Читаем без скачивания Охотники за камнем знаний - Анатолий Старов

Арминий насторожился, услышав тревожный шум со стороны подножья горы, в противоположной стороне от ворот селения. Эделинг обернулся к жене и дочери.

– Маота, возьми дочь и марш в дом, – не допускающим возражения хрипловатым от волнения голосом проговорил он, – я схожу в поселок, узнаю, что произошло. И не выходите, пока я не вернусь, – Арминий, прихватив с пенька метательный топор, вышел с подворья.

Маота, взяв дочь за руку, забежала в дом, закрыв за собой массивную дверь на запор. Они долго сидели в доме, с тревогой прислушиваясь к доносившимся с подворья шумам. Мать, сидя на лавке, держала в руках сакс. Анния стояла рядом и с испугом смотрела на дверь.

Маота с испугом вздрогнула, когда в дверь кто-то сильно застучал и чужой голос с римским акцентом грубо потребовал открыть ее. Анния начала беззвучно плакать, вытирая ладонями текущие по щекам слезы. Маота успокаивающе погладила дочь по голове. Через несколько мгновений дверь содрогнулась от мощных ударов топора.

Мать вскочила с лавки, бросилась к стене, откинула в сторону висящую шкуру, обнажив в стене небольшой лаз. Взрослый человек не смог бы пролезть в него. Ребенок с трудом, но пролезал.

– Анния быстро полезай в лаз. Ты побудешь в лесу, пока римляне не покинут деревню, – прошептала Маота.

– Но, мама…

– Нет сейчас времени вести долгие разговоры, дочка. Римляне могут в любой момент ворваться в дом и нам с тобой не поздоровится. Быстро полезай.

– А как же ты?

– За меня не бойся. Со мной все будет в порядке. Не теряй время, Анния, – мать поцеловала дочь в щеку и подтолкнула к лазу.

Анния встала на четвереньки и легко проскользнула в лаз. Она оказалась в густых зарослях кустарника. Девочка оглянулась и увидела, что шкура за ней опустилась и надежно закрыла лаз.

Убедившись, что дочь в безопасности, Маота встала у стены, удобнее перехватила сакс и стала ожидать дальнейшего развития событий. В дом, с грохотом распахнув дверь, ворвались трое римлян. Увидев в нем одинокую красивую женщину, один из воинов с улыбкой медленно направился к ней, выставив вперед меч, внимательно следя за ее действиями.

Маота сделала выпад, но римлян легко отбил сакс и неуловимо быстрым движением выбил его из рук. Женщина побледнела, сделала два шага назад и спиной уткнулась в стену. Римский воин весело рассмеялся.

Он засунул меч за пояс и с удовольствием рассмотрел стройное тело высокой красивой германки. Найдя ее очень даже привлекательной, оглянулся на своих товарищей. Те одобрительно загоготали. Маота взглядом, полным ненависти, оглядела мужчин и неожиданно коленом ударила стоящего перед нею воина в пах.

Тот ойкнул, согнулся, но тот же час выпрямился и со злорадной улыбкой обратной стороны ладони сильно ударил ее по лицу. По подбородку тонкой струйкой потекла ярко-алая кровь.

Маота облизнула текущую кровь и подняла руку, чтобы ударить обидчика. Римлян перехватил руку и ловко заломил ее за спину. Женщина застонала от боли и резко крутанулась, пытаясь вырваться из захвата. Однако римлянин держал слишком крепко. Сопротивление женщины лишь раззадорило насильника. Он обхватил женщину за талию, крепко прижал к своей широкой груди ее трепещущее тело, жадно впился в алые губы. Маота безнадежно задергалась в крепких руках мужчины.

Анния услышав в доме какие-то громкие крики, подползла к лазу и, приподняв шкуру, заглянула в образовавшуюся щель. Она увидела, как здоровенный римлян стоял перед матерью и со злорадной похотливой улыбкой медленно ее раздевал. У матери были разбиты губы, и по подбородку стекала, капая на пол, кровь.

Рядом стояли еще двое воинов и, хохоча, по очереди хватали ее за груди и ягодицы, грязно комментируя свои действия. Стоящий перед нею римлянин, одолеваемый желанием женщины, достал из-за пояса нож и, разрезав одним движением пояс ее штанов, стянул их. Маота оказалась обнаженной под похотливыми взглядами трех мужчин. Женщина пыталась прикрыть пах, но мужчина коротким сильным ударом в живот заставил ее со стоном согнуться в поясе.

Римлянин схватил женщину в охапку и бросил на широкую лавку. Подняв тунику, под веселый смех и комментарии товарищей римлянин лег на нее.

Женщина застонала и задергалась под ним. Но ее действия только раззадорили мужчину и он, начал быстро, пыхтя и постанывая от одолеваемого удовольствия, двигаться.

Зарычав вскоре, он на некоторое время замер, наслаждаясь волнами захлестывающего оргазма. Он хотел было продолжить свои действия, но нетерпеливые товарищи, уже практически стаскивали его с женщины, освобождая место для очередного насильника.

Анния, чтобы не закричать от охватившего ее ужаса при виде развернувшейся перед нею трагедии, засунула в рот кисть и впилась в нее, практически не испытывая боли.

Первый насильник, довольно ухмыляясь, сполз с матери, уступая место своему товарищу. Неожиданно их насторожил донесшийся со двора шум. Один из римлян, достав из-за пояса меч, встал за дверью.

В дом, громко распахнув остатки дверей, ворвался эделинг Арминий, весь в крови, своей и врагов, держа в одной руке сакс, а во второй – метательный топор. Перед собой он увидел римлянина, только что изнасиловавшего его жену. Он, сделав молниеносный выпад, саксом вспорол ему живот. Застонав, воин схватился за вываливающиеся внутренности и запрокинулся на бок. Быстрым взглядом окинул комнату. Увидев распластанную на лавке окровавленную жену и сползающего с нее римлянина, мужчина, подняв над головой сакс, бросился вперед. Но, услышав за спиной какой-то шум, он обернулся и успел подумать, что на этот раз он не успеет ничего сделать. Он почувствовал, как острый меч римлянина легко разрезает его кожаные доспехи, проникая и разрушая тело. Из последних сил он отбросил мешавший ему топор, зажал рану рукой и, сделав выпад, проткнул нападавшего римлянина саксом. Меч вошел почти до рукоятки. И увидев, что противник падает бездыханный, упал на него.

А неудовлетворенный насильник, поднявшись на ноги, с досадой проткнул лежащую перед ним женщину мечом, практически пригвоздив ее к лавке. Женщина несколько раз конвульсивно дернулась и замерла, глядя на своего убийцу широко распахнутыми серыми глазами.

Римлянин подошел к лежащему германцу, ногой опрокинул его на спину и, решив, что противник убит, с ненавистью плюнул на него. Взял меч своего товарища и вышел из дома.

Анния, придя в себя от шока, проскользнула в лаз и, бросив взгляд на неподвижно лежащую мать, робко подошла к отцу. Мужчина лежал на спине. Его лицо приобрело серый оттенок.

Обессиленная Анния упала на земляной пол рядом с лежащим отцом и закрыла лицо руками. Охвативший ее страх был так силен, что силы покинули ее тело. Так она лежала до тех пор, пока не услышала тихий стон отца. И этот слабый звук словно пробудил ее от забытья. Девочка вскочила и, наклонившись над ним, несмело дотронулась до лица. Отец снова застонал и приоткрыл глаза.

Он задышал с трудом, с хрипом втягивая в себя воздух. Полубезумным взором он огляделся и, увидев дочь, слабо пошевелился. Его побелевшие губы зашевелились, пытаясь что-то произнести.

– Папа, ты жив? – тихо прошептала девочка.

Отец с усилием произнес:

– Жив я, жив. Анния. Не бойся ничего. Доченька, мама жива?

– Мама умерла, – девочка вытерла рукой льющиеся из глаз слезы.

– Не бойся, Анния. Самое главное, что ты осталась жива, а значит, и мы будем жить на этом свете. За меня ты не беспокойся, – отец вымученно улыбнулся, стараясь приободрить дочь.

Анния с тоской оглядела творящийся в доме разгром, глубоко вздохнула и решительно подошла к лавке, где лежала пригвожденная к ней мечом мать. С большим трудом вытащила из нее меч, стащила ее с лавки и оттащила к дверям. Отец со слезами на глазах наблюдал за действиями дочери, не имея сил оказать ей помощь. Отдохнув, Анния подошла к отцу.

– Папа, тебе надо лечь на лавку.

– Да, дочка. Если ты мне немного поможешь, я попытаюсь лечь на нее.

Анния, напрягая все силы, потащила отца к лавке. Арминий, сдерживая рвущийся наружу стон, как мог, помогал дочери. Уложив отца на лавку, девочка перевязала раны отца и, немного отдохнув, вопросительно посмотрела на отца.

– Папа, надо бы маму похоронить.

– А ты сможешь? Ты и так очень устала.

– Ничего, папа, я смогу. Я уже взрослая. А маму нужно предать земле, чтобы ее душа скорее успокоилась, и она предстала перед Богом.

Арминий, обессилено, закрыл глаза.

Анния подошла к дверям и, приоткрыв, выглянула. Подворье было пустынным. Коров, вероятно, угнали римляне. Через распахнутые ворота девочка увидела, как большими шагами шли сквозь поселок высокого роста, закованные в кожаные доспехи и металлические сверкающие на солнце шлемы римляне. Они ногами небрежно отталкивали лежащие на их пути обезглавленные тела.

– Почему все люди без голов? – пораженно прошептала Анния, держась за дверь.

Она случайно взглянула направо и увидела на соседском подворье на ветке привязанную голову пожилого соседа. Его глаза были неестественно вытаращены, а почерневший длинный язык безжизненно висел. Увиденная картина была настолько отвратительной, что, чтобы случайно не вскрикнуть, Анния до крови прикусила губу.