Читаем без скачивания Повесть Живое сердце - Рей Милтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тут так необычно…
— А у вас не так?
— Нет. У вас дома маленькие и такие разные и всюду видна трава и… Деревья и люди они такие…. Живые. — да, жизнь на улице кипела, точнее на рынке, ведь именно там они проходили в данный момент: люди стояли у прилавков, спорили, торговали, всюду шум, смех, говор. Продавец спокойно беседовал со знакомым пока разбирал товар, мальчики помогали разгружать ящики, кто-то стоял и уплетал здоровенную булочку прямо посреди дороги, и прошу заметить: у этого пухляка всё лицо испачкалось кремом, что развеселило Мамуку.
— Так это рынок, тут всегда много народу. И всегда много разных вкусностей… — вновь схватив за руку Мамуку, Гелия потащила его к лавочке с выпечкой, откуда исходил дивный аромат ванили, который нежно расстилался на ближайшие десять метров.
— Гелия! Булочку с творогом? — подмигивая спросила высокая девушка в грязном от шоколада и прочих пряностей фартуке. Волосы её были собраны под платочек, а на румяных щечках и носу вместо пудры красовалась мука.
— Да Дженни, и ты опять вся в муке, и тебе это очень идёт! — нежная улыбка украсила и без того прекрасное лицо девушки.
— За любимым делом и не замечаешь таких мелочей, а кто твой друг? Кажется, я его раньше не видела? — кладя поднос свежих и горячих булочек спросила она, пристально разглядывая Мамуку. Но тут Гелия преградила путь её взору собой.
— Немой, глухой — невидимый одним словом… не важно.
— Ну как знаешь- улыбнувшись, девушка протянула две булочки с творогом в нежной сметанной глазури, которая всё стекала, потому булочки ещё не остыли.
— Какая красота! Спасибо Дженни!
— На, держи — тыкнув булочкой прямо в нос Мамуке выдала Гелия.
— Спасибо… — Мамука сначала решил погрузиться в аромат горячей выпечки, который полностью захватил его, он будто хотел сохранить этот запах в памяти. Потом он наконец надкусил край булочки и нежный и сладкий вкус поразил его. — как вкусно!
— Ещё бы! У Дженни самые лучшие булочки во всём городе! А знаешь почему? Потому что главный ингредиент — это любовь.
— Это невозможно, любовь— вещь неосязаемая, её нельзя взять и куда-то положить.
— А вот и можно! Не в буквальном смысле… Это нечто иное…это бывает, когда делаешь то, что любишь: готовка, рисунки, цветы — всё бывает лучше, когда делаешь от любви, когда делаешь то, что любишь и любишь то, что делаешь, как-то так.
— Сложно… Если я хочу вырастить дерево, но буду делать это не от любви оно всё равно вырастет, ведь так?
— Да, но в чем тогда смысл? Ты просто превратишь это дело в обычное задание, вместо того, чтоб наслаждаться каждым прикосновением к земле, каждой поливкой росточка, ты будешь просто делать то что нужно и всё, да оно вырастет, но будет ли оно достаточно здоровым и ухоженным нежели то дерево, которое вырастят с любовью?
— Я… Я не знаю…
— А вот мне кажется, что я всё-таки права. — порешив на этом наши герои продолжили путь, уплетая нежные и воздушные, подобно самой мягкой подушке в мире булочки, дивный аромат которых шлейфом тянулся за детьми. (Извиняюсь, что вновь возвращаюсь к булочкам, но Ваш любезный автор малость проголодался, повествуя историю, но превозмогая голод я продолжу, эту историю должен услышать каждый и как можно раньше.)
— Пришли — из-за стены выглянуло лицо Гелии подобно лучу Солнца, а за ней словно тучка появилось лицо Мамуки.
— А вдруг они выдадут меня, тогда мне несдобровать, вот беда- скользнув вниз по стене Мамука опустился на землю охватив голову руками.
— А ну прекрати, сделал выбор, будь добр держись его до конца. — взгляд острых глаз девочки пронзил на миг мальчика, затем вновь устремился на дом, который стоял в метрах десяти от них и в открытом окне можно было разглядеть мужчину, весьма крупного телосложения и довольно полноватого, о таких пишут «веселый толстячок» густая каштановая борода и неряшливо спадающие каштановые волосы придавали ему вид веселого добряка с большими и горящими глазами. Он сидел за столом, оживлённо жестикулируя и что-то рассказывал с интересом, а после, как засмеется, что стены содрогнуться. Смех у него был, как говорят заразительный, просто услышав его хотелось засмеяться, что и сделала женщина, стоявшая у плиты стройная, волосы цвета насыщенного шоколада, а глаза голубые, словно замершие льды Байкала. Тут смех прервался — в дом вошла Гелия. Она смирно стояла у двери нервно улыбаясь, спрятала руку за спину. Родители с опаской переглянулись.
— Ну — протянул отец — что ещё ты натворила? — выставив одну руку за дверь она затянула ею в дом Мамуку.
— Знакомьтесь, это Мамука он из серых из роботов. — (жителей серой страны иногда называли роботами, потому что у них все было как по программе. Никаких своих мыслей.) улыбка Гелии напомнила улыбку чеширского кота. Мать быстро подлежала к окнам закрыв их. Отец громадной вырос над испуганным мальчиком. Тишина… Гелия испугано смотрела на отца. Тот склонился над Мамукой и…
— Гляди, Сара, они действительно серые! — тыча пальцем в Мамуку сказал отец Гелии.
— Фух — Гелия облегчено вздохнула. — пронесло.
— Что значит пронесло? — спросил, вытаращив глаза мальчик
— Ну, я не знала, как они отреагируют: всегда по-разному бывает, мой девиз — иди ва-банк!
— Гелия, как он попал сюда, их люди ведь охраняют стену? — спросила ее мама, присаживаясь рядом с Гелией, которая уже успела схватить булочку со стола и откусить кусок.
— А язык тоже серый, ну- ка высунь.
— Альбус! Это же грубо.
— Да ты права, прости, идем ко столу, вы поспели на обед- хлопнув мальчика по спине выдал отец Гелии, а после наклонился к нему и шепнул — язык ведь тоже серый.? — Мамука высунул язык и да, он был серым, вдруг ещё кому-то интересно стало. — и тут впервые Мамука посмеялся, Гелия заметила, что у него между зубов щель и невольно улыбнулась, вспомнив про свой сломанный зуб…
— У нас на обед сегодня пюре с
