Читаем без скачивания Доброта наказуема - Мария Зайцева

Потому что Влада хотели устранить по-тихому, но не получилось. Вернее, почти получилось, но Лиде приспичило бежать из больницы короткой, чтоб ее, дорогой в тот вечер.

И теперь Расписной и компания охотились на обидчиков, те, в свою очередь, умирать не желали, сопротивляясь изо всех сил.

Причем, Влад даже не знал, кто именно из многочисленных доброжелателей его подстрелил.

И только то, что он временно исчез с радаров, спрятавшись в маленьком неприметном домике в частном секторе, позволило выявить активизировавшихся внезапно конкурентов.

Лида особо не вникала и не боялась. А чего бояться-то? С нею уже случилось все, что может случиться.

Она, и до этого не особо счастливая и благополучная, теперь и вовсе оказалась заложницей в лапах жестокого и похотливого зверя.

Потому что Влад, хоть и съехал от нее, когда достал всех заказчиков, но дорогу к ней не забывал.

Эта неделя отпечаталась в памяти девушки бесконечным кошмаром.

Тягучим, мучительно-жарким. Обжигающим.

Влад как с цепи сорвался, не жалел ни её, ни себя. Сколько раз за это время она зашивала его рану, что никак не могла зажить от чересчур активных телодвижений – не сосчитать.

Он был совершенно неутомим и настойчив. Он брал ее так жарко и часто, как будто голодал все это время, до их встречи.

Иногда Лида, размышляя о причинах такой невероятной жажды по отношению к ней, думала, что, наверно, она ему кого-то напомнила из прошлого.

Слишком уж часто ловила она на себе его внимательный темный взгляд, изучающий каждый изгиб ее тела, слишком сильно он прижимал ее к себе ночами, зарываясь пятерней в густые пушистые волосы, втягивая их аромат, дурея, начиная опять покрывать ее шею и ключицы поцелуями.

Он никак не мог насытиться, напиться ею. Словно путник, попавший из пустыни в оазис.

Словно она была источником жизни для него.

Лида, сначала пробовавшая поговорить, хоть как-то прояснить ситуацию между ними, пытавшаяся объяснить ему, что она боится, что она не хочет, что ей плохо и страшно, вскоре поняла, что он ее не услышит.

Всякий их подобный разговор стабильно заканчивался в постели, где Влад каждый раз заставлял её кончать, выбивая из головы все мысли о сопротивлении.

Лида чувствовала себя не то что в клетке, нет. Она будто попала в вязкую тягучую патоку, и, барахтаясь, увязала все больше и больше.

Влад, приручая её в постели к себе, заставляя испытывать незнакомое ранее удовольствие от близости, словно терпеливый паук, опутывал её все новыми и новыми слоями паутины.

Пробиться было невозможно.

И не сказать, что Влад ее совсем не слушал.

Нет.

Все, что касалось бытовых вопросов, он прекрасно понимал сразу.

В доме не переводилась дорогая и качественная еда, таинственным образом починилась вся электрика, появилась новая мебель, крепкий забор, бытовая техника с цифровым телевидением.

Влад порывался ее возить на учебу и работу, но Лида как-то, сама не понимая, как, смогла уговорить его не делать этого. Тогда за ней стала всюду ездить неприметная тёмная машина. Лида демонстративно старалась не обращать внимание на сопровождение, считая это очередным проявлением паранойи Влада. У неё не было врагов. Ей никто не мог угрожать. Кроме него.

Влад, после того, как разобрался со всеми своими конкурентами по бизнесу, был сильно занят делами. Необходимо было продемонстрировать всем, кто в городе хозяин теперь.

«Пометить территорию», – усмехалась про себя девушка.

Но даже дикая занятость не мешала ему приезжать к ней каждый вечер и оставаться на ночь.

Лида не сопротивлялась. Позволяла ему делать с собой все, что приходило в голову. Позволяла себе забываться в его руках, отключать мозг, отчаянно сигналящий об опасности.

Иногда веселье затягивалось на всю ночь, и на учебу девушка шла, еле переставляя ноги.

Лида терпела.

Она по-прежнему не хотела его, не любила и боялась. У нее по-прежнему замирало сердце, когда слышался шум подъезжающей машины.

Она надеялась, что Владу надоест. Что он найдет себе кого-то другого, получше, покрасивее. Что отстанет, наконец, от нее.

Перестанет душить своим вниманием, своим желанием.

Но шло время, Влад только распалялся все больше.

Лида понимала, что, еще немного, и ему будет мало того, что он приезжает к ней. Что он захочет ее всю, целиком. Пока девушке удавалось отговориться, но недалек тот день, когда Влад просто перекинет ее через плечо и утащит в свое логово, запрет там и никуда больше не выпустит.

С такого собственника станется.

Слишком уж у него глаза в последнее время были тяжелые, преследовали ее даже во сне.

В кошмарах, тягучих, сладко-выматывающих. Как секс с ним.

Лида слышит шаги уже в сенях, затем дверь распахивается.

Она не смотрит, только ниже склоняет голову над тетрадью.

Сегодня ее последний шанс.

Может, он уйдет.

Может, позволит ей уйти.

Она даже из города пыталась как-то уехать, не смогла. На вокзале перехватили.

В ту ночь Влад брал её особенно грубо и жёстко.

– Ты чего это в косынке, котенок? – голос тихий и хрипловатый. Наверно, возбуждающий. Она не знает.

Лида молчит. Чего говорить? Сейчас сам все увидит.

Влад подходит и сдергивает с ее головы платок.

И молчит.

Долго.

Затем сильные руки подхватывают взвизгнувшую Лиду под мышками, поднимают на уровень глаз.

Она находит в себе силы, смотрит прямо в серый антарктический лед, замерзает от неминуемого ожидания наказания.

– Зачем? – рычит Влад, еле сдерживаясь, чуть потряхивая ее, так, что голова, ставшая очень легкой и воздушной с нелепой стрижкой под мальчика, мотается на тонкой шейке, грозя оторваться.

– Потому что тебе мои волосы нравятся. – Лида смотрит прямо, серьезно и с вызовом.

Он все равно накажет. Но, может, все-таки услышит ее перед этим?

Он делает пару шагов, достигая спальни, роняет Лиду на широченную, им купленную кровать, на прикрученной к стене железной раме.

Девушка бессильно откидывается на спину и закрывает глаза, стараясь не сжиматься. Потому что так будет больнее.

И ждет.

И ничего не происходит.

Открыв глаза, она натыкается на насмешливый и все такой же жадный взгляд Влада, взгляд, на дне которого уже зарождается мутное безумие похоти.

Лида не понимает. Удивляется.

Почему он хочет ее?

Она ведь изуродовала себя специально.

Чтоб отвернулся, кривясь.

Слишком уж ему нравилось с ее волосами возиться, зарываться в них лицом и руками, вдыхать аромат. Он от этого больше всего заводился.

Значит, отрезав их, она вполне могла бы подурнеть в его глазах.

Но нет. Взгляд по-прежнему бешеный.

Влад резко дергает ее за ноги, подтаскивая к себе, укладывается на нее, перехватывает обя тонких запястья над головой и одним широким движением лижет шею от