Читаем без скачивания Яррик: Цепи Голгофы / Дурной Глаз - Дэвид Эннендэйл

— Никаких показаний, никаких звуков, полковник. Но... — доложил назад Керенц.

— Хорошо.

Никаких орков. А даже если они там и были, то у них хватало мозгов не двигаться с места. И даже если, если они окажутся идиотами и нападут, они не смогут составить угрозу. Такое было просто-напросто невозможно. Решение было лёгким. Единственным, которое можно было принять.

— Двигаться дальше, — сказал он. — Полная скорость.

Рискованно в ночное время, но путь был чист, скалистые лощины беспрепятственно выводили их прямо к остальной войне.

Жуткая тишина остановленного полка взорвалась жаждущим битвы рёвом сотни танков. Звук отражался эхом от окружающих скальных стен, перерастая в могучую какофонию. Сыны Аумета устремились вперёд. Рогге снова выбрался наверх через люк. Он сел позади тяжёлого стаббера, который был установлен на башне, и начал смотреть на проплывающий мимо скалистый пейзаж. Он увидел тот прогал — справа, в северном утёсе. Когда он проезжал мимо, то почувствовал, как у него засосало под ложечкой, совсем чуть-чуть. Этот проход уводил в безжизненную багряную ночь Голгофы, и после первых нескольких сотен метров он погружался во мрак. Рогге таращился в него с ощущением праведной уверенности. Он сделал правильный и единственно возможный выбор.

И всё же, когда прогал остался позади, он обернулся и продолжал наблюдать за ним, пока тот не исчез из виду. Он так и ехал лицом назад, пока не рассудил, что последние машины полка прошли ущелье. Тогда он снова развернулся, чтобы с надеждой смотреть вперёд и желать, чтобы движение бронированных машин можно было ускорить силой одних лишь ожиданий. Мне следует связаться с Ярриком, подумал он. Надо дать ему знать, что мы подходим.

Вокс взорвался. Доклады и проклятия хлынули по вокс-бусине таким потоком, что смысл потерялся, рассыпавшись на осколки паники. Рогге стремительно развернулся. В первый момент он не мог увидеть ничего неправильного. За его спиной тянулась колонна танков, уходящая в ночь. Но затем он услышал. Он услышал всю чудовищность своей ошибки. Она звучала как моторизованная лавина, перекрывая ветер и грохот двигателей, стискивая в своей хватке весь полк. Она захлестнула уши Рогге и его рассудок. Она захлестнула его душу. И, колотясь о его грудную клетку, становясь всё ближе и ближе, она предстала перед его глазами. Он увидел лавину металла и зверья, прогрызающую себе путь к голове полковой колонны.

Когда этот кошмар приблизился, весь этот шум обрёл смысл. Неистовство ксеносов, оружия и машин звучало ужасающе похоже на хохот.

ГЛАВА II

Растоптанные

Войско, которое вынеслось из прохода на Ауметский полк, не было простым засадным отрядом. Эта было полчище, о котором Рогге прежде не мог бы и помыслить. Он не имел понятия о его общем размере, но возглавлявшие его боевые машины могли состоять на службе только у полноценной армии. Распихивая в стороны своих меньших сородичей, давя любого из своей собственной пехоты, кто не проявлял достаточно проворства, шли сверхтяжёлые танки. Боевые крепости. Они не уступали размерами «Гибельным Клинкам», но были извращёнными, вульгарными монстрами. Они щетинились вспомогательными орудиями и к тому же были украшены вереницами труб, изрыгающих жирный чёрный дым, словно мануфакторумы, превратившиеся в катящихся вперёд предвестников гибели.

За боевыми крепостями неуклюже ступали ещё худшие чудовища. Топталки. Рогге слышал это наименование достаточно часто, и каждый раз оно вызывало у него смех. Ему доводилось видеть гололитические изображения этих агрегатов, и тогда он тоже потешался над их грубым дизайном: неряшливое перекрытие металлических листов, сляпанных в чудовищную юбку; чрезмерное нагромождение вооружения; жалкие в своей дикости потуги на искусство, которые придавали этим творениям рогатые обличья божеств зеленокожих.

Сейчас ему было не до смеха. Хотя топталки и были меньше гаргантов, на машины, имевшие по-настоящему титанический размер, ему довелось взглянуть лишь издалека. Топталки же были близко. Они были здесь. А Титанов не было видно нигде.

Зелёный поток с лязгом и рёвом нёсся к Рогге, а перед ним мчалась психическая волна орочьего присутствия. Она была сокрушительной. Она как будто выключила Рогге. По его конечностями забегали мурашки, затем они отнялись от анестезирующего ужаса. Его сознание словно бы выплыло из головы. Он наблюдал за своей реакцией с остолбенелой отстранённостью. Отвисшая челюсть. Выпученные глаза. Руки безвольно свисают по блокам. Он стал марионеткой с обрезанными нитями, и мог лишь наблюдать, как волна зеленокожих накрывает его войска. Ночь сотрясалась в могучем, долбящем ритме уничтожения.

Ещё был другой шум, гораздо тише, но отчего-то сильнее действующий на нервы. Рогге осознал, что он доносится из его ушной бусины. Вокс-сеть исходила криком. Приказы к отступлению шли вразрез с командами контратаковать. Он снова и снова слышал своё имя в передачах, которые сначала были вопросительными, потом — умоляющими, затем — проклинающими. Он несколько раз моргнул, восстанавливая самоконтроль. Он стряхнул с себя оцепенение.

— Все подразделения, — начал он. Он выискал в себе сталь и решимость, которые требовались его голосу. Решения, в котором он сам нуждался даже ещё сильнее, ему найти не удалось.

— Все подразделения, — снова произнёс он с такой силой, что приказ всенепременнейше должен был воспоследовать.

Он увидел, что три танка пытаются дать согласованный отпор ближайшей топталке. Это были "Искоренение", "Последний Колокол" и "Преддверие Тишины". Он хорошо знал их экипажи. Все они были гораздо опытнее его самого. Когда-то его раздражало их недовольство тем, что он ими командует. Сейчас он благословлял их инициативность. Они по-прежнему двигались прочь от орочьих войск, но уже развернули башни назад. Они выстрелили в такой быстрой последовательности, что снаряды словно бы нанесли единый удар по машине зеленокожих. Топталка качнулась назад, отступая на один шаг. Её фронтальная броня покрылась  вмятинами. Затем она снова двинулась вперёд, сотрясая землю своими шагами. Её левая рука представляла собой пушку, и сейчас она высказала ярость топталки. Снаряд пробил "Последний Колокол" сверху. Он детонировал внутри, затем последовал второй, ещё более мощный взрыв раскалившегося топлива и боеприпасов. Танк разнесло на части.

Одновременно с выстрелом из пушки топталка с размаху ударила своей правой рукой по "Искоренению". Та кончалась цепным кулаком, который превосходил по размеру космического десантника. Он начал вспарывать борт «Лемана Русса». Ночь разодрал визг металла, режущего металл. Рогге смотрел в ужасе, эти картины войны стали слишком большой нагрузкой для его чувств, затормозив его реакции до черепашьего шага. Топталка забивала "Искоренение", как если бы танк был живым существом. Он содрогался и брыкался, словно от боли. Затем цепной кулак добрался до плоти внутри. К многоголосию терзаемого металла присоединились крики людей. Из машины брызнула кровь.

Топталке не пришлось возиться с третьим «Леманом Руссом». Нёсшаяся на всех парах боевая крепость успела врезаться в него с такой силой, что опрокинула "Преддверие Тишины" на бок. Покалеченный танк покрыла толпа пеших врагов. Они без толку долбили по его броне, пока не явился орк с бронебойной ракетой.

— Все подразделения, — снова произнёс Рогге. Его глотка пересохла. Он говорил шёпотом. — Все подразделения... — он замолк. Ему нечего было сказать.

Это не имело значения. Говорить действительно было нечего. Орда орков катилась через полк, сминая, уничтожая, как будто удары наносили сами Ишаворские Горы. Рогге вытянул из уха вокс-бусину, глуша крики и требования. Противодействие оркам быстро оформилось на уровне рот, но ему недоставало согласованности. Эти роты были как камни перед лицом цунами. Они не могли остановить поток. Им просто-напросто удавалось прожить чуточку дольше.

Ураганная волна добралась до Рогге. Он отрешённо сознавал, что его экипаж стреляет из орудия "Обрекающего Гласа". Ему было всё равно. Когда над ним нависло шаркающее двадцатиметровое чудовище, ему была ниспослана крохотная милость: он был в таком ступоре, что даже не ощущал стыда.

Наше наступление замедлилось. Я тешился верой в то, что мы загнали зеленокожих в угол и что развязка уже маячит на горизонте, меньше одной минуты. Затем поток вокс-сообщений от полка Рогге превратился в хаос. И после этого мы встали.

Вокс-модуль содрогался от статики и какофонии. Сообщения, каждое ещё срочнее, чем все прочие, смазывались в сплошной белый шум. Я позволил Дитхельму делать его работу. В моей груди нарастала тошнотворная уверенность. Отобрать донесения передовых полков не составило труда. Орки прекратили бегство. В тот самый миг, когда на дальнем конце линии связи с Рогге вокс пошёл в разнос, орки развернулись и бросились назад, на нас.