Читаем без скачивания Майское лето - Зина Кузнецова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Машина остановилась около большого двухэтажного дома с панорамными окнами на втором этаже. Все дружно вывалились из «Москвича», который дедушка упорно отказывался менять на более современный автомобиль.
– Забегайте к нам на ужин! – успела крикнуть бабушка, перед тем как двери дачи Дани и Туси закрылись.
– Обязательно, тетя Соня! – донесся до них Данин бас.
Все оставшееся время до ужина Нина купалась в любви и ласке бабушки и дедушки.
– Я пирожков напекла, будешь?
– Бабуль, я до ужина потерплю.
– Может, хоть один съешь? Ты худенькая такая…
– Не голодная, бабуль.
– Я по телевизору вчера видела, передача была… Девочка… одни кости, все на диетах сидела, думала, что толстая… Ты не вздумай!
– Бабулечка, да ты что, я обожаю покушать. Вот хочешь, прямо сейчас съем пирожок? Хочешь, два? – откусила. – Как вкусно… Обалдеть можно! – расцеловала бабушку в обе щеки, а потом и дедушку, читающего книгу здесь же, в гостиной, за компанию.
Сама не зная отчего, Нина завертелась в середине комнаты так, что голова закружилась, и со смехом упала на диван.
– Стрекоза! – сказала бабушка, любуясь Ниной.
Рядом с чемоданом послышалось жалобное мяуканье.
– Ой, бабушка, дедушка! – тут же спохватилась Нина, дожевав последний пирожок. – Про Любовь-то мы забыли совсем! – и бросилась к переноске, откуда обиженно на нее смотрели два голубых глаза.
– Про кого забыли? – не понял дедушка. – Это что за облако пушистое? – удивился он, когда Нина достала из переноски свернувшуюся в клубок кошку и прижала к себе.
– А это мы завели недавно, мама вам не говорила? Любовь. Не путать с Любкой!
– Ох ты, боже мой, дай подержу, – бабушка осторожно провела морщинистой, но всегда ласковой рукой по белой шерстке. – Интересная какая… Молодая еще?
– Молодая, – подтвердила Нина. – Я родителей уговорила мне ее сюда отдать. Что ей в городе делать, в душной квартире, а тут целый двор в ее распоряжении…
– И Джин, – сказал дедушка.
Джин – существо необыкновенное, приводящее в восторг любого, кто с ним знакомится. Огромная такса, по габаритам больше напоминающая пуделя среднего размера. Дедушка нашел его лет десять назад на дороге и забрал себе. Умный, сообразительный, смелый. Видимо, Джин очень боялся снова оказаться на улице и поставил себе задачу очаровать любого, кто вхож в семью его хозяев. С тех пор он верно несет службу, своих защищает и любит, а чужих нещадно гоняет.
– Джин умный, мы ему скажем Любовь не шугать, он и не будет… Дедушка, ты мне поможешь? Я как-то побаиваюсь их знакомить сама.
Дедушка кивнул и поднялся с кресла.
Крепко прижав обалдевшую от внезапного переезда Любовь к себе, Нина вышла следом за дедушкой во двор. Джин сидел у забора и с интересом смотрел на какого-то огромного жука, ползущего по доскам вверх.
– Джин! – крикнул дедушка. – Ко мне!
Но Джину и не нужна была команда. Увидев Ниночку, которая всегда кидала ему кусочки мяса или сладости со стола, он с лаем понесся через весь участок к своим хозяевам. Передав Любовь дедушке, Нина присела и стала чесать развалившуюся у ее ног собаку.
– Ну, давай, готова? – сказал дедушка, немного подождав, и снова вернул кошку ее хозяйке. – Я сейчас ему пасть сожму, а ты подсунь ее ему под нос, чтобы он понюхал… Да не бойся, смелее!
Нина крепко сжала трясущееся кошачье тельце в руках, поцеловала ее в макушку и поднесла к морде Джина. Он сначала никак не реагировал, а потом в глазах его вспыхнул задорный огонек, и он завозился в крепких дедушкиных руках.
Нина почувствовала, как сильнее забилось кошачье сердечко.
– Нельзя! – грозно сказал дедушка. – Нельзя! Свои, Джин, свои! Я сейчас отпущу его…
Джин просидел спокойно целую минуту, а потом, оскалившись, рванул вперед. Нина вовремя успела схватить совсем растерявшуюся Любовь и поднять повыше.
– Ну, ничего, привыкнут… – спокойно сказал дедушка и достал сигарету.
Нина погладила кошку по голове, потом бросила взгляд на соседний дом и спросила:
– А к тете Тане только Туся с Даней приехали?
– Да вроде да, больше пока никого не видел.
Нина все думала, спросить или нет. Решила не спрашивать.
– Понятно, – сказала она и, все так же поглаживая кошкину макушку, направилась в дом.
Увидев по дороге сваленные бревна, Нина повернулась к дедушке и спросила:
– А это что?
– Беседку будем строить.
– У нас ведь есть…
Дедушка развел руками, зажав сигарету во рту, мол, он в курсе, но поделать ничего не может:
– Твои родители распорядились. Говорят, там будет печь, чтобы холодными вечерами сидеть…
– А делать-то кто будет? Ты?
– Я уже не в том возрасте, чтобы с бревнами бегать… Деревенских ребят наймем.
Кивнув и сразу же забыв про услышанное, Нина вошла в дом.
– Тетя Соня, встречайте гостей! – Данин голос разнесся по всему дому. – О, Ниночка, ты чего? Защемило? Знаешь, семнадцатый год – это все-таки уже возраст, ничего не поделать. Андрей Георгиевич, вы камин разжигаете? Вам помочь?
Нина, сидящая на корточках рядом с дедушкой в точно такой же позе, что и он, и наблюдающая, как дедушка подкладывает дрова и чиркает спичкой, громко фыркнула:
– То есть у меня возраст, а дедушка так просто камин топит? Что ж ты про его позу не пошутил?
– Я что, дурак, про Андрея Георгиевича шутить?
Дедушка хмыкнул.
Нина как завороженная смотрела на занимающийся огонь и лишь отдаленно слышала, как в гостиную вошла румяная от готовки бабушка, и Даня тут же подлетел к ней:
– Тетя Соня, – Нину всегда забавляло, что к ее дедушке все с самого детства обращаются с пиететом и легким внутренним смущением и зовут неизменно Андреем Георгиевичем, а к бабушке, даже повзрослев, просто «теть Сонь», – вот, бабушка передала. Сказала, что черешня у нас уже сладкая
