Читаем без скачивания Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава 5 (СИ) - Афанасьев Семён

Мивако, поддаваясь вполне понятному женскому порыву, перенесла фокус с головы на поясницу.

По некоторым моментам, плюс по напряжению мышц супруга, она с удовлетворением почувствовала, что они вместе движутся в нужном направлении.

Ватару, всхлипнув от наслаждения ещё раз, решительно дернулся, схватил жену руками и тут же скатился с невысокого массажного помоста на мягкое основание.

Мивако, притворно ойкнув, молниеносно и будто бы случайно выскользнула из шёлкового халата, чуть поёрзав под мужем и устраиваясь поудобнее.

— Буду после джакузи реабилитироваться! — решительно заявил Ватару, осуществляя некоторые характерные действия. — А то просто стыдно, хоть под землю проваливайся!

Сигнал смартфона (особая линия и особый тон) прозвучал пистолетным выстрелом одновременно с его последними словами.

Супруги растерянно переглянулись.

— Аппарат Гэнки. Второй. — Уверенно сказала секретарша через секунду, в мгновение ока выскальзывая из объятий супруга и бросаясь к тумбочке.

Ещё через два удара сердца она уже всовывала платиновый корпус аппарата в руки Ватару:

— Ответь!

Финансист отвел в сторону правую руку, посмотрел на свои ногти и решительно хлопнул по виртуальной клавише соединения.

— Меня зовут Ито, Сё, — без пауз представилась соткавшаяся в воздухе голограмма очень крупного мужчины.

— Сёгун?! — абсолютно непрофессионально не сдержала эмоций Мивако. — Лично?!

— Ты не Томиясу, — продолжил звонивший, демонстративно обращаясь к финансисту и игнорируя его жену. — Пожалуйста, попроси свою женщину не вмешиваться в разговор мужчин?

Асада-старший, коротко кивнув, молча сверкнул глазами, бросая взгляд на супругу.

— Асада, Ватару, — представился он в ответ. — Я сейчас временно заменяю Гэнки.

Сёгун, не говоря ни слова, впился взглядом в переносицу собеседника.

Финансист, не торопя событий, нейтрально ответил тем же. За пределами кадра, правда, он требовательно протянул раскрытую ладонь — и Мивако без тени возражений тут же вложила в неё маленькую бутылочку.

— Сакэ, — будто бы охотно пояснил Ватару, отправляя ногтем большого пальца в полёт керамическую пробку.

И отхлебывая прямо из бутылки.

— Мы тут немного отдыхали, — продолжил он. — Прошу меня извинить за неофициальность обстановки.

— А может, даже и лучше, что я на тебя попал. — Что-то прикинув в уме, сказал бывший чемпион. — В принципе, я из-за твоего сына звоню.

— И чем же в твой адрес успел отметиться мой сын? — Ватару почти вежливо поднял правую бровь.

Сакэ, приятно обжигающее пищевод, неожиданно настроило его на авантюрный и одновременно бесшабашный лад.

С точки зрения нынешнего управляющего Джи-ти-груп, его собеседник никак не мог признаться отцу в том, что несовершеннолетний Асада-младший, если ещё и не наставил ему рога, то сделает это буквально в течение следующего часа.

— Твой сын успел отметиться в мой адрес трижды. За последние два часа.

— Не может быть! — удивление финансиста было хотя и весёлым, но никак не наигранным. — Подробности будут?

— Изволь. Вначале он тискался с Рейко. На виду у всего Лотоса, не стесняясь, не заботясь о последствиях.

Ватару блаженно прикрыл глаза, старательно пытаясь спрятать улыбку: с одной стороны, Маса — молодец! Хотя и не родной, а весь в отца…

С другой стороны, Мивако, аккуратно запахнув на себе шелковый халат, вернулась к разминанию его шеи и плеч — короля играет свита.

Напрягаться в разговоре с Сёгуном было нельзя категорически — по целому ряду причин. А массаж на затылке, плюс бутылочка алкоголя — то самое сочетание эмоциональных протезов, которое гарантировало необходимую расслабленность.

Откровенно говоря, Ватару ждал подобного разговора — но планировал, во-первых, инициировать его лично. Во-вторых — не сейчас, а утром. Или даже днём.

Ну и на закуску, в-третьих, он и помыслить не мог, что разговаривать придётся с самим Сёгуном. План был законтачить с исполнителями ниже рангом.

— Я очень удивлен, — весьма правдоподобно изобразил изумление финансист. — Мой нескладный младший сын — и сама Рейко?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я не обманываю и говорю правду, — льдом в голосе бывшего сумоиста можно было заморозить токийский залив.

— Я не в том смысле! — замахал руками Асада-старший. — Разумеется, я не подвергаю сомнению ни единого слова! Я просто пытаюсь понять, что могло заставить первую красавицу страны сесть за один стол с замухрышкой вроде моего сына? Сё, моего отпрыска ведь в школе мордой в грязи до прошлой недели только ленивый не валял! Извини, я увлекся… — Ватару, демонстративно шмыгнув носом, снова отхлебнул из бутылочки. — Я услышал проблему номер один. Могу спросить, каковы номера два и три?

Мивако сместилась вбок, за пределы фокуса камеры смартфона. Отчаянно жестикулируя, она на мгновение привлекла внимание мужа и пояснила на пальцах, что Ватару только что проговорился: если бы он не был в курсе, откуда ему знать про общий с его сыном стол, за который уселась Рейко?

Крякнув от досады, второй человек в иерархии Джи-ти-груп дежурно приложился к бутылке.

— Номер два. Я прислал своих людей: Рейко здорово напилась, её надо было отвезти домой. Твой сын избил всех троих, причём из ресторана их выбросили с позором.

— Стоп! — Ватару, захлопав глазами, с трудом проглотил то, что успел вылить себе в рот. — По твоим людям — не могу не спросить подробностей! У тебя есть аутентичная запись инцидента?

Ито засопел хмуро, опуская взгляд.

— Что до выбрасывания твоих людей из ресторана, — мгновенно закрепился на плацдарме финансист. — А мой сын к этому каким местом?! Это же ваш ресторан! Там ваша охрана! — впрочем, последние его возгласы были искренними на все сто процентов.

— Я нервничаю, — угрюмо ответил бывший сумоист. — Смешал всё в кучу. Да, по ресторану претензий нет: он хотя и не наш, как ты сказал, но к оскорблению действием твой действительно ни причём. То наши внутренние дела.

— Ну, холдинг-то у вас с Лотосом один, и материнская компания общая, — на редкость резонно заметил Ватару, демонстрируя достаточно глубокое знание конечного бенефициара обоих бизнесов.

Информация хотя и была несекретной, но и в общем доступе свободно не лежала. Начать с того, что о едином бенефициаре до этого момента не пронюхало даже вездесущее Агентство по регулированию рынка.

— Чтоб не перепрыгивать с пункта на пункт, номер три какой? — почти нейтрально уточнил Асада-отец.

— Я сразу после этого приехал лично: если из заведения выбрасывают моих людей, как бродячую собаку из онсена, а моя женщина находится внутри… — Ито не договорил до конца, опять впиваясь взглядом в глаза собеседника.

Ватару, легко махнув из керамической бутылочки ещё раз, вопросительно наклонил голову к плечу.

— Мне сложно говорить словами о том, что случилось дальше. Посмотри лучше видео? — Сёгун прямо в режиме диалога загрузил ссылку в видеочат.

В следующий момент на глазах изумленного отца его никак не богатырских размеров сын, переругнувшись матом с человеком никак не своего уровня (во во всех смыслах), размазался в воздухе.

И Ито просто упал назад.

— Сотрясение мозга было? — не к месту, глуповато отвесив нижнюю челюсть, поинтересовался старший Асада. — Вон как ты затылком дадахнулся! А там же и полы мрамор, нет?!

Мивако, выпучив глаза, словно филин, несколько раз раскрыла рот в беззвучном крике, прикрываясь ладонью.

Не удовлетворившись этим, она три раза основанием ладони ударила себя в лоб, зло глядя на мужа и шевеля при этом губами.

— Не изображай из себя дурака, — спокойно и ровно предложил Сёгун. — Или я могу решить, что ты решил оскорбить меня вслед за своим сыном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Следи за языком, — преобразившись в мгновение ока, абсолютно трезво ответил Ватару. — Не нужно указывать мне, что делать в моём доме.

От подвыпившего и нескладного недотепы не осталось даже следа:

— Ты звонишь первый. Ты звонишь первый в ситуации, в которой выглядишь идиотом. Но идиотом ты всё же не являешься — просто в силу рода занятий. Логичен мой вопрос: а чего ты хочешь от меня?! — финансист вопросительно поднял правую бровь, чуть наклоняя голову. — Мне выпороть сына ремнём? Чтобы он не ходил по кабакам и не знакомился с женщинами? Так я могу просто не справиться! Если он, вон, твою охрану раскидал!