая компания отошла от нас. Они переженились, нашли себе постоянную работу, а кто-то даже пробился на важный пост. Это самое неприятное, когда кто-то сумел пробиться на важный пост. Нас оставили в покое. Нас двоих, тебя и меня, двоих, кто не хотел перемен. Мы что, цеплялись за молодость? Нет, не только. Тут было и что-то другое, за что мы цеплялись. Наверное, цеплялись за время, совпавшее с нашей молодостью и сумасбродством. Каким-то образом мы и сами сознавали, что дело не только в молодости. И были, конечно, правы. Так хорошо не бывало больше никогда...