Читаем без скачивания Призрак в паутине. Том II - Алексей Калинкин

Они подошли к верстакам, начальник поздоровался.

– Я так понимаю, что нам надо на дождевалку в Медведевку ехать, – обратился Мироныч к своим товарищам.

– Правильно понимаешь, бригадир, – подтвердил начальник и добавил, – я ждал от них заявки, но ее так и нет, думал, сами запустили, а сегодня Юля приходила, говорит, саженцы погибают. Не понимаю, в чем дело. Надо срочно ехать и запускать дождевальную машину.

– Я знаю, почему заявку не дали, мне их лесник по секрету сказал, только, Иваныч, не выдавай меня, они осенью плохо воду из труб спустили, много труб разморозилось, по шву лопнули.

– Да ты что! Это же катастрофа! А дизель цел, не разморожен?

– Говорит, двигатель в порядке.

– Ну, ребята, тогда срочнее срочного надо туда ехать. Сколько времени вам на сборы понадобится?

– Иваныч, звони на склад, а то кладовщица на обед пораньше умотает, мужики туда сейчас подъедут, а я у Люськи накладную выпишу. Надо ящик электродов, два комплекта баллонов с пропаном и кислородом, два электросварочных аппарата, машину они по пути заправят.

Пока бригадир говорил, начальник уже звонил на склад, повторял, что нужно выдать.

– Пойдем, Мироныч, возьмешь у Люси средства связи, а накладные прямо на складе выпишете, потом подпишу, может, еще что понадобится, кладовщица выдаст.

– Добро, тогда мы вместе на склад, потом домой съездим, соберемся и погоним в Медведевку. Петро, выгоняй машину, я сейчас подойду.

Степан Иванович, проводив взглядом ремлетучку, вернулся в кабинет.

«Надо всю сложную технику, – думал он, – брать на свое обслуживание, нельзя ее доверять лесничествам, консервировать на зиму, запускать весной, все надо делать нам. Но как быть сейчас? Ведь они могут два, а то и три дня ремонтировать. Надо Юлю предупредить».

– Юлия Михайловна, – обратился он, когда услышал ее голос в трубке, – дождевальная машина в Медведевке потребует, как недавно выяснилось, значительно большего ремонта, боюсь, что к субботе не успеем.

– Я знаю, Степан Иванович. Борис Иванович на своем дельтаплане туда только что прилетел, машина разморожена, сейчас он организует пролив в борозды, но ремонтировать надо, полив в борозды на площади с таким рельефом практически бесполезен.

– Обязательно будем ремонтировать, через пятнадцать или двадцать минут туда выезжает бригада с усиленным комплектом оборудования и материалов. Будут работать до ночи и останутся там, пока не запустят.

– Хорошо, Степан Иванович, вы свяжитесь Борисом Ивановичем, он вам точнее объяснит степень бедствия.

Вошла Люся:

– Звонил Главный инженер, спросил, где вы, я сказала, что собираете вторую рембригаду в Медведевку, а первая уже едет в Ореховку. Он сказал, что все правильно, и отключился.

– Хорошо, Люся, правильно умеешь докладывать. Иди, обедай.

Зазвонил телефон.

– Степ, ты обедать-то придешь? – спросила жена.

– Приду, попозже.

– Значит, дай Бог к ужину. Дочь пошлю к тебе с бутербродами и термосом.

– Бутерброды пускай несет, двойную порцию, а термос не надо, тут чайник есть.

– Степ, что, плохие дела?

– Да, неважные, людей толковых в дальних лесничествах не осталось. Вот и крутимся. Ладно, Катерина, пока, мне звонить надо.

Степан положил трубку, взял мобильник, Борис Иванович долго не отвечал, наконец ответил.

– Рассказываю обстановку, – сразу по делу заговорил он, – трубы разморожены, наверно, по всей длине…

– Двигатель как? – перебил Степан.

– В двигателе антифриз, поэтому цел, сейчас здешний механик, виновник этих бед, будет его запускать. Но есть что и похуже, кажется, лопнул корпус водозаборного насоса. Сейчас трудно разглядеть, из канала надо поднимать. Ну, а по мелочи, почти все колеса спущены. Подогнали трактор с компрессором, накачивают. Вот такие дела.

– Понял, Борис Иванович. К вам едет бригада Иванникова, работать будут до упора.

– Хорошо, Степан Иванович! Иванникова знаю, дельная бригада, думаю, справятся.

Степан открыл в компьютере инструкцию злополучной дождевалки.

– Так, – стал читать он, – фронтальная дождевальная машина с двумя крыльями, с шириной захвата, в данном исполнении – пятьсот метров, с забором воды из канала по всей длине поля. При длине поля в один километр машина поливает площадь в пятьдесят гектаров.

Степан стал искать описание приемного насоса, чтобы определиться с его ремонтом или заменой. Прибежала пятнадцатилетняя дочь с пакетом снеди и сообщила, что мама сказала, надо есть сейчас, а то жарко, все испортится. Забежала в диспетчерскую, о чем-то поговорили, расхохотались, заглянула в дверь к отцу, помахала ладошкой и убежала восвояси. Тут же заглянула Люся.

– Степан Иванович, что вам принести: чай или кофе?

– Лучше чай. Позови сюда Никитича и принеси для него чайную кружку.

Антон Никитович Титов был бессменным заместителем много-много лет и очень многих начальников мастерской. Он обладал уникальными знаниями устройства всех тракторов, лесных и сельскохозяйственных машин. Мог собрать прибывшую в разобранном виде машину, которую видел впервые, только бегло прочитав принцип действия и глянув один раз на картинку. Был спокоен и трудолюбив, в его характере отсутствовало только одно качество – он не был командиром. Мог поработать за кузнеца, токаря, фрезеровщика, электрика, слесаря, сварщика, но совершенно не умел организовать работу коллектива. Его возраст знали только в отделе кадров. Никто не помнит, чтобы он болел или жаловался на усталость.

Дверь открылась, в проеме встал невысокого роста, но широкоплечий пожилой человек в халате, много раз стиранном. Вытирая тряпкой руки в машинном масле, вопросительно смотрел на начальника.

– Никитич, отмой руки в диспетчерской и приходи, совет держать будем.

Степан опять вгляделся в чертеж насоса, приходя к мысли, что починить вряд ли удастся.

Вошел Титов, без халата и неотъемлемой фуражки, в клетчатой рубашке он стал выглядеть по-домашнему. Следом вошла Люся с двумя чайниками и кружкой, поставила все на стол. Степан, расстелив чистый лист бумаги, высыпал на него содержимое домашнего пакета.

– Садись, Никитич, попьем чайку, заодно посовещаемся. Люся, сядешь с нами?

– Нет, мне сводку сейчас принимать, да и обедала я.

– Ну, тогда угощайся.

– Она взяла конфету и удалилась.

Степан плеснул в свою кружку немного заварки, долил кипятком и отставил кружку остывать. Никитич вылил почти всю заварку, добавил кипятка в кружку и в заварной чайник и сразу с удовольствием стал прихлебывать горячий и почти черный чай.

Когда горка съестного исчезла и было выпито по две кружки чая, Степан развернул к Титову экран и рассказал, что этот насос тоже разморожен. Тот, даже не взглянув на чертеж, как-то буднично отреагировал:

– Пускай электромотор отвинтят, а насос в металлолом выкинут.

– Ты знал, что насос с трещиной?

– Мне об этом никто не говорил, но посуди сам. Раз все трубы или почти все лопнули, значит, не был открыт спускной кран в самой нижней точке, то есть во всасывающем патрубке насоса, в результате насос остался с водой на зиму.

– Ну и что теперь делать? Я понимаю, что чугун, из которого корпус насоса сделан, не заваривается, но, может быть, бандажом стянуть и хомутами? Хоть бы полдня продержаться, а там достанем новый.

– Далеко за насосом ехать не надо, когда он на складе есть.

– Да что ты говоришь! Я только что складскую ведомость смотрел, нет там насоса такой марки.

– Такой марки нет, а другой марки, но почти такой же или полностью, такой, как надо, насос есть. На прошлой неделе я на складе был, случайно на глаза он мне попался, еще подумал, что к новой дождевалке уже запчасть кто-то заказал, может, ангел-хранитель. Я пойду, уточню соответствие фланца крепления электродвигателя, – ответил Титов, на этот раз на мгновение взглянув на чертеж, – а ты пока транспорт ищи, на чем эту чугунину отправить.

– Мистика какая-то! – воскликнул начальник. – Давай чертеж тебе распечатаю.

– Я уже распечатал, – ответил Никитич, стукнув кулаком себе по лбу.

Жара проникла в кабинет, несмотря на работу кондиционера, Степан посмотрел на наружный термометр – тридцать пять в тени. Он вырос здесь, родители жили в лесничестве, поэтому он хорошо представлял, какая беда свалилась на Леспромхоз. Он вспомнил, как школьниками они сажали под лопату саженцы и шефствовали над этим участком до тех пор, пока учились в школе. Сейчас он себя ощущал шефом над лесом, в единой команде из руководства, специалистов и рабочих Леспромхоза. Он хорошо понимал переживания Главного агронома. Все эти сеянцы, саженцы были плодом ее проектов, результатом ее каждодневного труда. Теперь эти нежные маленькие деревца были близки к гибели, а некоторые уже погибли.

«Что-то молчит первая бригада», – подумал Степан и хотел позвонить, но первым позвонил бригадир первой бригады.