Читаем без скачивания «Призрак» на экране (ЛП) - Абнетт Дэн

Земля содрогнулась.

— Ведик? — позвал Гаунт, и огнеметчик отряда, прервав болтовню с товарищами, подбежал к комиссару.

— Сэр?

— Подогрей немного этот участок воска, — скомандовал Ибрам.

Ведик нахмурился, но ничего не сказал. Прикрутив пламя горелки, он окатил стену слабым огнем, и древний воск, пузырясь, потек вниз. Цветы почернели, нагретые монеты рассыпались по полу.

Отдавая приказ, Гаунт надеялся, что под воском обнаружатся новые надписи, но обнажившийся участок стены оказался пустым. Загадочно осыпавшийся текст оказался единственным рядом со святилищем.

Тут комиссар заметил, что Бреччия остановился.

— В чем дело? — спросил Ибрам, взобравшись по каменному пандусу и подойдя к саперу прежде, чем это заметил Читель.

— Что-то... странное, — ответил Бреччия, выглядевший немного встревоженным. Бойцу не хотелось, чтобы комиссар решил, будто он дал слабину.

Перед этим он пользовался миноискателем, чтобы просканировать заглушку и отыскать наилучшие места для отверстий под заряды.

— Когда я подобрался к этой стороне, — объяснил сапер Гаунту, — то начал получать «призрака» на экране, ложный сигнал. Он исходит не из затычки, но довольно сильный – я бы сказал, кусок металла или чего-то вроде, замурованный в стене вот с этого бока.

— Как глубоко?

— Да совсем неглубоко.

— Большой?

— Где-то с ящик для боеприпасов.

— Да чем тут занимались изыскатели, если даже этого не обнаружили? — поразился Ибрам.

— Простите, сэр? — не понял Бреччия.

— Неважно. Продолжай ставить заряды, а то Читель разозлится. Я со всем разберусь.

Достав из ранца малую пехотную лопатку, Гаунт закрепил лоток и начал врубаться в стену. Она оказалась не такой прочной, как скалобетон, но на то, чтобы отколоть верхний слой, требовались некоторые усилия.

— Что вы, Трон подери, делаете? — заорал Десрюиссё.

— То, что вы должны были сделать! — отозвался Ибрам.

Движением головы комиссар приказал бойцам не подпускать археолога и его команду. Из возникшей дыры полетела пыль и осколки камня.

— Гаунт? — позвал подошедший Читель.

— Одну минуту.

— Гаунт, во имя Трона...

— Просто дайте мне одну минуту, майор, — более твердо произнес Ибрам, работая изо всех сил и не оборачиваясь к другому офицеру.

— Я сейчас не в том настроении, Гаунт, — прорычал Гален.

— Просто подождите! — огрызнулся комиссар.

Расширив дыру, он обнажил нечто вроде небольшой полости или запечатанного алькова. Отбив ещё немного камня, Ибрам подхватил фонарь и уставился внутрь.

— Трон!

— Что там? — спросил майор, нависая над ним. — Что ты видишь?

Просунув внутрь обе руки, Гаунт очень аккуратно, благоговейно извлек наружу то, что хранилось в нише.

Оно было древним, запыленным и, совершенно очевидно, поврежденным.

Оно было шлемом от доспеха Адептус Астартес.

— Чтоб тебя! — выразился Гален.

Положив шлем, Ибрам немного обтер его от пыли.

— Железные Змеи, — объявил комиссар.

— Откуда ты знаешь?

— Учился в схоле, — ответил Гаунт. — И меня особенно привлекали ордена Адептус Астартес. Вот это – символ Железных Змеев Итаки.

— А почему его замуровали в стене? — спросил Бреччия.

Майор посмотрел на Ибрама.

— Адептус Астратес могли оставить нечто настолько ценное только в том случае, если это место что-то значило для них, — сказал комиссар.

— Именно! Значит, святилище здесь, — сделал вывод Читель.

— Или это предупреждение, — Гаунт посмотрел на вокс-офицера. — Послание для командования наступлением, мой код безопасности. Запросите инструкции, сообщите им, что я хотел бы переговорить с кем-нибудь из тактического командования, у кого имеется доступ к архивам. Передайте, что мы будем ждать и держать позицию здесь до окончания артобстрела, если понадобится.

— Гаунт! — рявкнул майор.

Повернувшись, Ибрам посмотрел на командира разведотряда. Он не припоминал, чтобы Гален раньше так выходил из себя.

Майор жестом позвал комиссара за собой, в сторону от солдат.

— Трон тебя подери, Гаунт, — прошипел Читель, как только Ибрам подошел к нему достаточно близко, — с меня хватит. Ты перешел черту, и я буду говорить с генералом о твоем поведении. Ты не можешь отдавать приказы и не командуешь здесь. Ты серьёзно превысил свои полномочия и...

— Тогда начните отдавать приказы, в которых есть смысл, — таким же пониженным голосом ответил комиссар. — Со всем уважением, сэр, но вы игнорируете очевидное. Здесь есть вопросы – очень много вопросов, – на которые нужно ответить, прежде чем продолжать выполнение задания.

— Да ну? Например?

Гаунт поколебался, вспоминая символ змея, выгравированный на шлеме, и то, как мгновенно связал его с операцией, названной в честь пресмыкающегося. Глупость – такие связи можно было углядеть с любым местом в Галактике, они ничего не значили. Просто ещё один пример его слишком-уж-ненадежного «нутряного чувства». Только на этот раз оно казалось очень даже надежным.

Комиссар не мог объяснить, что именно чувствует, и знал, что Читель всё равно отмахнется, если он попытается. Однако же, Гаунт вспомнил, чему учил его Октар: «На войне, Ибрам, настоящее значение имеют только те инстинкты, которые настолько резки и сильны, что их не передать словами».

— Думаю, вы ошибаетесь.

— Ты о чем, Гаунт?

— Я о том... что ваши решения как командира вызывают вопросы. Вы могли пренебрежительно относиться к моей образованности, сэр, но это не мешало мне восхищаться вашим врожденным умом и быстротой мысли. Сейчас вы, кажется, не пользуетесь ни тем, ни другим. Я прошу вас рассуждать здраво.

Читель, покраснев лицом везде, кроме лба, начал уже не пониженным голосом объяснять Гаунту, что думает о нем. Ибрам, позволяя майору выговориться, отступил назад, даже не слушая его. Приняв решение, комиссар начал как можно точнее вспоминать содержание ст.297 Свода Комиссариата.

«В соответствии с полномочиями, данными мне моим званием, и положениями, приведенными в статье 297-ой Свода, имею сообщить вам, что ваши действия в качестве командующего офицера найдены несостоятельными, в связи с чем вы отстраняетесь от руководства вплоть до дальнейших уведомлений».

Гаунту ещё ни разу не доводилось прибегать к порицанию на командном уровне. Это был серьезный шаг, и, как только Читель прекратит разглагольствовать, Ибраму придется посмотреть ему прямо в глаза и повторить вслух формальные фразы.

Комиссар надеялся, что доказательств хватит для оправдания столь радикальных мер. Если нет, то его карьера на этом закончится.

— Сэр!

Разом обернувшись, Ибрам и Читель увидели подходящего вокс-офицера. Тому было очень не по себе.

— Сэр, я отправил ваше послание, как вы приказали. Передал, точно указав, что «мы будем ждать до окончания артобстрела, если понадобится».

— И? — спросил Гаунт.

— Артобстрел завершился три часа назад, сэр.

Все молчали. Взглянув на Чителя, комиссар заметил, что выражение лица майора изменилось. Вновь содрогнулась земля, и по стене туннеля прошуршала струйка песка.

Повернувшись, Ибрам снова взошел по рампе. Подойдя к заглушке, комиссар снял перчатку и приложил ладонь к скалобетонной поверхности.

Стена вибрировала, нечто, скрытое массивной затычкой, извивалось и толкалось глубоко под землей, пытаясь выбраться наружу.

Гаунт обернулся к Чителю.

— Прекращаем миссию, немедленно.

И тут позади них внезапно началась стрельба.

Все мгновенно рассыпались по пещере, отчаянно ища укрытия от визжащих лазвыстрелов. Ныряя за опорную балку, Гаунт успел заметить, что Вэл Десрюиссё вырвал оружие у рядового Геббса и открыл огонь, убив солдата. Ещё двое гирканцев лежали на земле, мертвые или тяжелораненые, и по древнему кафельному полу растекался кровавый узор.

Изыскатель отступал вглубь каверны, стреляя очередями от бедра. В тесном пространстве этого было достаточно, чтобы заставить всех залечь.