Читаем без скачивания Россия без Петра: 1725-1740 - Евгений Анисимов

Именно светлейший князь А. Д. Меншиков был истинным главой «партии» Екатерины. Александр Данилович лучше, чем многие другие, понимал, что воцарение Петра II будет означать для него конец карьеры, благополучия и, возможно, свободы и самой жизни. Меншиков и Екатерина — оба выходцы из низов, совершившие головокружительное восхождение к вершинам власти, — не были защищены от многочисленных недругов и завистников (если это вообще возможно в России) ни происхождением, ни разветвленными родовыми связями и не пользовались симпатией большинства дворян. Только взаимная поддержка, только точный расчет и энергия могли спасти их в этот решающий час.

И Меншиков развил бешеную активность, сделал все возможное, чтобы изменить ситуацию, использовав всю свою огромную власть и влияние в армии для возведения Екатерины на престол и — соответственно — для утверждения своего положения. Еще накануне смерти императора он предпринял некоторые упреждающие меры: государственная казна была отправлена в Петропавловскую крепость под охрану ее надежного коменданта, гвардия была готова по первому сигналу светлейшего выйти из казарм и окружить дворец. В расходной книге Санкт-Петербургского комиссарства Соляного правления за 1725 год сохранилась весьма примечательная запись о том, что 27 января, то есть еще при жизни Петра, по указу Екатерины Сенат отдал распоряжение Камер-коллегии выдать Преображенскому и Семеновскому полкам жалованье за две трети прошедшего года8, — обычно же, как известно, выдача жалованья задерживалась. По сообщению французского посланника Ж. Ж. Кампредона, Меншиков встречался со многими сановниками и, не жалея ни обещаний, ни угроз, убеждал их поддержать Екатерину9. Весьма активно вели себя и его подчиненные. Секретарь и особо доверенное лицо Меншикова А. Волков позже писал своему патрону, забывшему его услуги в дни переворота: «Но какое мое старание советом и делом было, о том как Вашей светлости, так и прочим многим известно». Сам Меншиков в челобитной Екатерине 27 октября 1725 года, выпрашивая чин генералиссимуса, нахально намекал на то, за что он достоин повышения: «За верныя мои Его и. в…также и по кончине Его в., особливо Вашему и.в. службы и верность, о которых В.в. сами известны» 10.

Естественными союзниками Екатерины и Меншикова были те, кто благодаря своей судьбе оказались в сходном с ними положении. Вчерашний подьячий, зять приказного дьяка, Алексей Васильевич Макаров приобрел в государственном аппарате огромную власть. Он стал подлинным «серым кардиналом» в высшей системе управления. Без одобрения руководителя Кабинета Его императорского величества на стол Петра не ложилась ни одна сколько-нибудь важная бумага или челобитная. Эту власть Макаров мог сохранить только в том случае, когда бы Престол остался за Екатериной. Знавший досконально всю систему управления, он был необходим будущей императрице, беспомощной в государственных делах.

Надежными сторонниками Екатерины и Меншикова оказались многие сановники Петра Великого. Особенно выделялся среди них граф П. А. Толстой — опытнейший царедворец, умелый нажиматель тайных педалей системы власти. Толстого, начальника Тайной канцелярии, который вел дело царевича Алексея, в случае прихода к власти его сына ждала самая скверная судьба: фигура Петра Андреевича была слишком одиозна. Датский посланник Г. Г. Вестфален вообще считал именно Толстого главным действующим лицом заговора в пользу Екатерины.

Было что терять и двум иерархам церкви — архиепископам Феодосию и Феофану, превратившим православную русскую церковь в послушное орудие петровского государства. Множество врагов и недоброжелателей ждало момента, когда можно будет рассчитаться с низвергателями патриаршества, создателями Синода, Духовного регламента, других актов, резко изменивших судьбу церкви.

Активную роль при возведении Екатерины на престол сыграли и Карл Фридрих, герцог Голштинский, и его министр Бассевич, без совета которого молодой жених старшей дочери Петра, цесаревны Анны Петровны, не делал ни шага. Интересы голштинцев были до предела просты: приход Петра II к власти развеял бы надежды герцога стать зятем российской императрицы, мирволившей ему, и с ее помощью осуществить свои внешнеполитические планы.

Не совсем ясна позиция генерал-прокурора Сената П. И. Ягужинского, который в целом был на стороне Екатерины, но много лет враждовал с Меншиковым. В критический момент, как уже было сказано, он через Бассевича предупредил Меншикова о готовящемся заговоре «бояр», но сам, как и его тесть канцлер Г. И. Головкин, до кончины Петра открыто на стороне Екатерины не выступил. Как и многие другие, оба они осторожничали, выжидали исхода борьбы за власть, чтобы примкнуть к победителям. Не случайно, что документы не сохранили сведений о позиции в эти дни таких видных деятелей петровского царствования, как граф Я. В. Брюс, барон А. И. Остерман и другие. Все они также выжидали.

Но Меншиков ждать и медлить не мог. Еще не закончилась агония Петра, а светлейший уже собрал в апартаментах царицы секретное совещание ее сторонников. На нем кроме кабинет-секретаря Макарова и Бассевича — нашего информатора — присутствовали старшие офицеры обоих гвардейских полков, в том числе майоры А. Ушаков и Г. Юсупов, и командир Семеновского полка И. И. Бутурлин (шефом преображенцев был сам Меншиков). Все они пришли во дворец проститься с умирающим. Участвовал в совещании и глава Синода архиепископ Новгородский Феодосий. Другой церковный вождь Феофан Прокопович оставался в конторке Петра, но, как показали дальнейшие события, душой был с товарищами, сидевшими в екатерининской половине дворца.

Как только все собрались, к ним вышла Екатерина, на время покинув умирающего царя. Ее речь была весьма лапидарна и решительна. Она сказала, что имеет право на престол потому, что была коронована императором в 1724 году, что, если к власти придет ребенок, страну могут ожидать серьезные испытания и несчастья, и — это чрезвычайно важно — она обещала, что «не только, не подумает лишить великого князя короны, но сохранит ее для него как священный залог, который и возвратит ему, когда небу угодно будет соединить ее, государыню, с обожаемым супругом, ныне отходящим в вечность» 11.

Близко к версии Бассевича передает содержание речи Екатерины и голландский дипломат В. де Вильде, а весьма осведомленный французский посланник Кампредон вообще рассказывает в своем донесении об этом совещании как о встрече Екатерины с гвардейцами, которым она напомнила, «как много делала всегда для них, как заботилась о них в походах, и выразила надежду, что они не покинут ее в несчастье». В ответ они поклялись ей в верности и в свойственной тогдашним джентльменам манере заверили, что «скорее дадут себя изрубить в куски у ног Е.и.в., чем позволят возвести на престол кого-либо иного» 12.

Бассевич, тоже говоря о клятве, упоминает весьма выразительную деталь: «Обещания повышений и наград не были забыты и для желающих воспользоваться ими тотчас же были приготовлены векселя, драгоценные вещи и деньги», которыми первым тотчас и воспользовался архиепископ Феодосий. После этого он опять-таки первым подал пример — как истинный верноподданный поклялся в верности Екатерине. За ним клятвенное обещание произнесли и все другие участники заговора.

Тут же обсудили и программу действий. Наиболее радикальные, жесткие предложения об аресте противников были отвергнуты как могущие привести к обострению обстановки в столице. Было согласно решено, что каждый участник совещания займется вербовкой тех, «которые были ему наиболее преданы или находились в его зависимости». После того как все разошлись, в комнате остались Екатерина, Меншиков, Макаров и Бассевич, которые «с час совещались о том, что осталось еще сделать, чтобы уничтожить все замыслы против Е.в.» 13.

И вот в 5 часов 15 минут утра 29 января 1725 года продолжительная агония закончилась — Петр был мертв. Ранее этого момента ни одна из сторон открыто действовать не решалась. Бассевич не без оснований писал; «Ждали только минуты, когда монарх испустит дух, чтобы приступить к делу. До тех пор, пока оставался в нем еще признак жизни, никто не осмеливался начать что-либо: так сильны были уважение и страх, внушенные героем» 14. Очень точные слова — магия власти повелителя России, правившего страной более тридцати лет, была необычайно сильна до последней его минуты.

Сразу же после смерти Петра в одном из залов дворца начался последний и решительный акт политической драмы. Здесь уже собралось «государство» — вся правящая верхушка: Сенат, Синод, высшие правительственные чиновники и генералитет. Быстрота, с которой вельможи оказались в нужный час во дворце, объяснялась не только тем, что многие из них постоянно здесь находились и даже ночевали, ожидая известий из конторки, но и тем, что во дворце дежурили адъютанты и секретари сановников, которые тотчас известили своих начальников о смерти Петра.