Читаем без скачивания ВСТРЕЧА НА ЗАРЕ ИСТОРИИ - Артур Кларк

В отозвавшейся эхом тишине жизнь деревни замерла. Даже дети перестали играть: слышался лишь плач младенца, испугавшегося неожиданной тишины.

Взоры всех были теперь устремлены на Йаана, который быстро прошел к своей хижине и схватил лежавшее у входа копье. Частокол вскоре будет закрыт от непрошеных ночных пришельцев, но, ступив в удлинившуюся тень, Йаан нисколько не колебался. Он уже проходил через ворота, когда этот мощный голос позвал снова,- теперь в нем была нотка требовательности, которая легко преодолевала все преграды языка и культуры.

Сверкающий гигант, умевший говорить многими голосами, встретил его неподалеку от деревни и сделал знак следовать за собой. Бертронда видно не было. Они прошли километра полтора, прежде чем увидели его, тот стоял на берегу реки, уставившись на темные неторопливо катящиеся воды.

Когда Йаан приблизился, он повернулся к нему, но какое-то время, казалось, не осознавал его присутствия. Затем он жестом велел сверкуну уйти, и тот отошел подальше.

Йаан ждал. Он был терпелив и, хотя не мог выразить этого словами, доволен. Бывая с Бертрондом, он испытывал первые признаки той бескорыстной, самоотверженной преданности, которая в полном виде станет доступна его расе лишь много веков спустя.

Странная это вышла картина. Здесь, на берегу реки, стояли два человека. Один был одет в плотно облегающую униформу, экипированную сложными крошечными механизмами, на другом была звериная шкура, а в руке он сжимал копье с кремневым наконечником. Их разделяло десять тысяч поколений – десять тысяч поколений и неизмеримая бездна космического пространства. Связывало же их то, что оба они были людьми. Как это зачастую неизбежно в вечности, природа повторила одну из основных своих моделей.

Вскоре, расхаживая взад и вперед короткими быстрыми шагами, Бертронд заговорил, и в его голосе чувствовался налет грусти.

– Все кончено, Йаан. Я надеялся, что с нашими знаниями мы за десяток поколений выведем вас из варварства, но теперь вам придется самим выдираться из джунглей, и на это у вас уйдет около миллиона лет. Я, несмотря ни на что, хотел остаться здесь, но Альтман и Клиндар толкуют о долге, и, пожалуй, они правы. Как ни мало мы можем сделать для нашего мира, он зовет нас, и мы не должны его предавать.

Я хотел бы, чтобы ты меня понял, Йаан. Я хотел бы, чтобы ты знал, о чем я говорю. Я оставляю тебе эти инструменты: некоторыми из них вы научитесь пользоваться, хотя не менее вероятно и то, что через какое-нибудь поколение они будут потеряны или забыты. Видишь, как режет это лезвие: пройдут века, прежде чем ваш мир сможет сделать что-нибудь подобное. А вот это храните получше: нажимаешь на кнопку – смотри! Будете пользоваться этой вещью бережливо – она будет давать вам свет многие годы, хотя рано или поздно и она умрет. Что же касается вот этих других вещей – найдите им применение, какое сможете.

Вот и появляются первые звезды, вон там, в небе, на востоке. Вы когда-нибудь смотрите на звезды, Йаан? Хотелось бы мне знать, сколько пройдет времени, прежде чем вы узнаете, что они такое, как хотелось бы знать, что же будет к тому времени с нами. Эти звезды – наши дома, Йаан, и мы не можем их спасти. Многие уже погибли – от взрывов столь мощных, что мне их представить ничуть не легче, чем тебе. Через сто тысяч ваших лет свет этих погребальных костров достигнет вашего мира и поразит ваших людей. К тому времени, возможно, ваш народ будет тянуться к звездам. Хотел бы я предостеречь вас от ошибок, которые мы совершили и которые теперь будут стоить нам всего, чего мы добились.

Для нашего народа хорошо, Йаан, что ваша планета здесь, на краю Вселенной. Вы можете избежать судьбы, которая уготована нам. Возможно, в один прекрасный день, как сейчас мы, ваши корабли отправятся исследовать межзвездные пространства и наткнутся на останки наших миров. Они станут гадать, кем же мы были, но они никогда не узнают, что мы встречались здесь, у этой реки, когда ваша раса была совсем молода.

Вон мои друзья, они больше ждать не могут. До свидания, Йаан, пользуйтесь с умом теми вещами, что я оставил вам. Они – величайшее сокровище вашего мира.

С неба спускалось что-то громадное, что-то поблескивавшее в лунном свете. Земли оно не достигло, а остановилось на небольшом расстоянии над поверхностью, и в полной тишине открылся прямоугольник света в его боку. Сверкающий гигант возник из тьмы и ступил в золотую дверь. Бертронд последовал за ним, остановившись на мгновение на пороге, чтобы помахать Йаану. И тут же за ним закрылась тьма.

Корабль пошел вверх – не быстрее дыма от огня. Когда он стал такой маленький, что уместился бы в руках Йаана, он будто смазался в длинную линию света, косо взбирающуюся по направлению к звездам. С безоблачного неба прокатился над спящей землей раскат грома, и Йаан понял наконец, что боги улетели и уже никогда не прилетят снова.

Он долго стоял у мирно текущих вод, и в его душу закралось чувство, которое ему так и не суждено было ни забыть, ни понять. Затем, осторожно и почтительно, он собрат в кучу дары, которые оставил ему Бертронд.

По безымянной земле эта одинокая фигура побрела под звездами домой. У него за спиной мерно текла к морю река, извиваясь по плодородным равнинам, на которых еще более чем через тысячу веков потомки Йаана построят великий город и назовут его Вавилоном.