Читаем без скачивания Бес. В Москву И Обратно - Ио Меркушин

Я пожал плечами… вообще странно, за колючей проволокой я был более разговорчив, мне был важен комфорт, и я большое внимание уделял своей внешности. А здесь, в Зоне все как будто очистилось от ненужного флера, продиктованного кем-то чуждым, все стало естественным. Я стал по-своему счастлив, поселившись вскоре в другом утлом домишке неподалеку от «норы» Вара. Порою мне было так жаль, что я не могу поделиться этим необыкновенным чувством с Андреем, по которому я скучал. Мне казалось иногда по вечерам, когда я, растопив печку, сидел у окна, глазея в беспросветную ночь, или на зарево выброса аномальной энергии в зоне, что он понял бы меня, он бы пошел со мной в центр Зоны, к легендарному монолиту…

Плох тот сталкер, кто не мечтает о том, что однажды его желание исполнит монолит. Моим желанием было поделиться с кем-то своим открытием. Возможно, я не осознавал до конца, чем вызвана моя тоска, которая то затихала на пару месяцев, то грызла меня с удвоенной силой…

Но кого я обманываю… Андрей не был создан для Зоны, она отторгла его, отпустив живым. Я знаю, что он говорил потом. Он говорил, что я повредился рассудком… до меня долетали слухи, что меня объявили в розыск — на всякий случай я сменил паспорт. Меня звали Александр Бессребреников. Никто не задавал лишних вопросов. Да и паспорт здесь никому показывать не требовалось.

Однажды в одну из моих самостоятельных ходок я напоролся на армейский патруль. И снова Зона была милостива ко мне, один из парней узнал меня и отпустил с миром, сказав, что я все равно не жилец.

— Он когда-то в Арии играл, — сказал он другому, — а потом вот мозгами повернулся и от своей группы в Зону сбежал… все равно пропадет…

Пришлось оставить им весь хабар, и на том спасибо, еще по-божески поступили, и в спину стрелять никто не стал, и доносить на меня тоже. Но я точно знал, что настанет день, когда за все придется платить.

И когда Сторож стал своим в доску парнем. Когда Вар присоединился к одному из отрядов, шедших к монолиту, а я уговаривал его не делать этого, когда многие молодые сталкеры разговаривали со мной исключительно на «вы», а сам я уже раза три побывал на «приеме» у Болотного Доктора, когда в волосах уже не осталось огня в Бункер, буквально скатился он. Разорванная армейская куртка и замызганные глиной кирзовые сапоги, на плечах несуразного вида баул. Выглядел новичок потрепано, ни сказать больше — убито. Он подошел к Сторожу, и вежливо поинтересовался нельзя ли продать артефакты, которые он принес. Сторож отнесся к парню слегка пренебрежительно, но не стал препятствовать, а уж когда парень выложил на стол свои бирюльки, я понял, что он оказался здесь не случайно.

В оплату ценных артефактов Сторож выдал парню новую экипировку, собираясь было направить к Болотному Доктору на осмотр, а после дать какое-то задание, но тот опередил его, сказав:

— Мне нужен проводник.

Я поднялся со стула, и сделал несколько шагов вперед.

— Куда ты хочешь идти?

— В Припять, — невозмутимо заметил тот.

— Что тебе там?

— Надо, — лаконично резюмировал он, но в тоне его не было наглой самоуверенности всех тех новичков, что встречались мне раньше.

— Хорошо, — ответил я, — я проведу.

Он кивнул, и вместе мы вышли из бара, я предложил скоротать время в моей норе. Парень согласился. Он не кичился хабаром и не хвалился победами, сказал, что в Зоне всего пару месяцев, и, что хочешь выжить, а в Припять ну очень надо, там дозревает новый артефакт, свойства которого может быть навсегда изменят понятие человечества о способе добычи энергии.

— Итаки? — улыбнулся я.

— Что-то вроде того.

— Я в доле.

— Идет.

— Бес.

— Лемур.

Глава 2. На пути в Припять

Второй день мы с Лемуром сидели на болоте. Недавно тут прошли военные сталкеры, и чтобы лишний раз не попадать в поле зрения кого не следует, мы пережидали в землянке. Обложенная укоренившимся дерном, расположенная между двумя аномалиями, она была незаметна с нахоженной тропы, особенно, если не знать что ты ищешь.

Парень держался молодцом, на рожон не лез, стрелял прицельно, лишних вопросов не задавал. Сперва, моя бесконечная паранойя подсказывала мне, что слишком уж покладистый нрав новичка не может быть «даром природы». Потому, что всем страшно, и хладнокровие достигается не путем самовнушений или установок, а привычкой и наработкой боевого опыта, откуда все это у парня, проведшего в Зоне месяца два от силы? Явно он что-то скрывал… а я мог получить и пулю в висок, когда доберемся до цели. Но кроме объективной реальности была еще и совсем другая. Я знал, что я должен платить по своим счетам, и, если мне суждено погибнуть от руки этого сталкера, значит, так решила Зона. Не может удача быть бесконечной, а порою мне казалось, что кредитов я набрал у нее — будь здоров.

Расписание выбросов, если не произойдет ничего внепланового — обещало нам еще четыре дня штиля.

Ночью все стихло. Я подумал, что самое время выдвигаться к Рыжему лесу, отделявшему нас от Дэд Сити. В Дэд жили весьма странные зомби, да и то, что они там жили — было весьма условным обозначением их существования. А странность заключалась в том, что они во всем подражали человеку, делая вид, что продолжают жить. Ходили в заброшенный кинотеатр, слонялись по улицам, как будто без дела, но если присмотреться, то можно было понять, что они имитируют человеческую социализацию. Многие были весьма свежие и могли даже говорить, но чем больше проходило времени с момента превращения человека в зомби, тем менее способным на мысли в нашем понимании этого слова они становились.

По словам Лемура, ему уже доводилось встречаться с зомби, и он испытал приступ острого омерзения. Под полуистлевшей одеждой зомби выглядели крайне неприглядным образом. Их не беспокоили незажившие раны, или простреленные конечности. От них исходило жуткое зловоние, особенно летом, когда все процессы гниения особенно сильны. Вообще сложно было понять, откуда в них берется жизнь, и жизнь ли это?

Мы не дураки, в Дэд не сунемся, говорят, кроме зомби, там засели какие-то фанатики и снайперские винтовки их без дела не остаются никогда. Набросав в уме план, я очень надеялся, что нам повезет, главное было в том, чтобы нас не накрыло поле выжигателя мозгов. Хоть и говорят, что легендарный Стрелок отключил его, но, во-первых, кто видел того Стрелка? А, во-вторых, если даже он и совершил этот подвиг, то есть ли гарантия, что выжигатель не запустили снова?

В Зоне рассказывали, что выжигатель был ни один, якобы военные совместно с учеными проводили опыты по управлению человеческим сознанием. Именно для этой цели были сконструированы эти устройства. Первый взрыв на ЧАЭС 1986 года сыграл всем на руку. В зоне отчуждения можно было делать фактически все, что угодно. Я уже запамятовал, кто именно донес до нас легенду о том, что с 1990 года на территории бывших исследовательских НИИ в Украине стали происходить странные вещи. Якобы излучение выжигателей было настолько сильным, что дотягивалось до Киева. Правда это все или просто байки выяснить так и не удалось, да и надо ли?

Лемур мазался репеллентом, я проверял оружие. Я посоветовал ему, как следует обработать руки и лицо…

— Знаешь, какие тут комарики водятся? — спросил я, и тут же, не дожидаясь ответа пояснил: — тело их напоминает червей, с мордочкой вроде комариной, сами они покрыты шерстью, с белым хоботком, без ножек, но с крыльями. Сами комарики длиной с руку… И хоботок — толщиной с трахею ребенка. Летит эта тварь цвета венозной крови, глядя грустными глазами. Разумная. Голодная. И взрослый мужик может рассудок потерять, если долго смотреть этой твари в глаза, а хоботок этот прокалывает кожу человека запросто через одежду, говорят даже через бронежилет…комарики-то кровососущие. И мысли такие странные на ум приходят, когда увидишь выводок… стоишь так с винтовкой, смотришь на детенышей этой заразы и думаешь: «Убить ли маленьких, беззащитных тварей, которые ничего не сделали (пока еще)? Или отпустить? Они же разумные! Вправе ли ты решать, кому жить — человеку или этой пиявочке? А вдруг за ними будущее, прогресс, защита окружающей среды и восстановление мира из живописно раскиданных хомосапиенсом обломков?». Если повезет — выстрелишь и останешься жить, а если нет… сам понимаешь — детеныши летать не умеют, конечно, но доползут и выпьют тебя.

— А репеллент помогает?

— Пока да…

— А почему же они всю Зону не захватили?

— А черт их знает, они живут только на болоте, и почему-то только на этом…

Парень поежился, для верности побрызгал защитный костюм… и правильно. Лучше пусть защитных мероприятий будет больше. Это не то, чтобы помогает выжить, это помогает быть спокойнее. В Зоне все весьма условно. Здесь нет четких правил, здесь одна аномалия перетекает в другую… вся Зона это большая аномалия. Возможно, мы лазаем по ней, как бомжи по помойке, собирая осколки погибшей цивилизации или погибшего мира; а возможно это нас изучают, подбрасывая нам очередной артефакт, догадаемся или нет, как его использовать?