Читаем без скачивания Потерянная - Сергей Плотников

Мне потребовалось секунд десять, чтобы полностью осознать то, что я сейчас услышал. А когда осознал — проникнуться. Мать, мать, мать… Нет, логично, что интегрированная в головной мозг вычислительная машина, способная принимать мысленный запрос и формировать такой же ответ, по сути является частью мозга. Про жителей Коалиции злые языки частично повторяют что-то вроде «мозг вынут, железка вставлена»… но кто ж знал, что это осуществлено настолько в прямом смысле! Нет, я уверен, что «кому надо» — всё знают, но… чёрт возьми!

Сказать, что новая информация выбила меня из колеи, было не совсем корректно — всё-таки я более-менее понимал, насколько неполно представляю на основе чужих воспоминаний человечество во Вселенной-один. Но это получается — Флоя и не человек вовсе? Киборг, причем в древне-голливудовской трактовке, с заменой части мозга на протез… хотя стоп. Если сложить только что полученную информацию с тем, что я уже знаю про использование искинов в дроидах Коалиции (а «пообщавшись» с Еном, знаю не так уж мало), и с общеизвестными данными про интеграцию вычислительного кластера мехнам чуть ли не при рождении… как интере-есно. Получается — моя коллега с самого рождения такая. Не компьютер, частично управляющий телом человека, а личность, развившаяся с использованием той материальной основы сознания, какая у неё была. А раз так, для неё фокусы с компенсацией части ресурсов одной структуры другой и наоборот должны быть чем-то вроде переключения полушарий у дельфинов.[6] Кстати, довольно логичный ход, наверняка реализованный штатно — живая плоть в некоторых случаях куда более уязвима, а так можно втянуть «себя» в программные модули и пережить смерть собственного тела? Круто! Хотя не сказал бы, что я тоже так хочу — думаю, для взрослого человека подобный имплант в голове будет сродни заявке на шизофрению… или нет. Но всё равно не хочу. Или хочу?

— А вырастить, если известен геном и структура на момент сканирования, новый мозг можно? — Клянусь, я сначала ляпнул, и только потом понял, что именно. Мерх никогда не слышал, чтобы хотя бы на одной планете воскрешали умерших — но вдруг? Ведь в биолабе под Центром Дальней Связи Нату наверняка просканировали… как минимум. Нужно только найти вывезенное оборудование, точнее — модули памяти! Безумная мысль, согласен — но тогда она показалась мне чуть ли не гениальной…

— В физиологическом смысле да, но не в электрохимическом. — Почти без запинки ответила Флоя, выражение сомнения на лице которой сменило легкое удивление. Потом она поняла, что смысл фразы до меня не дошёл, и пояснила «для чайников»: — Человек будет думать так же, но помнить не будет ничего. Даже как ходить.

Проклятье. Впрочем — следовало ожидать: ТАКУЮ технологию, способную перевернуть общество было бы сложно скрыть…

— У тебя такой проблемы, если кластер сохранится, не будет. — Я вдруг почувствовал страшную усталость: заныли перетруженные ноги, и вообще — я слишком много нервничал в последнее время.

— У… жителей Коалиции не будет — у меня будут. — Серьёзно ответила техспек.

Н-да. А я — скотина, оказывается. И почему я решил, что проблемы могут быть только у меня?

— Давай я помогу с сортировкой?

Флоя бросила на меня нечитаемый взгляд и кивнула.

03

«Панцирная рыба» простояла «на грунте» в общей сложности двое местных суток — три стандартных дня. В конце второго, очень буднично и без всяких «приятных» сопроводительных ощущений, очнулся Егор. Я не поленился, и потратил на разговор с сыном достаточно времени, дабы выспросить всё до мельчайших подробностей. Старшенький, терпеливо, раз за разом, отвечая отцу (то есть мне) о нюансах самочувствия и нестандартных ощущениях, судя по страдальческому выражению лица, проклял всё. Обстоятельный и подробный разговор, если он не очень приятен собеседнику, как я неоднократно имел возможность убедиться ещё на своей земной работе — гораздо более действенное наказание, чем эмоциональная ругань. Заодно новоприобретённые знания дереша проверили.

Егор в итоге узнал язык на отлично, чего не скажешь о Васе: её словарный запас оказался куда скромнее, да и в построении фраз она иногда путалась. Впрочем, досадные проблемы если кого и смущали, то только не мою дочь: получив, наконец, возможность говорить с кем-то кроме меня и брата (последнего она понимала обычно и вовсе без слов), девочка вовсю болтала… и объект для общения у неё был один. Девушка-мехн. Свои подозрения о том, что мелкая что-то такое нашла в голове у нового донора памяти, из-за чего так вцепилась в «тётю Флою», я держал при себе: догадался — ну и молодец. В способности мехнов подслушать (и подсмотреть) что угодно и где угодно на корабле я ничуть не сомневался. Также я не сомневался, что вместе с детьми вхожу в группу повышенного интереса для коллеги и её помощников, и что просто не смогу отследить засунутый в прошивку брони программный код, позволяющий воспользоваться её внешними датчиками, как удалённой камерой и микрофоном. Может, Фомка и нашел бы… вот только менять шило на мыло? Даже не так — после наших двух разговоров я узнал про напарницу много довольно личной информации и, как мне теперь казалось, лучше других понимал её. То есть, в принципе, немного понимал, в отличие от остального экипажа.

Уж не знаю, что такое произошло, что Флою выперли из Коалиции — и, честно говоря, знать не хочу. Важно другое — она была… достаточно человеком, чтобы явно не получать удовольствия от вынужденного одиночества и стены, выстроенной в социальном плане между ней и экипажем. Символично, что других таких же изгоев она нашла в лице иномирца, да ещё и с детьми-псиониками… н-да. В любом случае, терпеть связанные с нашим пребыванием рядом неудобства, мехна оказалась готова: Лисса буквально ходила за старшим техспеком хвостом и спрашивала, спрашивала, спрашивала… а потом к ней присоединился и Гор. Делалось всё это под благовидным предлогом «ой, а это что за штука, а как она работает?» и привычная схема «вот инструкция с пометками, на и отвяжись», работавшая со мной, тут дала сбой — разумеется, брат и сестра понимали далеко не всё. И немедленно начинали выяснять непонятное. Я не вмешивался — в конце концов, меня и отпрысков вписали в штатное расписание «Рыбы», как техническую группу (на одну общую ставку, кстати), и желания объясняться «что делают два лишних рта на борту» у меня никакого не было. «Станки» и большая часть оборудования в реммодуле были достаточно простые, если их использовать на уровне «нажми на кнопку, получишь результат», да и «лишние» руки, пусть даже и детские, занятые нужным трудом, внезапно оказались совсем не лишними. И, самое странное — Флое действительно нравилась вся эта возня. Удивительное дело — три дня на Йорке, три дня в космосе, а я уже практически не видел, чтобы лицо старшей коллеги застывало такой знакомой мне по первым дням совместной работы отрешённой, ничего не выражающей маской. Чудеса — да и только!

[Пушка]>[Флоя],[Мерх]: Через 30 минут быть на палубе комсостава для инструктажа.

Н-да. Накаркал. Мехна на глазах как будто выцвела: мимика потеряла эмоции, движения приобрели характерную для киберплатформ плавную выверенность… и тут её взгляд встретился с внимательным взглядом моей дочери. Уж не знаю, чего маленькая и взрослая женщина таким вот образом друг другу «сказали», но Флоя еле заметно вздрогнула… и вновь стала «нормальной». Так, пожалуй даже не буду гадать, что это такое было.

04

Палуба комсостава на «Рыбе» рационально располагалась непосредственно рядом с геометрическим центром корабля — самое защищённое место на борту, не считая Командного Центра, который как раз и занимал место в центре. В смысле — в геометрическом. В не-грузовой части корабля мне ещё ни разу не удалось побывать: по счастью, никаких поломок за последние недели тут не случалось, а виртуальная инженерная схема корабля, с которой я по ходу дела ознакомился, даже близко не передавала представления о том, что с внутренними объёмами «Первопроходца» сделали, и как это всё визуально выглядит. На самом деле — стоило сходить и посмотреть раньше.

Когда-то, до модернизации, на месте КЦ и жилой зоны для верхушки отряда нофо, была обычная грузовая палуба. Палубу плотно заставили двойными (как у Флои) и даже четверными жилыми модулями, а потом, ничтоже сумняшеся, обшили многослойной композитной бронёй со всех сторон. То, что для этого пришлось разобрать фальшпанели внутреннего корпуса и вырезать пятиметровые зазоры в настилах соседних палуб, модернизаторов не смутило. Правда, смутило другое — и, судя по виду, уже после сборки кустарной бронекапсулы: поверх многослойного композита присобачили полноценный силовой каркас из тавровых балок, который теми же балками распёрли о прочный корпус судна. Денег, чтобы вернуть интерьерам бывшего транспорта хоть какую-то претензию на заводской элегантный дизайн, у владельцев «Панцирной рыбы», разумеется, до сих пор не нашлось. Уж не знаю, что чувствовала, глядя на эту «красоту», моя коллега, лично я испытал натуральный приступ «дежавю»: виды корабля, если их оцифровать, с руками оторвала бы любая голливудская студия — готовый бэкграунд для съёмок любого фильма про «мрачное будущее», вплоть до очередного «терминатора». А ещё мне всё это напомнило «творчество» донора моей «здешней» памяти, безымянного мерха, восстановившего под личные нужды спасательный транспортёр, но точно так же не ставшего заморачиваться с отделкой. Действительно, зачем? Заодно и до коммуникаций, если что случится, добраться проще. Интересно, что сейчас на месте штатного отсека управления в носу корабля расположено?