Читаем без скачивания Амея - Лиза Хок

– Ой, мама, припомнить! Скажешь тоже, это ведь сказки, – с сарказмом заметил папа.

– Батюшки мои, Дарман, – обижено прошептала бабушка, – чай, ты лучше меня не поведаешь, али сможешь? И то не для всех сказки, дружок, мне порой такие сны сняться – я будто там сама нахожусь, только что смотрю со стороны. Так что я очень даже верю, что все это – чистая правда.

Мы снова все замолчали и начали ждать. Обычно у нее уходило меньше времени на то, чтобы собраться с мыслями. Она часто рассказывала нам сказки о волшебниках, эльфах, гномах и русалках. И эти сказки всегда были разными. Она утверждала, что все это – настоящие истории, которые произошли много, много лет назад, и я ей верила, пока была маленькая. Я всегда пыталась найти эльфа в лесу или русалку в реке, но через несколько лет бесполезных поисков я поняла, что это все глупости и пустые выдумки. Хотя переубедить Нелта пока было невозможно. Эти сказки – единственное волшебство, которое было в нашей жизни.

– Я хочу про волшебную пирамиду послушать, – шепнул Нелт.

В полутьме я увидела, как сверкнули бабушкины глаза. Эту историю она любила больше остальных.

– События тех давних темных дней сохранились только что в преданиях старинных. А уж так давно это было, что нынче никто вам не скажет, было то на самом деле или придумано, – ее голос разбил тишину, и мы все прислушивались к нему, как завороженные. Наверное, это из-за ее голоса нам всем так хотелось верить, что все это чистая правда. Бабушка рассказывала очень медленно, она не запиналась и не сбивалась, как будто не придумывала, что будет дальше, а точно знала все события, – мир погрузился во тьму, шла война. Но победителя в этой войне не было, только бесконечное кровопролитье, ведь силы были равны. Людей, выступивших против магов, поддерживали эльфы, считая, что только они имеют право на волшебство; магов, и без того сильных и отважных, поддерживали гномы, дабы перебить эльфов – своих заклятых врагов. Предводителем людей был человек по имени Кродин, он люто ненавидел магов. Он стал величайшим воином из всех людей, но его жестокость и бессердечие пугали даже тех, кто был ему беспрекословно верен. Среди его войска появились те, кто считал, что войну следует остановить. Небольшой отряд из семи человек под предводительством Сарта тайно покинул Кродина. Они хотели добраться до магов и переговорить с их королем. Отряд тайком пытался пробраться в Ресандор, величественный город магов. По пути они потеряли большую часть отряда. До города добрались только Сарт и его помощник. Они смогли пробраться в город и встретиться с повелителем магов – Савидурием.

– Савидурий! – восторженно выдохнул Нелт.

– Да, да, мой мальчик, – восхищенно подхватила бабушка. – Савидурий поистине был величайшим из тогда живущих магов. Именно он решил пойти на примирение с Вондадом, вторым после Кродина предводителем людей. При попытке пробраться в лагерь Вондада Савидурий был замечен. Его тяжело ранили. Он только и успел, что прикоснуться к близстоящему воину и, воспользовавшись своими чарами, перенестись подальше от места битвы.

– Это ведь была девушка, да? Эстилла? Сестра отступника Сарта? – неожиданно перебила я.

– Да, дочка, – подтвердила бабушка, – обычная девушка из деревни, пошедшая на войну, чтобы защитить своего брата. А вместо этого она стала защитником своего врага.

– Но ведь и Савидурий ее полюбил, – возразил Нелт.

– И то правда, – хохотнула Инария, – как уж не полюбить само воплощение доброты и милосердия. Не всякий бы человек стал выхаживать раненного мага. А она осталась с ним и потом помогла ему пробраться к Вондаду. Савидурий заключил с ним мир. Они договорились, что Вондад приведет свою армию к стенам Ресандора, и Савидурий на глазах у людей отречется от власти и признает Вондада победителем.

– Вот это да, – прервал ее отец, – так просто взять и сдаться!

– Савидурий пошел на это, чтобы защитить жителей этого мира, сынок… это был благородный поступок! Итак, когда войско Вондада подошло к городу, Савидурий вышел из ворот, а за ним вышли все маги, уцелевшие в этой войне. Савидурий публично отказался от власти и передал город Вондаду. В этот момент раздался сильный грохот, засверкали молнии, поднялся ветер, и маги вспыхнули ярким светом, ослепляя людей. Через мгновение все исчезло, небо стало чистым, и снова засветило солнце. Ослепляющее сияние исчезло вместе с магами, и на их месте стояла только одна девушка, Эстилла, которая до этого момента была неразлучна с Савидурием. Маги исчезли навсегда, и люди больше никогда их не видели. Вондада провозгласили королем, и он остался в Ресандоре. На поле битвы гномы и эльфы исчезли в тот момент, когда исчезли маги. Кродина тоже больше никто не видел, и многие думали, что его убили. Вондад стал величайшим королем, и слава о нем не померкла до настоящих дней. Он стал королем, остановившим великую войну и вернувшим мир и процветание своей стране. И говорят, что наш король Ментирас – потомок самого Вондада. Тогда все люди были счастливы… все, кроме единственной девушки, в одно мгновение потерявшей своего любимого. Пытаясь скрыться от мучительной боли, она ушла в пещеру, где когда-то спасла Савидурия, и хотела стать отшельницей. Но однажды на закате она увидела фигуру человека, приближающегося к ее пещере. Почему-то она была уверена, что чужак желает ей смерти, и, смиренно склонив голову, она стала тихо дожидаться своей участи, втайне радуясь, что наконец-то кто-то избавит ее от всепоглощающей боли. Но ее настигла не смерть, а великая радость. Возле нее стоял Савидурий, живой. Он был одет в простую одежду, а в руках держал маленькую хрустальную пирамидку.

Нелт радостно ткнул меня в бок.

– Волшебная пирамида, да, бабушка? – взвизгнул мальчик.

– Еще какая волшебная! – заговорщицки прошептала Инария. – Настоящий символ магического величия. Савидурий отдал ее своей любимой и навсегда отказался от магии. Он рассказал Эстилле, что все, кто исчез, остались живы, просто теперь люди не видят их. Только так он мог закончить войну и не бояться, что она разразится вновь. Эльфы с гномами перестали воевать, но мира между ними нет до сих пор. После Савидурия еще несколько магов отреклись от магии и примкнули к миру людей. Для отрекшихся не было пути назад. Маги, эльфы и гномы до сих пор живут рядом с нами, но людям больше не дано их увидеть…

Бабушка замолчала, и мы все тоже притихли. Мы уснули, так ничего и не сказав друг другу.

На следующее утро Нелт был очень воодушевлен, много смеялся, бегал, помогал всем. И к вечеру мы поняли, что не успеваем. Может, потому, что обращали много внимания на Нелта. В деревню пришлось нестись чуть ли не галопом. По дороге мы растеряли много травы, и телега скрипела так, что мы думали – она развалиться прямо под нами. Вслух этого никто не сказал, дабы не накликать беду, но по выражению лиц было ясно, что думаем мы об одном и том же. Я сидела на скамье, управляя лошадью, и напряженно всматривалась вдаль. Деревни все еще не было видно. Лес вокруг нас сгустился, сужая тропу до такой степени, что едва можно было проехать на телеге. Грозные деревья стояли с двух сторон, словно стражи, днем и ночью карауля проход, и так и норовили поставить подножку своими корявыми, вылезавшими из-под земли корнями. На этом участки пути мы потеряли еще больше травы, но на это уже не обращали никакого внимания. Все понимали: главное – успеть добраться до дома.

Наконец лес расступился, и мы увидели вдалеке свою деревню. Нелт даже подскочил от радости, но тут же вновь притих под давлением витавшего в воздухе напряжения.

Подъехав к дому, мы увидели, что бабушка ждет нас, она очень нервничала. Коров она уже загнала в сарай и стояла, переминаясь с ноги на ногу.

– Почему так долго? – налетела она на нас, а потом сразу пошла помогать Нелту сваливать траву.

– Не знаю, – робко ответила мама, – сами не поняли.

И тут раздался звук рога.

– Мы не успеем! Амея, распрягай Флорину! Нелт, Инария помогите телегу затолкать! Амея скорей! – велела мама.

Я пыталась отвязать проклятый хомут, но руки дрожали, и ничего не получалось. Слезы полились из глаз. Этого только не хватало. Подняв голову, я увидела, что Нелт уже отвязал хомут с другой стороны.

– Сейчас, я помогу! – он быстро перелез ко мне и в мгновение ока распряг лошадь. – Давайте! – крикнул он, и они втроем потащили телегу в сарай, а я стояла как вкопанная, руки тряслись.

– Амея… Амея… – Нелт что-то говорил, но я не поняла; подумала, что надо им помочь, и налегла на телегу.

– Нет-нет, Амея, Флорину заведи, – Нелт посмотрел мне прямо в глаза, и я на мгновение обомлела. Он смотрел так спокойно – ни страха, ни волнения. Как у него это получается? Он вновь коснулся моей руки. – Амея, заведи Флорину.

Я перестала без толку толкать телегу и направилась к лошади. Та стояла, словно каменная, в глазах читался неподдельный страх. Я со всех сил тянула ее под уздцы, уговаривая зайти в сарай, но Флорина молча смотрела на то, как я пытаюсь сдвинуть ее с места, помогать мне она явно не собиралась. Приступ ярости быстро исчерпал себя, и я обессилено опустила руки. Тут сильный порыв ветра чуть не свалил меня с ног. Слух пронзил испуганный крик мамы. Я стояла, бездумно наблюдая за тем, как Нелт силой оттолкал маму к дому и велел бабушки увести ее в подвал. Сам в два прыжка подлетел ко мне и быстро затолкал лошадь в сарай, не прилагая к этому никаких видимых усилий. Я продолжала стоять и гадать – как это он так ловко справился с лошадью. Она ему поддалась или он силой уволок ее? Но, если учесть, что я так и не смогла сдвинуть ее с места, наверное, Флорина все-таки зашла в сарай добровольно. Хотя после того, как я увидела, как легко брат запер огромные и очень тяжелые ворота сарая, в душу закралось сомнение. Я нахмурилась, пытаясь понять, как это Нелт так быстро справился со всем в одиночку, но тут почувствовала, как крепкие руки схватили меня за запястья и потащили к дому. В полной уверенности, что отец поднялся, чтобы нам помочь, я поддалась настойчивым движениям и задом пошла к дому, ища глазами Нелта, который неожиданно исчез из поля зрения. Поняв, что его нигде нет, я начала вырываться из крепких рук, чтобы броситься на поиски брата.